Перекрыв доступ свежему воздуху и вновь открыв кран газовой плиты, Мухтолов вернулся к дивану. Но новая тревожная мысль уже зудела в голове, как комар, мешая провалиться в сон. Что будет, если жена вернется домой не завтра утром, как обещала, а задержится у мамы в Новгороде еще на пару деньков? Что, если газ так и будет выходить, выходить, растечется по всей квартире, потом по подъезду... И что произойдет, если кто-то закурит на лестнице?
Мухтолов представил себе последствия взрыва. От его квартиры не остается и следа: мощная взрывная волна пробивает стены, полы и потолки, на месте квартиры в стене дома образуется обугленная воронка... Горят соседние квартиры... Слышны крики и проклятия погорельцев. По улице с завыванием несутся пожарные машины и «скорая помощь»... Из соседних подъездов выскакивают перепуганные соседи и выстраиваются цепью во дворе, с любопытством глядя на объятый пламенем третий подъезд.
А если жена с детьми войдет в квартиру и, не разобравшись, раньше чиркнет спичкой?.. Подумать страшно... Нет, нет, только не это...
Надо бы что-то придумать, но что? Никакие иные способы уйти из жизни, как-то: веревка и мыло, нож или бритва, затяжной прыжок с верхнего этажа и т. д. – Мухтолову были в принципе неприемлемы из-за своей болезненности или общей кровожадности. Уйти бы из жизни тихо, мирно, без громких выстрелов и прочих кровавых эффектов...
Мухтолов зевнул и поерзал на диване. Так не хотелось шевелиться, вставать, куда-то идти, о чем-то думать, но проклятая жизнь упрямо цеплялась за края его одежды, явно не желая с ним расставаться. Последним усилием воли Мухтолов оторвал кусок бумаги от перекидного календаря, висевшего над столом, нацарапал на нем большими буквами: «Осторожно! Я включил газ! Выломайте дверь и закройте конфорки!» – и, выбравшись на лестничную клетку, засунул записку за край дерматиновой обивки на своей двери.
На большее уже не хватало сил. Закрыв дверь, забыв накинуть цепочку и вообще принять всяческие меры предосторожности, Мухтолов вернулся на кухню, допил прямо из горлышка остатки шотландского виски «Чивас Ригал», лег на угловой диван и уснул.
...В начале шестого тихим туманным утром во двор типового девятиэтажного дома по улице Академика Капицы въехал синий микроавтобус «мазда» с подмосковными номерами и притормозил у детской игровой площадки. Из микроавтобуса на асфальт выпрыгнули друг за другом Косой, Ленчик и негласный телохранитель Косого по кличке Вася-Капотня. Проверив списки жильцов, вывешенные на дверях подъездов, они бесшумно вошли в третий подъезд.
Лифт в такой ранний час еще не работал. Стараясь не шуметь, бандиты стали молча подниматься по лестнице на шестой этаж.
Почти всю эту ночь люди Свища провели без сна. Вырванный из постели звонком босса, Косой прихватил, как договаривались, еще двоих бойцов и отправился с ними в Люберцы, где исправно обшарил все имеющиеся в наличии гостиницы в поисках приезжего из Арзамаса с непонятной фамилией. Поиски увенчались успехом. Заспанная администраторша третьесортной гостиницы «Колосок», где проживали афганцы и прибывшие из среднеазиатских республик беженцы побогаче, навела их на некоего Мухтолова, который действительно останавливался пару недель назад в их гостинице, где и снимал койку в трехместном номере. Косой сунул администраторше двадцать долларов и попросил разрешения немедленно осмотреть этот номер, объясняя свой интерес утерянной дорогой поклажей. Администраторша взяла запасной ключ и повела Косого на второй этаж. Обитатели номера и их гости – смуглые загорелые южане, запрудившие все свободное пространство картонными коробками из-под импортных фруктов, – в этот поздний час еще не спали. В номере полным ходом шло застолье с девочками. Вторжению посторонних они нимало не огорчились, наоборот, стали зазывать к столу.
Пока Косой разговаривал с гостями столицы, Ленчик и Вася-Капотня проверили всю комнату, но ничего, похожего на утерянную капсулу с четырьмястами граммами урана, не нашли.
Вернувшись на вахту, администраторша по регистрационной книге выяснила адрес, по которому был прописан приезжавший гражданин. Косой был настроен решительно. Он не собирался, как Свищ, разводить долгие церемонии с вопросами-ответами, давить морально, выискивать в человеке слабые места. Все по- настоящему слабые места он и так наизусть знал. Горячий утюг к животу, и глухонемой заговорит как миленький!
Судьба уранового гонца Мухтолова была решена заранее. Поднимаясь пешком по лестнице, Косой готов был содрать с него живого кожу, чтобы узнать, где и у кого находится уран, за который Свищ выложил Осепьяну практически весь аванс, полученный от туркмен, – двести пятьдесят тысяч. Туркмены, как понял Косой из телефонного разговора со Свищем, уже висели у них на хвосте и готовы были в любой момент потребовать либо товар, либо деньги. Пока же в наличии не было ни того, ни другого.
Косой рассчитывал ворваться в квартиру, застать хозяина безмятежно спящим в теплой постели рядом с любящей женой, поставить их обоих на колени лицом к стене, приставить дула автоматов к затылкам, если понадобится, схватить ребенка...
Поднявшись на шестой этаж, бандиты распределились по лестничной площадке так, чтобы не попадаться в обзор дверных глазков. Обитую пыльным дерматином дверь под номером 109 украшал обрывок цветной бумаги. Косой снял его, прочитал обращенную ко всем людям доброй воли записку самоубийцы, и тихое утро превратилось для него в кошмар.
– Скорее открывай дверь! – зашипел он, пропуская вперед Ленчика, как спеца по отмычкам. – Только без шума! Тихо и не дышите! И не вздумайте в него стрелять. Кажется, мужик задумал все тут взорвать.
Ленчик тихо вскрыл простенький дверной замок и, первым приоткрыв дверь, проскользнул в прихожую. Никакого шума не последовало, и за ним вошел Вася-Капотня. Косой замыкал.
В прихожей, как и по всей квартире, горел свет, но из комнат не доносилось ни звука, ни шороха. Спрятав бесполезные пистолеты обратно в кобуру, бандиты на цыпочках продвинулись из прихожей дальше, к коридору, из которого вели две двери – на кухню и в зал. Двери зала были распахнуты, на полу – грязные следы от подошв, пепел и лужи с плавающими в них странными клочками зелени. Косой молча показал пальцем на пол и, приложив палец к губам, знаками показал, что ступать в эти лужи не стоит – вдруг бензин? Раз хозяин квартиры решил рвануть дом, то от него всего можно ждать.
Осторожно переступая через пятна жидкости на полу, Ленчик и Вася-Капотня первыми выдвинулись из- за угла прихожей. Один из них легким кошачьим прыжком преодолел коридор и оказался в зале, другой медленно, распластавшись по стене, двинул к кухне. Косой ожидал в прихожей. От волнения его била легкая дрожь.
Ленчик из зала помахал рукой, мол, тут все чисто. Косой знаками посоветовал ему поинтересоваться, что находится за дверьми, ведущими из зала в комнаты. Ленчик кивнул и на цыпочках пошел проверять. В это время Вася-Капотня добрался до двери кухни и осторожно выглянул из-за угла. Сквозь мутное стекло кухонной двери он увидел открытую духовку газовой плиты и торчащие из-за стола ноги в джинсах и рваных китайских кроссовках. Ноги неподвижно лежали на кухонном угловом диване и не подавали признаков жизни, но это еще ничего не доказывало. Их владелец запросто мог сидеть, зажав в кулак зажигалку, и пялиться безумным взглядом в кухонную дверь, чтобы чиркнуть колесиком, как только кто-нибудь попытается сунуться на кухню.
Вася-Капотня отодвинулся на пару шагов назад, где по силуэту моющей руки пластмассовой девочки на двери обнаружил ванную. Как он и предполагал, за дверью ванной, над умывальником, висело зеркало в пластмассовой раме. Телохранитель Косого снял зеркало со стены и, стараясь не выдать себя ни звуком, ни шорохом, вернулся на начальную позицию. Заглядывая в отражение в зеркале, он наконец смог увидеть противоположный угол кухни, скрывающийся за выступом стены. Обладатель рваных китайских кроссовок лежал навзничь на угловом диване. Одна рука его безжизненно свешивалась, другая была неловко подоткнута под голову. Глаза мужчины были закрыты.
– Косой, тут никого! – зашептал из зала Ленчик.
Он уже успел заглянуть в спальню и детскую и никого там не обнаружил.
Вася-Капотня открыл дверь кухни, осторожно подкрался к лежащему на диване и кинулся на него, первым делом перехватив на всякий случай его руки, но мужчина не оказал ни малейшего сопротивления. Он был вял и безжизнен, одним словом – мертв.
– Косой, мужик откинулся! – крикнул Вася-Капотня.
Топот бегущих ног в коридоре показал, какое впечатление произвела эта новость на Косого.
