– Пропустите! – кричал я, так как призывать молодых фанатов Анжелики задержать Петрунина было совершенно бессмысленно.
Петрунин ловко лавировал между стоящими вокруг «Олимпийского» людьми. Безошибочно выбирая пустоты в толпе, он кидался туда. Впрочем, я не отставал.
– Стой! – кричал я. – Все равно не уйдешь!
Толпа рассеялась, и мы оказались на улице. Прохожие удивленно оглядывались на нас... Эх, мне бы сейчас пистолет...
Петрунин бежал метрах в двадцати впереди меня, оглядывался и, как мне казалось, продолжал ускорять свой бег. А затем сделал странную вещь – он на ходу достал из кармана телефонную трубку.
У меня в кармане что-то запиликало. Я вспомнил, что позабыл вынуть из кармана мобильник своего давешнего пленника. Ну надо же! Не снижая скорости, я достал телефон, нажал кнопку... В трубке раздался голос запыхавшегося Петрунина:
– Петя, все сделано... За мной погоня...
– Спокойно, Слава! – с трудом ловя дыхание, прохрипел я в трубку. – Сию секунду остановись и сдавайся. Сценарий поменялся...
Петрунин резко остановился и озадаченно уставился на трубку. А через несколько секунд я уже догнал его и сильнейшим хуком справа отправил в нокаут... Парень, думаю, надолго запомнит этот удар...
Не теряя времени, я заломил ему руки за спину. Петрунин тяжело дышал.
– Все... все... – хрипел он. – Твоя взяла...
– Пошли, – сказал я, подталкивая его обратно к «Олимпийскому». Петрунин послушно пошел...
...Когда мы вернулись в грим-уборную Анжелики, Лена успела наложить тугую повязку ей на плечо. Кровотечение вроде остановилось. Правда, она была без сознания.
– Ну как Анжелика? – спросил я, усаживая Петрунина на стул.
– Ничего, – ответила Лена, – пришла в себя, но, как только увидела кровь, снова упала в обморок. Нормальная реакция...
– «Скорую помощь» вызвала?
– Конечно. Они в «Олимпийский» скоро станут ездить как на работу... – невесело усмехнулась Лена.
Анжелика была неестественно бледна и не подавала признаков жизни.
– А ты уверена, что с ней ничего страшного? – спросил я.
– Крови в принципе вытекло не так уж много. Пульс есть, хотя и слабый.
– У тебя, кстати, наручников с собой нет?
– Нет! – ответила Лена, с ненавистью глядя на Петрунина. – Надо же! Вот ведь не знаешь, откуда ждать предательского удара...
Петрунин сидел на стуле опустив голову и никак не реагировал на наш разговор.
– Может, тогда его связать? – предложила Лена.
– Не надо... – тихо подал голос Петрунин. – Я не убегу... Мне бежать некуда...
Я молча кивнул. Действительно, куда ему теперь деваться?
Когда я позвонил Турецкому, тот ответил быстро и по-деловому:
– Турецкий слушает.
– Это я, Александр Борисович. Гордеев.
– А, Юра, привет. Как твои дела?
– Ничего. Но тут у нас...
– А я вот решил, – перебил меня Турецкий, – поглядеть, чем занимаются странные фирмы, которые принадлежат задержанным Сафину и Красину. Короче говоря, обыск решили провести.
– И как?
– Весьма результативно. И при этом вскрылись довольно интересные обстоятельства.
– Александр Борисович... – попытался я его перебить. Но Турецкого остановить не так-то просто...
– ...Обе фирмы торгуют пиратской видео– и аудиопродукцией, причем по-крупному. У них огромные склады. И что характерно, судя по документации, диски поступали к ним из одного источника. Так что, возможно, тут ниточка...
– Да... А я вам тоже хочу кое-что интересное рассказать.
– Что именно?
– Совершено нападение на Анжелику.
Турецкий на секунду замолчал, потом быстро спросил:
– Что же ты сразу не сказал? Это же самое главное!
– Так вы мне и слова вымолвить не дали, Александр Борисович!
– Эх, Гордеев, не доучил я тебя! Рано из прокуратуры ушел! Она жива?
– К счастью, да. Как мы уже успели неоднократно убедиться, от ранения в плечо не умирают.
– Что ты говоришь? Опять в плечо?
– Да, в плечо. Ножом.
– А преступник?
– Задержан. Я его догнал собственноруч... то есть я хочу сказать, лично. Правда, пришлось побегать.
– Ничего, Юра, тебе это полезно. И что это за фрукт?
– Только держитесь за стул, пожалуйста. Слава Петрунин, администратор Анжелики.
Несколько секунд из трубки доносилось только сопение, потом Турецкий сказал:
– Немедленно выезжаю. Все равно тут прокуратуре делать больше нечего. Пиратские диски – это больше по части налоговой полиции. Это будет поинтереснее, чем копаться в бумажках...
...Первый допрос Александр Борисович устроил прямо на месте, в грим-уборной Анжелики. Бедную певицу увезли на «скорой»: ранение оказалось все-таки довольно серьезным, хотя и неопасным для жизни.
Несмотря на то что Александр Борисович – мастер допроса, я, как мог, ассистировал ему. В итоге получился неплохой перекрестный допрос. Лена Бирюкова, сидевшая в углу, только диву давалась, как мы вытягиваем признания из Славы Петрунина...
Из его слов складывалась довольно странная картина.
Это началось неделю назад. К Славе после концерта подошел человек. С начальственными интонациями в голосе, высокий, видный. Тут Турецкий попросил Петрунина дать описание незнакомца более подробно, а потом шепнул мне, что, судя по описанию, это точь-в-точь Дейнекин.
Человек тот завел разговор и в итоге привел Славе конкретные факты сокрытия им прибылей, полученных от концертных выступлений Анжелики, от налогов. Суммы действительно были весьма крупные, и Славе определенно могло светить несколько лет тюрьмы...
Тогда человек предложил вариант: Слава в определенный день, по его сигналу, ранит Анжелику в плечо. И сокрытие налогов сразу же канет в небытие...
Слава сначала отказался. Но Дейнекин (мы были почти уверены, что это был он) оказался настойчивым. Он пообещал не только обнародовать факты сокрытия прибылей, но и к тому же «не оставить без внимания» (так, со слов Петрунина, выразился он) семью администратора. Чтобы Петрунин понял, что это не просто треп, Дейнекин назвал несколько фамилий людей, с которыми был связан Петрунин, в частности тех, кто занимался выпуском нелегальных копий компакт-дисков. Слава понял, что его приперли к стене. Он попытался выяснить, зачем так уж необходимо ранение Анжелики? Дейнекин только усмехнулся и ответил, что это нужно для того, чтобы привлечь к певице еще больше внимания.
– Похоже на правду... – вполголоса произнес Турецкий.
Короче говоря, Петрунин подумал-подумал, да и согласился. В конце концов, это были деньги, заработанные Анжеликой. Слава был поставлен в безвыходное положение. Если факты сокрытия прибыли выплывут на поверхность, его ждут крупные неприятности со всех сторон – и со стороны бандитов, и со стороны налоговой инспекции. И те и другие его по головке не погладят. Да и за свою семью он тоже очень боялся...
Кроме того, от него не требовалось убивать певицу. Просто ранить. Причем можно легко. Петрунину показалось, что это далеко не самая страшная плата за то, чтобы избавиться от так неожиданно свалившихся на голову неприятностей...
