– Что, не ожидал? Двигайся к окну, поговорить надо.
– Ты тоже?… – начал было Рафик, но тут же осекся, не стоило говорить при посторонних об их маршрутах и передвижениях.
– Тоже, тоже, как и ты. Поговорим потом. Ты как хочешь, а я посплю. А то устал зверски, скоро работы будет невпроворот, – так, словно они и не расставались ни на миг, проговорил Эдик и застегнул ремни.
После взлета, когда погасли предупредительные огни, Эдик действительно заснул. Нервы у этого парня были железные. Все благодушное настроение у Рафика как ветром сдуло. Нельзя сказать, чтобы такое соседство приносило ему неприятные ощущения, но чувствовал он себя неловко.
Остаток полета он провел в каком-то полузабытьи, сон не спустился к нему, не дал возможности отдохнуть. Стюардесса протянула контейнер с горячим обедом. Рафик поел без аппетита. Эдик не проснулся и открыл глаза, когда самолет пошел на снижение. Улыбнулся Рафику и начал болтать о всяких пустяках. Наконец они приземлились, вырулили на стоянку. Подали трапы, и народ стал суетиться, собираясь на выход. Рафик стал машинально собираться тоже.
– Ты, земляк, не торопись, успеешь. Багажа у тебя нет.
– Да меня вроде как должны встречать.
– Сядь, Рафаэль, – неожиданно сурово сказал Эдик, – я тебя встречать и должен был, но передумал и решил лететь с тобой.
И стал монотонно и тихо, так что слышать мог только сосед, читать ту самую суру из Корана.
– Значит, так, поступаешь в мое распоряжение. У тебя под левым подлокотником приклеен ключ от камеры хранения. В чемодане будут кое-какие вещи и бумаги. Возьмешь такси, поедешь к Центральному рынку. Там слева от входа будка сапожника, скажешь, что ты от Хамада. Переночуешь у этого человека. Завтра начинаешь действовать по инструкциям.
И неожиданно громко добавил, хлопнув Рафика по плечу:
– Ну пока, земляк, увидимся еще.
Рафик нащупал приклеенный скотчем ключ. Подождал, пока спина Эдика скроется в проходе между кресел, затем, не торопясь, двинулся к выходу.
В ячейке лежал потрепанный чемодан самого обыкновенного вида. Рафик забрал его и пошел искать обменник, надо было разменять валюту. Поймал такси. Правда, водитель заломил невероятную цену, но он не стал торговаться. В конце концов, деньги были не его. Сапожника нашел без проблем. После обмена условленными приветствиями тот подозвал мальчонку, вертевшегося поблизости, и приказал проводить гостя домой, где для него уже готова комната.
Оставшись один, Рафик открыл чемодан, в боковом кармане лежал еще один конверт из плотной коричневой бумаги. Но удивили его вещи, лежавшие в чемодане. Достаточно плотные брюки, зимние ботинки, свитер. «Вот шайтановы дети, они что, собираются меня на Северный полюс посылать?» – мелькнула в голове неприятная мысль. Здесь-то, в Ташкенте, был теплый октябрь, светило солнце, по улицам ходили люди в легкой одежде. Пора было распечатать конверт.
В конверте лежал новый паспорт с вкладышем о российском гражданстве, уже на его имя, с пропиской в Сочи, билеты на поезд, еще деньги. Он пересчитал их, сложил с уже имеющимися и решил про себя, что на первое время ему хватит на более чем безбедное существование. Там же были отпечатанные на компьютере инструкции. Согласно инструкциям, ему надо было вылететь в Хабаровск. Он даже присвистнул от удивления. Туда его еще не заносило. Ну что ж, на все воля Аллаха. Там его будут встречать, помогут с устройством на работу, жильем и пропиской. После этого ему надо будет осесть и затаиться. В конверте он с удивлением обнаружил свой институтский диплом, еще бумаги и справки из разных учереждений, выписанные на его имя.
Ладно, затаиться так затаиться. Все равно рано или поздно придет его время, он это знал.
Назавтра он встал рано, умылся, позавтракал, попрощался с хозяевами и отправился на вокзал. Ехать до Хабаровска предстояло на поезде, да еще на перекладных. Ну что ж, ему не привыкать. Заодно поговорит с людьми, пообвыкнется, а то за почти два года, проведенные за границей, он оторвался от реальной жизни, плохо представлял, что происходит вокруг. Тем более что жизнь менялась стремительно, а попадать впросак на каких-нибудь глупостях не хотелось.
Правда, он уже придумал себе легенду. Будет проще прикидываться мигрантом из Абхазии в поисках лучшей жизни. Тогда можно в случае какого-нибудь мелкого прокола сослаться на незнание окружающей действительности, – мол, у нас все по-другому.
Четверо суток, проведенные в разных поездах, не доставили ему хлопот, а полезного он узнал много. Жизнь действительно не стояла на месте, из репродуктора неслась другая музыка, народ волновали совершенно другие события и проблемы. Но все это было так, на поверхности. Люди все равно оставались людьми, как ни крути. Русский язык вспоминался очень быстро, благо он и раньше говорил на нем свободно, правда, акцент оставался сильным, но это было уже не важно.
В Хабаровске было холодно, шел дождь. Он вышел на перрон и остановился, осматриваясь. Из толпы встречающих отделилась сорокалетняя женщина в темно-зеленом пальто, каком-то нелепом берете, из-под которого выбивались обесцвеченные волосы.
– Рафик, здравствуйте, а мы уже вас заждались. Мне Николай-то и говорит: пойди, Нина, встреть Рафика, а то потеряется, – затараторила она, всячески изображая непринужденность встречи двух знакомых людей, – как доехали, не уморились в поезде-то?
– Здравствуйте, Нина, – улыбнулся Рафик, на ходу подхватывая предложенную игру, – доехал хорошо, все в порядке. Как Коля, как там ваши, все здоровы?
– Да сейчас сами всех увидите. Пойдемте на стоянку. Это весь багаж или еще что есть?
– Нет, больше ничего.
Нина повернулась и стала протискиваться среди людей к выходу в город. На стоянке возле вокзала она уверенно направилась к потрепанного вида «тойоте» с тонированными стеклами. Открыла багажник, приглашая жестом положить в него чемодан, потом сама села на заднее сиденье. Передняя пассажирская дверь открылась изнутри. Рафик сел на предложенное место.
– Николай, – представился водитель, – зови меня так, я уже привык.
