– Ничего невозможного нет. Можно удрать из любой тюрьмы. Если тебя ждут и откроют дверь. Но для этого Липников мелковат. Да и нет у него серьезной «крыши». Я так думаю. Бандит-одиночка.
– Давай-ка смотаемся в эти Химки? – предложил Турецкий.
Грязнова, у которого еще не пропал пыл погони, не нужно было уговаривать.
До указанного Липниковым домика они добирались почти час, дважды попадая в пробки. Особенно настрадались перед кольцевой автострадой, где постоянно что-то строилось. Не помогала ни сирена, ни елочные переливы милицейской мигалки.
Утлая времянка действительно была, и она стояла на отшибе, выглядела безжизненной. Окна были наглухо закрыты серой мешковиной. Из-за оттепели невозможно было обнаружить, старые или новые следы вели к крыльцу.
Прошли во двор, постучали в окно, никто не показался. Тогда Грязнов стал кулаком стучать в дверь. Тишина в ответ.
– Гнездо опустело, – сделал заключение Турецкий.
– А может, в этом гнезде давно никто и не водится? Однако не хочется уходить с пустыми руками. Давай-ка обыщем эту хибару. Вдруг найдем что-нибудь интересное.
– А с какой стати мы лезем в чужой дом?
– А у нас есть подозрение, что здесь прячутся убийцы, – возразил Грязнов, доставая из кармана профессиональный набор отмычек.
Несколько движений, и замок послушно щелкнул.
– Такое впечатление, что ты специально дома упражняешься на разных замках, – заметил Турецкий.
– Угадал, это мое самое любимое занятие в свободное от работы время.
Грязнов отворил дверь, вошел в прихожую, толкнул еще одну дверь, и вдруг тяжелый удар обрушился на его голову. В это же время сзади кто-то напал на Турецкого.
Потеряв на мгновение ориентацию от сильного удара, Грязнов открыл глаза и увидел возле своей шеи нож и яростные глаза парня – еще молодого, но довольно сильного. Ловким ударом ноги Вячеслав отбросил от себя нападавшего. Оглянулся и, увидев, что Турецкого всерьез оседлал мужчина лет тридцати, бросился на выручку. И бандит тут же послушно уткнулся носом в пол.
Тот, что был с ножом, вскочил и кинулся на Турецкого, скорее всего, желая очистить себе путь к двери. Но Грязнов бросил на него штору, сорванную с окна. Бандит покатился по полу. Через мгновение и он был связан по рукам и ногам.
– В машину они сами пойдут или мы будем выносить их по одному, как трупы? – спросил Турецкий у Грязнова.
– А мы сейчас спросим.
– Пошли на хрен, менты вонючие, – ответил мужчина.
– Слава, не знаешь, кто эти грубые люди? – спросил Турецкий.
– Толстый – Осокин, а молодой – Грабовский. Безработные, промышляющие грабежами складов. Участвовали в убийстве Бартенева. У Осокина трудное детство, мать и отец алкоголики, умерли. В последнее время жил с сестрой. Грабовский – из нормальной семьи, но еще в школе связался со шпаной, занимался карманными кражами, за воровство был осужден. Условно. Вот такие биографии. Тебе, Александр Борисович, этой мелочевкой и заниматься не следовало бы, но коль они попали в поле зрения, так придется их забирать и впаять им еще и за то, что оказали сопротивление работникам правоохранительных органов.
– А откуда мы знали, что вы из органов? Может, вы урки? Лезли нагло, пользовались отмычкой! – пробасил Осокин.
– Все ты знаешь, Осокин. Уже забыл, какими словами нас встретил? – ответил Турецкий.
– Хватит базарить! Пошли в машину, – приказал Грязнов.
– Погоди, – остановил Турецкий, – надо бы обыскать жилище. Чтоб в другой раз сюда не переться.
Грязнов оглядел комнату с изломанными стульями, засыпанную разбитым стеклом, сказал:
– Похоже, что это помещение чистое, у них даже оружия с собой не было. Эй, куда пушки задевали? Отвечать быстро! – приказал Грязнов.
– Оружие у нас отняла охрана, сами еле ноги унесли, – сказал Осокин. – Думали, у вас разживемся. А вы налетели, как ангелы, с пустыми руками.
– Я с собой не ношу оружие, – сказал Турецкий.
– А я ношу, но не пользуюсь, – подхватил Грязнов. – Шлепнешь придурка, а потом пиши объясниловку. Зачем?
Грязнов заглянул под кровать, посмотрел в ящиках стола, потом обшарил задержанных и развел руками:
– Ничего.
– Тем лучше, – ответил Турецкий. – Пора ехать. Уже темнеет. Скоро и ночь, надо наших мальчиков на ночлег определить. Завтра пусть твои ребята их допросят. А мне некогда. На этих поганцев никакой жизни не хватит! Плодятся и плодятся, как тараканы.
– Государство само толкает нас на преступление, – вдруг заговорил до этого молчавший Грабовский. – Я молод, здоров, а работы нет. Кроме как грузчиком, нигде не устроишься, а зарплата такая, что на нее и кота не прокормишь, не то что мужика. Вот и приходится кормиться подножным кормом, подбирать, что плохо лежит.
– Нечего на государство списывать свои грехи! Мало ли в стране безработных? Что ж теперь, всем грабежом заниматься? Ну и что получится? – строго спросил Грязнов. И сам себе ответил: – Хаос!
На задержанных в машине надели наручники и помчались в город.
А наутро, войдя в кабинет, Турецкий открыл сейф и, к собственному изумлению, увидел все кассеты на прежнем месте.
– Нет, этого просто не может быть! – растерянно воскликнул он. – Это что, галлюцинация?
Вытащив видеокассеты, Александр быстро включил видик и сунул туда первую, что лежала сверху.
Все работало исправно, но изображения не было. То же самое повторилось со всеми остальными кассетами.
– Обошли они меня! – произнес Турецкий. – Ах, какие молодцы! Надо ж так ловко придумать!.. Интересно, кто сюда на этот раз заходил?
Турецкий снял трубку телефона и набрал номер дежурного.
– Скажите, пожалуйста, кто из посторонних сегодня с утра проходил в здание? Или, может быть, вчера – поздно вечером.
Дежурный помолчал, ползая по своим записям, наконец сказал:
– Пожарники были с проверкой. Вчера, в самом конце дня.
– Как они были одеты?
– Нормально. Не в форме же! И без касок, – сострил дежурный.
– Удостоверения вы проверили?
– А как же! Обязательно! Меркулова не было, так я к Казанскому обратился, он разрешил им пройти.
– Ну и ну! – громко сообщил сам себе Турецкий.
В это время открылась дверь и появился Олег Величко:
– Это вы мне, Александр Борисович?
– Нет, это я заговариваться стал... Откуда бежишь?
– С Петровки. Долгалева пришили.
– Когда? – вырвалось у Турецкого.
– Часа полтора тому назад поступил сигнал, что стреляют на Варшавском шоссе. Гаишники подъехали, посмотрели документы у убитого. Он был расстрелян из машины, которая сначала обогнала его, а потом дала задний ход.
– Он был один?
– Да.
– Свидетели есть?
