кладбище, значит, человек пришел надолго - если измерять людским веком, то навсегда.
Но, видно, не все приметы абсолютно верны для Севера! - Наталья, помнится, горько усмехнулась, уж она-то знает, это тоже ее работа: по-прежнему, если позволяют средства, люди стараются хоронить своих близких на 'земле' - на 'Большой' земле.
...Сколько же нужно здесь прожить, сколько потерять, оставить, закопать в этот песок, чтобы перестать жить на два дома, на две земли. Одна, на которой живешь, радуешься и мучаешься, - остается 'временной', а другая, 'колыбельная' родина, - отпускной пристанью, пенсионной надеждой.
Человек стремился здесь надежнее обустроить свой быт, строя лучше год от года, переселялся в бетонно-кирпичные бункеры, с зашоренными окнами, надежнее прячась от Севера, не пуская его к себе, локальным своим комфортом мстя Северу за прошлые обширные неудобства. Поэтому, то, что за стенами, за окном - по-прежнему тревожно...
Она так и не уснула. Дождалась половины седьмого, когда начали просыпаться муж и дети. Накормила, проводила... Как только закрылась дверь за последним из домочадцев, устремилась к платяному шкафу, распахнула створки, стала нетерпеливо перебирать старые вещи... Вот, наконец, то, что искала.
Это был сарафан, старый, но еще прочный, с рисунком гигантского мака, когда-то красного, теперь поблекшего, почти розового - любимое в молодости платье, непременный атрибут летних отпусков. В последние годы ситцевый спутник годился только для работы на винзилинском огороде. Наталья приблизила полотно к лицу, вдохнула, наивно ожидая наполнить легкие не привычным комнатным воздухом, но горьковато-сладким духом родины - запахом влажной земли, прелых листьев, древесного дыма...
Она не без труда облачилась в наряд молодости, с удовольствием отмечая, что, несмотря на годы, не очень далеко ушла от тех пропорций, которые... Которых... Она скинула тапочки и легко взошла, ей показалось - почти вспорхнула, на широкий подоконник. Посмотрела сквозь стекло на свои, оказывается такие близкие и неожиданно - да, да, - неожиданно родные Пангоды...
...Она мыла окно, широкое окно на первом этаже двухэтажного коттеджа, раскрыв створки, не обращая внимания на осеннюю прохладу. Мыла настолько страстно, самозабвенно, что скоро ей начало казаться, что произошло то, чего она так горячо желала, - окно стало втягивать в себя солнечные лучи, уличные шумы, запахи. А потом вся комната и даже весь дом стали продолжением заоконного дня, улицы, Пангод.
По дороге проезжали грузовые машины. Водители замечали яркий образ на осенней пангодинской архитектуре, живое панно на сером фасаде: женщина в цветастом открытом сарафане мыла окно и улыбалась. Иные невольно сбрасывали газ, некоторые коротко сигналили.
ВЕЗДЕ РАБОТАТЬ НУЖНО
Лилия Павловна попала на Медвежье, когда там еще вовсю трудились строители, в 1975 году. После окончания Тюменского торгового техникума ее распределили в ОРС No11, который обслуживал строительные бригады. Так и продвигалась она все дальше на север по мере освоения месторождения кашеварила на ГП-5,6,7,8,9.
- Время было горячее, работали не только днем, но и ночью, рассказывает Лилия Павловна, - с подсобными помещениями проблема, мясо не успевало размораживаться, а людей кормить надо, разумеется, вовремя... И все же, никто не ныл, весело было. Несмотря на усталость, в свободные смены ездили с девчонками на попутках в Пангоды - на танцы!
Много интересных людей встречалось на оживленной, буквально 'бурлящей' тогда трассе. Здесь же, на трассе, она скоро встретила свою судьбу монтажник ПММК стал ее мужем. В холостячках тогда молодые девушки на Севере долго не задерживались!..
Двадцать с лишним лет Лилия Павловна Степанова проработала в пангодинских строительных ОРСах поваром, продавцом, завпроизводством столовой, заведующей магазина. Несколько лет назад 'строительный' кризис региона сказался для Степановой и ее коллег закрытием практически всех соответствующих торговых точек, и она перешла бухгалтером-кассиром в объединенную муниципальную бухгалтерию.
...Теплый кабинет с компьютером ничем не напоминает горячую строительную трассу. Я предположил, что, видимо, работа стала более спокойной, на что Лилия Павловна отрицательно покачала головой и, оторвавшись от клавиатуры, уверенно сказала:
- Ну, что вы, везде работать нужно!..
ПО ВЕЛЕНИЮ СЕРДЦА
Евгений Иванович приехал в Пангоды летом 1978 года. Назначен главным механиком НПЖТ. Разумеется, не предполагал, что сразу станет участником исторического события. Именно он оказался в составе экипажа тепловоза, который тащил самый первый состав из Пангод на Новый Уренгой по только что построенной 'железке'. Строился новый город, именно для его строительных нужд предназначались десять цистерн с дизтопливом, которые пришлось везти... целую неделю. Ровно столько понадобилось жэдэ-десанту, чтобы преодолеть сто приполярных километров.
Впереди состава шел стройотряд: студенты выправляли поведенное вправо и влево полотно дороги, что было следствием 'выбросов', результатом укладки дороги наспех, без надлежащей отсыпки. Начало июля, белые ночи - неделя превратилась в тягучий, бесконечный, обессиливающий трудовой день. Но хватило сил на несколько минут оглушительного 'Ура!...', когда в тундровой дали, там где смыкались 'кривые' рельсы, замаячило то, чему через несколько лет предстояло стать городом Новым Уренгоем.
'По велению сердца!' - без всякого пафоса, коротко объясняет причину своего приезда на Север начальник железнодорожной станции Пангоды Евгений Иванович Солдаткин. Значит, не все врали тогдашние календари, что касалось романтики, альтруизма - во многом устаревших нынче понятий.
СВЯЗИСТОВ НЕ ИСПУГАТЬ РАССТОЯНИЯМИ
Связистом Сергей Владимирович Иванов стал еще в армии, в погранвойсках. Там же начался его 'север': приезжали как-то в часть вербовщики из 'северной жемчужины' - города Надыма, агитировали будущих 'дембелей' на северную одиссею. Для многих агитка таковой и осталось: у большинства настроение домой. У других просто не хватило настойчивости - ведь для того, чтобы поехать на 'севера', нужно куда-то писать, получать какой-то вызов... Но что значит связь - воистину работников этой отрасли не испугать расстояниями! Сергей перед окончанием службы успешно дозвонился до надымских коллег, и из трубки, точнее из Надымского узла связи явилось желанное: 'Приезжай!...'
Тогда, в 1979 году, в Пангодинском линейно-производственном управлении, на Головной компрессорной станции месторождения 'Медвежье', куда Иванов был направлен на работу, действовал один телефон, который, естественно, был вечно занят... Но возможностей этого аппарата вполне хватило, чтобы познакомится со своей будущей женой. Вскоре родились дети.
В начале восьмидесятых, когда началось строительство газовой магистрали 'Уренгой-Ужгород', Сергей Владимирович был назначен на ответственную работу, начальником узла связи Хасырейского ЛПУ. Это был знаменательный период не только для технологов (реализация, с участием иностранных фирм, 'Проекта века' - Уренгойский газ пошел в центр страны и далее - за ее западные пределы), но и для связистов северного региона: начало мощного внедрения более совершенного импортного оборудования, многократно повышавшего возможности систем связи.
Опыт Хасырейской компрессорной станции пригодился, после этого пришлось курировать монтаж, наладку и начало эксплуатации узлов связи компрессорных станций - Ныдинской, Ямбургской, Пуровской. Пришлось полетать на вертолете...
Сейчас Сергей Владимирович трудится там же, где и начал свою северную биографию - в Пангодинском ЛПУ, начальником сетевого узла связи. Хозяйство увеличилось в несколько раз, усложнилось оборудование. Но Иванов, как и в молодости, так же оптимистичен и уверен в завтрашнем дне. Во всяком случае, в том, что в обозримом будущем с Севера он - никуда.
БАКЛАНЫ - ПАНГОДЫ - АНАГУРИЧИ
'Бакланы' - это один из микрорайонов Пангод, комплекс деревянных двухэтажек рядом с поселковой телевизионной станцией. Гостю здесь могут рассказать романтическую историю возникновения необычного названия. Мол, высадились сюда лет двадцать пять назад то ли топографы, то ли связисты и взгляду их открылся крутой зеленый берег, усыпанный большими непугливыми, величавыми птицами. И решили десантеры, что птицы эти не иначе как бакланы, и нашли они в своей карте соответствующую точку и дали ей имя...
- Знаком этот 'легендарный' сюжет, - говорит ветеран поселкового телевидения Семен Савельевич Анагуричи, инженер радиорелейного цеха. Красиво, но птички здесь не при чем. 'Бакланы' - это кодовое название военных полевых радиостанций тропосферной связи Р-408, которые были смонтированы здесь, на пустыре за поселком, в конце семидесятых. Благодаря им в Пангодах появилось первое телевидение. С этого времени и повелось: куда рыбачить, или за грибами, ходил? - за 'Бакланы' и т.п. Со временем пустырь
