Кисловодск, не забыв прихватить с собой и стажера Латышева, а сам выехал на военный аэродром, где его ожидал губернатор Колесниченко.
Вертолет был оборудован по высшему классу. Ковры, удобные сиденья и столики, салон был разделен на две части, отгороженные друг от друга лосиными шкурами. Впереди устроились Колесниченко и Турецкий. На их столике было вино и фрукты. Другая часть, позади них, предназначалась для охраны, где и разместились сотрудники «Пантеры» во главе с Игорем Падериным и люди губернатора, призванные охранять его особу.
– Рад вашему обществу, – начал разговор Колесниченко.
С последней их встречи на даче Маркуши прошло порядочно времени, и Турецкий заметил, что губернатор посвежел, мешки под глазами исчезли, и вообще он имел уверенный, независимый вид. Да и тон, с которого начал беседу Колесниченко, очень не понравился «важняку», поэтому ответ его прозвучал несколько грубовато.
– Чему особо радоваться-то, Николай Михайлович?
– Снова дела, – скривился Колесниченко. – Теперь понятно, для чего вы решили лететь со мной…
– Могу и помолчать. Вино есть, закуски навалом, а вы знаете, что я любитель выпить!
– И никогда не пьянеете, – одобрил губернатор.
– Вам налить?
– Конечно, не один же вы любитель, – рассмеялся Колесниченко.
После незначительных фраз разговор таки перешел в русло, которое интересовало обоих.
– Много вы раскопали, Александр Борисович, – сказал Колесниченко.
– Что конкретно вы имеете в виду?
– Хотя бы КАКТ.
– По КАКТу работали сотрудники «Пантеры».
– Но под вашим руководством!
– Под руководством полковника Попова. А я работал над теми делами, которые были мне поручены.
– И каков успех?
– Расследование еще не закончено…
– А вы уверены, что оно может быть закончено?
– Вам, Николай Михайлович, пошла на пользу суточная командировка в Москву, – намекнул Турецкий. – Вы изменились даже внешне.
– И надеюсь, не в худшую сторону?
– В лучшую.
– Вас неплохо информируют о делах в Москве, – помолчав, заметил губернатор.
– Неплохо, – согласился Турецкий.
– Оно и понятно. Куда бы ни поехал, везде хвост!
– Вероятно, не без причины, – усмехнулся Турецкий.
– Послушайте, неужели вы всерьез думаете, что я причастен к убийствам? – прямо задал вопрос Колесниченко.
– Я же сказал, расследование не закончено.
– Это какой-то бред сивой кобылы! – выпивая бокал, проговорил Колесниченко.
– Все может быть, – пожал плечами Александр. – Однако убивают почему-то кандидатов, но не губернатора.
– А за что меня убивать?
– Вы полагаете, это кандидатов было за что?
– Я ничего не полагаю! Я вижу, что секретарь Совета Безопасности стращает, ваш полковник Попов не вылезает из моего кабинета, выспрашивает, выпытывает, вынюхивает…
– Полковник Попов приходил в ваш кабинет всего два раза, – уточнил Турецкий. – Как вы спите, Николай Михайлович?
– А в чем дело?
– Не снятся ли вам дурные сны?
Некоторое время губернатор бессмысленно смотрел на собеседника, потом спросил:
– Уж не пророк ли вы, Александр Борисович?
– Я к тому, что люди с чистой совестью спят спокойно.
– На что вы намекаете?
– Я не намекаю. Я просто сказал то, что сказал.
– Сон у меня нормальный.
