— Книги, — лаконично откликнулся Щербак. — А Марина эта — или его подельщица, или… Или просто подловил ее на чем-нибудь и теперь шантажирует.
— А если это любовь? — предположил Денис.
— Если любовь — это для нас хуже. Тогда эта Никонова может пойти на все ради хахаля. Этого Колю, судя по тому, как он нас уделал, есть за что полюбить — мужик, каких бабы любят… Это он нам может не нравиться…
— А мне вообще-то понравился, — заявил вдруг Макс. — Настоящий мужик. А главное — без подлости. Вот как ни смешно, а какая-то в нем порядочность есть, поверьте мне на слово…
— Ладно, поверим, — усмехнулся Щербак. — Мы же от него по морде не получали, практического опыта общения у нас нету… — И обратился к Денису: — Ну а второе что ты понял? — Перебил сам себя: — Слушай, а может, попросить дядьку… Я имею в виду Вячеслава Ивановича!
— Да о чем мы сейчас можем его просить? У нас же нету ничего! Мол, помогите, ради Христа, сами не справляемся? Дядька, между прочим, и так уже при виде меня нервно икает и в лице меняется, — улыбнулся Денис. — Нельзя же каждые пять минут к нему бегать, у него и без нас дел невпроворот. В общем, чует мое сердце, мужики, что все же ниточка оттуда тянется, из Нижних Болот. Может, туда кому- нибудь смотаться?
— Честно говоря, — заметил Щербак, — пока не вижу необходимости куда-то ехать. Мы ищем книжки, так? Что же мы куда-то еще должны соваться?
— А разве тебе самому не интересно — невинные вроде книжки, а посмотри, что вокруг них творится! Два трупа, нападение на наших сотрудников, да какое наглое… Вот, кстати, об этом я еще и хотел сказать. Как мы все поняли, этот Николай очень заинтересован в том, чтобы мы сняли наблюдение с дома Краснова. Почему?
— Ну, он же объяснил: его девушке не нравится. Марине то есть, как мы предполагаем.
— Ревность — это все фигня. Но как он все же залетел в это дело, с какого бока? Что за горячая такая заинтересованность — вот я чего понять не могу! Хотя, может, он и прав — не нужна нам прослушка, не нужно наблюдение… Может быть. Но ведь он, этот профи, который так очаровал своими оплеухами нашего милого друга Макса — он же нам просто всем вызов бросил, ребята! И неужели же мы ему это так спустим?
— Да… — протянул Демидыч. — Самое замечательное будет, если потом окажется, что он какой- нибудь могучий преступник. Его все ищут, а мы утерлись — и в кусты, потому как ищем только книги, а что другое нас не интересует…
— Слушай, Володя! — набычился Щербак. — Я терплю, терплю, но, сам знаешь, всякому терпению и предел есть!
— О! — заржал довольный Демидыч. — Задело за организм! Ну, хорошо, я тебя не трогаю. А только все равно, по-моему, надо этого гада отследить да выяснить у него напрямую — за каким ему вся эта хренотень. Если он вор это одно, если он просто свою кралю так защищает, дурак, — это совсем другое. Мы что, не люди, что ли?
Но совершенно новое направление этому странному диспуту придали два звонка, раздавшиеся один за другим на протяжении каких-то пятнадцати минут. Сыскари знают, что так бывает довольно часто: не идет дело, не идет, улики копятся без всякого смысла, версии вспухают, одна заковыристее другой, а дело как стояло, так и стоит на месте. И вдруг — словно прорвет где-то какую-то плотину, и начинают открываться факты, пускающие всю работу, все следствие по совершенно новому руслу, и улики сразу обретают смысл, и начинает казаться, что результат уже совсем близок…
Сначала позвонила Марина.
— Денис Андреевич, здравствуйте! Это Марина Никонова, Марина Ивановна… Даже и не знаю, с чего начать! У нас такая радость…
— Нy, начните, как принято говорить в таких случаях, с начала! подбодрил ее заинтригованный Денис.
— Я вчера вечером пошла убраться в квартире дяди Антона… простите, в квартире Антона Григорьевича и, вытирая пыль со стекол книжного шкафа помните, такой из красного дерева? — обнаружила, что все пропавшие книги стоят на полке. Представляете?
У Дениса аж дух перехватило от неожиданности.
— Вы знаете, не представляю. Какие книги, вы говорите, стоят?
— Ну, двухтомник «Птиц Британии», та самая альдина, о которой было столько разговоров, и еще две книги…
— Что, «Левиафан» и Уильям Кинг? — спросил Денис, усиленно пытаясь сообразить, как такое могло произойти.
— Да, именно они, — счастливо засмеялась Марина. — Все те книги, пропажу которых Антон Григорьевич обнаружил перед тем, как с ним приключилось это несчастье.
— А, кстати, как он? — спросил Денис. Неудобно, столько времени уже прошло, а он еще ни разу не справился о деде.
— Спасибо, он чувствует себя намного лучше, насколько это возможно. Врачи говорят, скоро речь восстановится. Он пока не говорит, но все понимает и даже подает глазами знак, когда надо — «да» или «нет»…
— Замечательно, замечательно! Передайте от меня пожелание выздоровления… Да, кстати, Марина. — Внезапное возвращение книг занимало его все сильнее. — А хозяин уже знает насчет книг? Нет? То-то ему будет радость… Значит, книги вы обнаружили стоящими в шкафу, верно?
— Так точно.
— Какая удивительная история, — сказал словно про себя Денис. Квартира заперта, никого, кроме вас и вашей мамы, в ней не бывает…
— Ах, да главное, что они нашлись! И вам ничего больше уже искать не надо и наблюдать за квартирой — тоже, верно?
Да, странная история… Они уже попрощались, Денис был готов повесить трубку, но тут он вспомнил о Викторе, который должен оказаться там, рядом с квартирой Никоновых, и трубку вешать передумал.
— Марина, Марина, еще одну секундочку! — закричал он. — Там у вас должен будет появиться один наш товарищ — проверить кое-что… Не откажите в любезности, проводите его в квартиру Краснова, покажите ему книги, хорошо? Чтобы у меня душа была спокойна насчет того, что книги на месте и дело можно закрывать… Покажете? Ну вот и спасибо.
Повесив трубку, Денис пересказал коллегам содержание разговора. Те аж присвистнули от удивления. Денис в раздумье прошелся по комнате.
— Выходит, задание Константина Дмитриевича выполнено. Не нами, но с нашим участием… Краснов ведь обратился к нему с просьбой найти украденные у него книги. И вот они на месте… Ух, что-то не нравится мне вся эта хреновина, мужики! Словно кто-то нас дурачит…
— Ага, — подхватил Щербак. — И главное, ты заметил: этот адвокат-то липовый требовал, чтобы мы прекратили наблюдение за домом. И Марина твоя тоже туда же: незачем, мол, наблюдать, зря силы тратить…
— Это, пацаны… а может, они в связке работают? — вдруг предположил Демидыч. — Хотели старика гробануть — не вышло. Решили: давай все вернем, как будто ничего и не было. А?
— Нет, что-то мне в такое не хочется верить, — признался Денис.
Ему уже пора было ехать на Петровку, на давно договоренную встречу с дядькой, но он решил все же во что бы то ни стало дождаться звонка Вити Ильюшенко.
— Так, может, в таком случае нам действительно лучше на этом завязать? — гнул свое Демидыч. — Поручение большого начальства мы выполнили, лишних вопросов себе задавать не собираемся.
— Ну да, де-юре мы все выполнили, — задумчиво сказал Денис.
— Ага! Сознаешь, значит, что де-юре — да, а де-факто — нет?
— Ну а как по-твоему? Два трупа, да старик еще может помереть. Да еще Николай этот, мать его… Прямо злой демон какой-то… Вот кому бока бы обломать.
— Покойники — ладно, — снова вернулся к своей мысли Денис. Покойниками МУР занимается — и Завьяловым, и Игорем Альфредовичем. А вот все остальное — этот Николай, и какая-то непонятная роль
