– А мне и видеть не надо, – Грязнов заулыбался. – У тебя до сих пор слюнки текут. А насчет министра – почти в «яблочко». Только с обратной стороны медали. Так что можешь не искать, я тебе сам за справку отвечу.
Володя Софрин был полностью деморализован всезнающим шефом. Его хватило только на:
– Ну и?
– Про бабушкинскую группировку слыхал?
Софрин утвердительно закивал головой.
– Кличка лидера – Призер. Он и есть твой Карамышев.
Володя сразу вспомнил элегантного «кофейного» мужчину, подходящую к нему Нонну. И ему стало нехорошо.
– Я, кажется, видел его сегодня там. Блин... Ну кто ж мог знать, а?!
Магнитофонная звукозапись допроса в качестве свидетеля охранника семьи Богачевых гр-на Кныша. Крым, Гурзуф. 24 августа, 14.10 – 14.39
Оперуполномоченный Софрин. Москва. 24 августа, 14.10
Утром следующего дня Софрин подъехал к загородной резиденции Призера, в Глаголево. Для этой отчаянной вылазки Грязнов выделил ему служебную машину не самого худшего качества – «форд». Пусть знают бандюки, что и менты на приличных автомобилях могут кататься, а не только на раздолбанных «москвичах» или «жигуленках».
Софрин со слов своего шефа уже знал, что в прошлом Призер – неоднократный чемпион России по биатлону. Но на международных соревнованиях он занимал только вторые и третьи места. Был, правда, даже олимпийским чемпионом – но лишь в командной гонке, в эстафете.
Разочаровался, небось, обозлился, рассуждал Софрин, и подался на большую дорогу жизни. Во всяком случае, эта тропа для него оказалась удачливей. Трехэтажный особняк, окруженный высоким бетонным забором, который, наверное, и базука не возьмет, был лучшим подтверждением удачи и благополучия владельца. В архитектуре дома Софрин отметил полную безвкусицу, чему не слишком удивился. Подобных монстров он не раз наблюдал в ближнем и дальнем Подмосковье. Здесь красного кирпича не жалели, возводя средневековые башенки рядом с современной крышей и террасой. Крыльцо вносило еще один штрих в этот дисбаланс. Нагромождение стилей и эпох навело на мысль, что крышу нужно было бы выполнить на древнекитайский манер. Это сделало бы творение завершенным.
У ворот Софрину пришлось прождать какое-то время. После представления и объяснения цели визита перед переговорным устройством он промаялся минут десять. Наконец ворота отъехали в сторону и впустили его машину в просторный двор.
Из открытых ворот гаража торчал нос, похоже, того самого черного «БМВ», что он видел вчера у дома моделей.
Софрина встретил долговязый жилистый парень со скуластой физиономией и жестким ежиком на голове. Маленькие злые глазки зыркнули подозрительно. Дескать, чего приплелся, ментяра, внаглую, да еще в такую рань?!
На крылечко вышел вчерашний бритоголовый детина и добродушно заулыбался. У Софрина отпали последние сомнения.
– Этот что ли, Шум? – обратился бритоголовый к долговязому, с интересом рассматривая гостя.
– Других, как видишь, нет. – Долговязый по кличке Шум обернулся и зашагал к гаражу.
– Прошу, господин начальник, – пригласил встречающий, пропуская Софрина вперед. – В этом доме гостям всегда рады, даже незваным.
Софрин подумал, что с черным юмором у этого парня все в полном порядке. Уже на пороге их догнал голос Шума:
