– Саня, – радостно сказал Грязнов, – я в тебя с двух стволов, в смысле – с двух телефонов, где там, думаю, мой кореш подевался…
– Слава, будь другом, – жалобно сказал Турецкий, – иди к черту, а?
Авиакомпания «Аэрофлот – Российские международные авиалинии» имеет головной офис по адресу: Фрунзенская набережная, дом номер 8. Вот те на. В двух шагах от его собственного, Турецкого, дома. Это что, знак судьбы? Может, плюнуть да закончить на сегодня? А завтра с утра заскочить в «Аэрофлот»?
Нет уж. Надо пробить эту стену сегодня. Ну-ка еще раз… Этот номер он уже знал как собственный, пальцы жали на кнопки телефона автоматически. Но снова ничего не вышло.
– Очень жаль, но Валентин Степанович только что уехал в КБ Туполева. – Это, кстати, был незнакомый Турецкому голос, наверно, – другая секретарша.
Проклятье.
Стук в дверь.
– Можно, Сан Борисыч? – Заглянул Миша Федоренко. – Мы приехали.
– Отлично, – обрадовался Турецкий.
Федоренко завел в кабинет женщину лет тридцати в очках в большой роговой оправе. Представил ее:
– Ирина Васильевна Богучаева, руководитель пресс-службы Шереметьева-2.
У Ирины Васильевны было напряженное, чтобы не сказать – испуганное лицо. Турецкий сделал знак Федоренко, и тот ушел.
– Хотите кофе?
– Нет… да, спасибо… Я что-то…
– Ды вы не волнуйтесь так, – засмеялся Турецкий. – К вам никаких претензий у нас нет. Вы где живете?
– Я… на Садовой-Триумфальной.
– Ну рядом же совсем, рабочий день уже, наверно, заканчивается, мы вас отвезем домой.
– Нет-нет, мне надо на работу еще сегодня, обязательно!
– Ну как хотите. Я вам все равно машину дам. Дело вот в чем. Вы же отправляли вчера поздно вечером вот это письмо в ИТАР-ТАСС? – Он показал распечатку.
– Да.
– Кто составлял текст?
– Как это? Я же и составляла.
– Вы и писали, вы и составляли. Похвально. А сколько у вас сотрудников в пресс-службе?
– Один.
– Только вы?
– Только я. Просто недавно, недели три назад, всех уволили. Было еще четверо.
– Вот как. За что их уволили?
– У нас была забастовка технического персонала, ребята написали бюллетень для прессы, который не понравился начальству.
– А вы почему в этом не участвовали?
– Я заболела.
– Вам повезло, – закуривая, заметил Турецкий.
– Да, повезло. Ой! – Она вдруг резко встала и отошла к двери.
– Что такое?
– У меня идиосинкразия. Я не переношу табачный дым! Мне сейчас плохо будет, потушите немедленно!
Турецкий даже растерялся.
– Ну хорошо, хорошо… – Загасил сигарету. Подумал и убрал пепельницу в стол. – Ну садитесь же!
Она с опаской приблизилась к столу.
– Я больше не ку-рю, – раздельно сказал Турецкий.
Богучаева села.
– Значит, так, – вздохнул Турецкий. – Без сигарет я долго не могу. Так что давайте быстренько разберемся со всем, и я вас отпущу. Договорились? То-то же. Кто-то участвовал вчера в составлении текста кроме вас? От кого вы получили инструкцию это сделать?
– Как обычно. От директора.
– От Иванова?
– Да.
