Грязнов выскочил из-за руля и вытащил Такоева за воротник из машины.
– Ах ты, червяк вонючий! – заревел Слава. – Убью мерзавца!
Рустам пробовал вырваться, крутился, плевался, но Слава его уже не отпускал. А когда для того, чтобы утихомирить, пару раз с силой поддал в бок крепким своим ботинком, тут Такоев сразу потерял и храбрость, и гонор.
– Встань, гад! – приказал Турецкий, вынимая пистолет. И этот жест окончательно добил чеченца. Он понял, что церемониться с ним, скорее всего, не станут. Пуля – и конец. И он испугался. Закричал:
– Я не виноват! Меня заставил Марат! Я не хотел!
– Он не хотел, слышишь, Слава? Кто этот твой Марат, где он?
И Рустам заговорил...
– Садись, гнида, в машину, – сказал десять минут спустя Грязнов.
Из бардачка машины он вынул наручники и сковал запястья Рустама у него за спиной.
– Поедем к твоему Марату...
Турецкий тем временем по рации вызвал помощь по адресу, указанному Рустамом. Машина выехала на трассу и понеслась в деревню Родионово, где на даче вдовы-генеральши обретался Марат Кацпаров, один из авторитетов московских чеченцев.
– Куда увез Тамару? – зло спросил Грязнов, не оборачиваясь.
– Я спас ее для себя! – высокопарно заявил Такоев. – Она принадлежит мне по праву. Она со мной будет счастлива и ждет ребенка!
– Ребенка? А ты уверен, что это твой ребенок?
– Чей бы ни был, будет мой!
– Зачем ты украл ее? – спросил Грязнов с презрением, обернувшись к преступнику.
– Я предложил ей поехать со мной, предупредив, что убью тебя, если она мне откажет. Она согласилась.
– А зачем ты на меня с ножом полез? Там, в подъезде?
– Ну и что? Там не получилось! Но если бы Тамара не согласилась уехать со мной, я бы все равно тебя убил. Она, когда узнала, что я с тобой сделаю, согласилась.
– Какая же ты мразь! Ничтожество!
– Грязнов, ты нищий! Ты не смог ничего ей дать! Она у меня купается в роскоши. А если со мной теперь что-то случится, она ни в чем не будет нуждаться!
– Случится, можешь быть уверен, – жестко сказал Грязнов.
Такоев взглянул на автомобильные часы и спокойно сказал:
– Все равно ее не вернешь. Руки коротки! Полчаса назад она с моим двоюродным братом улетела в Америку. Жалко, я не успел. Здесь с большими деньгами умному человеку делать нечего.
– Молчи, ничтожество! Клоп! Посмотри на себя, ты же гнида! У тебя не душа, а сортир! Какая жена, какой у тебя может быть ребенок, когда ты ненавидишь весь мир? Ты мертвец, труп! Твоя душа давно умерла! И жизнь не имеет смысла!
Рустам опустил голову, заскрипел зубами, из глаз его полились слезы, но они тут же сменились злобой и диким гневом.
– Я ненавижу тебя с первой нашей встречи! Твои рыжие волосы всегда вызывали у меня отвращение! – хрипло заговорил он. – Я полюбил Тамару и не собирался тебе ее отдавать! Как мог какой-то рыжий русский отнять любимую женщину у гордого чеченца? Немыслимо!
– Замолчи, ничтожество, или я всажу в тебя всю обойму! – взревел Грязнов.
– Нет, ты слушай до конца! Что бы ни случилось, жив я буду или мертв, она все равно моя. И ты никогда не сможешь узнать, где она находится. Я умру, но не скажу тебе этого.
Рустам замолчал, опустив голову и словно уснув, но губы его шевелились: чеченец молился о спасении своей души.
...Когда они подъехали к генеральскому дому, было уже совсем темно, светились три окна на втором этаже и два кухонных на первом.
– Кто есть в доме? – спросил Турецкий Рустама.
– Кацпаров и четыре его телохранителя.
– Ничего, мы их возьмем, – сказал Грязнов.
– Не торопись, дай людям поужинать, – спокойно ответил Турецкий. – Сейчас спецназ подъедет. Самодеятельность нам ни к чему.
– Это ты их называешь людьми? – изумился Слава.
– Не важно, кто они. Давай пока понаблюдаем за домом, а начнется шевеление – примем меры.
– Турецкий, я тебя не узнаю!
– Остынь. Перекури.
Потянулись минуты ожидания. Грязнов нервничал, хмуро поглядывая на дом. Вдруг входная дверь отворилась, на крыльцо вышел человек, постоял, всматриваясь во тьму, прошел к гаражу, вывел машину.
– Кажется, они собираются выезжать. Пойдем! – сказал Турецкий и направился к распахнутым воротам.
– Кто там? – спросил человек из машины.
– Свои, – проворчал Грязнов.
Сидевший за рулем выскочил им навстречу, подбежал поближе, но не успел и рта открыть, как Грязнов ударил его кулаком по голове и свалил на землю. Из дома выскочили еще четверо мужчин. Турецкий выстрелил в воздух, но тут же прогремел ответный выстрел.
Грязнов, прикрыв Турецкого, стал стрелять по бандитам, отходившим к огородам. И тут наконец послышался гул машин, подходило подкрепление.
– А вот теперь уступим дорогу спецназовцам!
Ребята в камуфляжной форме повыпрыгивали из машины и бросились догонять преступников.
Минут через двадцать все было кончено. Один из бандитов погиб, его притащили по снегу, оставляя кровавый след. Четверо пришли под конвоем, двое из них были ранены.
– Как зовут убитого? – спросил Турецкий у Рустама.
– Марат Кацпаров, – злорадно ответил Такоев.
– Жаль. Нам было о чем побеседовать. Но я и на том свете с него спрошу! – сказал Турецкий. – А где вы держите главного бухгалтера Северобанка?
– В подвале, – глухо сказал один из чеченцев.
– Ребята, проверьте! – приказал Турецкий спецназовцам.
Бойцы вошли в дом и вскоре вывели изнуренного и избитого человека, который едва держался на ногах. Лицо его сплошь было покрыто иссиня-желтыми кровоподтеками. Он настороженно оглядывался по сторонам, но наконец до его сознания дошло, что он спасен. Из глаз полились слезы, силы оставили его. Спецназовцы на руках унесли главбуха в машину.
– Надо обыскать дом, – сказал Турецкий. – Хотя я и так знаю, что мы можем там найти.
– Что? – испытующе взглянул Грязнов.
– Оружие и водку... Спорим?
– Саня, ты всегда прав. С тобой нельзя спорить.
Генеральский дом равнодушно впустил непрошеных гостей, которые на втором этаже обнаружили два автомата Калашникова и много другого оружия. На кухне нашелся и ящик водки.
Грязнов внимательно осмотрел бутылки:
– Самопальная! Такую дрянь пьют!
– Это они нам с тобой приманку оставили, отравить хотели, – засмеялся Турецкий. – Что ж, расследование дела черных банкиров, на мой взгляд, в основном завершено. Много жертв эти покойники унесли на тот свет. Послезавтра Новый год. Поедем потихоньку? Надо бы елку дочке раздобыть.
Эпилог
– Значит, все тот же пресловутый чеченский след? – спросил Меркулов, привычно засовывая за щеку очередной леденец.
– Он несомненно имеет место быть, – заметил Турецкий, – но это не самое главное.
