мог.
– Ничего не понимаю, – помотал головой Олег Левин, внимательно следивший за разговором.
– Да, Саня, – поддержал Грязнов, – ты уж объясни нам, дуракам, как это стоял, когда его не было? Интересно!
– Подлинный официант утверждает, что во время этой съемки он находился в другом конце зала. Но видел, что кто-то из его коллег подошел к Саблину и оператору с подносом, на котором находилось несколько бокалов с шампанским. Я опросил всех – и все отрицают. Я посмотрел их форму – обычные черные костюмы, бабочки. Так, кстати, были одеты в тот вечер и многие гости. Словом, если эта моя версия проходит, налицо преступление. А что касается нейролептиков, то их у наших коллег из известных спецслужб хватает выше крыши – и мгновенного, и замедленного действия. Не мне вам рассказывать. И заметьте, приступ произошел примерно через час-полтора после этого эпизода, то есть в тот момент, когда у убийцы была твердая уверенность, что его жертва окажется в автомобиле и вдали от любой клиники. Так и произошло. Видимо, было уже известно, что после презентации Саблин отправится в Комарово, а не на свою квартиру на Съезжинской.
– А скандал с Кутеповой послужил тем отвлекающим маневром, который позволил убийце, или убийцам, что называется, вплотную приблизиться к Саблину? – словно бы у самого себя спросил Чибисов.
– Вот именно, Юра, – подтвердил Турецкий. – А ты говоришь, что ничего не смог добиться! Правильные выводы, брат, делать – это великое умение. С чем тебя и поздравляю...
– Однако знание не облегчает задачи, – возразил Чибисов. – А мы, по сути, знаем лишь то, что в зале присутствовал человек, похожий на фоторобот киллера Светличного. Но при чем здесь он? Он же не стрелял из снайперской винтовки!
– Верно. Но он, по всей вероятности, организовал подход к Саблину. А сделали дело его подручные, назовем их так: бородатый оператор и официант. А разыграно, я вижу, было просто, как по нотам. Отсюда для нас проистекают следующие задачи. Первая: по списку гостей отыскать всех телевизионщиков, которые были на презентации. И всех опросить. Вторая: весьма невнятные показания дали охранники, никакой толковой информации. Проверить, кто они и откуда, могут наклюнуться связи. Наконец, третья: Кутепова и ее личный телохранитель, «личка». Ну этим я займусь сам. А тебе, Юра, беготня. Я закончил, господа, можете мне налить. Передаю слово Грязнову. Что слышно из Москвы, Вячеслав Иванович?
– С Москвой погоди, – предупреждающе поднял палец Грязнов. – Давай твой вопрос закончим. Ты сейчас как этот... как Мегрэ, всем все разъяснил. Но это слова, а где документы? Материалы где? На основании чего суд будет принимать решение?
– Вдова мне уже звонила. Она вспомнила то, о чем я ее просил. И завтра, прямо с утра, она будет в прокуратуре, у нас, Семен, – кивнул Турецкий Маркашину, который потягивал попеременно то из рюмки, то из кофейной чашки, – где мы ее допросим. Картину дополнят свидетели – служащие «Павлина». Наконец, ожидает своей очереди ослепительная красавица Нелли Кутепова...
– Вот этот последний пункт меня волнует больше всего, – заметил Грязнов.
– Батюшки мои! А ты не боишься?
– Чего? – не понял Грязнов.
– Она же роковая баба! Знаешь, скольких мужиков прикончила?.. Ну давай, допрашивай сам, но чтоб ко мне после никаких претензий!
– Да что ты мне мозги пудришь?! Я про другое...
– Погодите, мужики, – остановил новый накат смеха Гоголев. – У меня есть свой вариант. Если не возражаете.
Никто, конечно, не возражал.
– Допрашивать ее сейчас – гиблое дело. Что мы ей можем инкриминировать? Да ничего. Кроме того, что ее увез, извините, пьяную, трахать какой-то хлюст, похожий на киллера. А она его ни сном ни духом... В отключке была девушка, а очнулась утром в собственной постели. Вот и весь сказ.
– Я, между прочим, хотел сказать то же самое, – вмешался Грязнов. – А ты остришь тут, понимаешь... – Он обидчиво посмотрел на Турецкого. Тот поднял обе руки: сдаюсь! – Ну так в чем твое предложение, Витя?
– Скажу. Нужен толковый Николай Николаич.
– «Хвост», что ли, приделать?
– Вообще взять ее под колпак. Если тут нет случайности, наш киллер обязательно всплывет. Поставить телефон на прослушку, а с самой глаз не спускать. Но делать все максимально осторожно, потому что киллер, как это видно, мужик тертый.
– Как насчет санкции, Семен? – спросил Турецкий.
– Будет, – лаконично ответил Маркашин.
– Вопрос решен, – констатировал Турецкий. – Адрес, чтоб тебе не искать по справочной, мне вдова продиктовала, на. А еще она мне сказала, что мадам собирается отбыть за границу. И задержали ее в Питере два обстоятельства: во-первых, презентация, на которой Саблин просил ее обязательно присутствовать, это Нина Александровна слышала своими ушами, и, во-вторых, необходимость оформить какие-то документы на купчую дома. Она где-то в пригороде собирается особняк приобрести. Если уже не приобрела. Но тогда мы можем лишиться свидетеля. Поэтому придется поспешать, дорогой Виктор Петрович. Улетит ведь – и с концами. А тогда может и киллер накрыться.
– По киллеру разговор будет особый. Я дам информацию, – заметил Грязнов.
– Ну так чего ты ждешь? – удивился Турецкий. – Давай.
– Ишь какие быстрые! У меня не только по этому Светличному. Еще кое-что есть.
– С бабой закончили? Или еще будут какие соображения? – спросил Гоголев.
– В общих чертах, – подтвердил Турецкий.
– Тогда почему посуда пустует? И еще, у нас вечеринка или производственное совещание?
– Вечеринка по-русски, – пробурчал Грязнов. – Олег, наливай, к тебе бутылка ближе... Слушай, а что это за партия такая – «Солидарность трудящихся»? Я целый день о ней слышу. Ты успел тут разобраться?
– Кое в чем, – кивнул Левин. – Я специально к ним ездил. Со всем руководством беседы имел. Ну и с Андреем Юрьевичем – в первую голову. Если хотите, могу вкратце.
– Давай. Под рюмочку, – сказал Грязнов, поднимая свою.
Выпили, стали закусывать.
– Если вы не возражаете против небольшой лекции, то я... – начал Олег Левин.
– Одной больше, одной меньше, – хмыкнул Грязнов. – Какая разница?
– Славка, – вмешался Турецкий, – ты чего-то вроде капризничаешь? Это тебе не нравится, то... Сам же Олега просишь!
– Да ничего я не капризничаю, ребята. Просто мне очень не нравится моя роль. Ну честно, чего я тут, в городе, делаю? На кой хрен мне приказали ехать? У меня же главные дела сейчас именно в Москве! А я тут вынужден сидеть и ничего не делать. Как свадебный генерал!
– Почему – как, – засмеялся Гоголев, стараясь немного утишить горячность Вячеслава. – Оно так и есть. Только разница в том, что не свадебный, а похоронный. И ты не один, а вас тут целая команда.
– Во! Спасибо, удружил... Тогда надо было хотя бы на похороны съездить.
– Могу тебя утешить, – сказал Турецкий, – ничего интересного.
– Руководство-то хоть было? – спросил Гоголев.
– Не в курсе, – пожал плечами Турецкий. – Их в лицо я не знаю. Народу много было, а кто... Да я и стоял в стороне. Ну ладно, это пустое, как говорит обычно мой друг Грязнов, давайте Олега послушаем...
– А я уж и позабыл, о чем хотел рассказать, – засмеялся Левин. – Ах, ну да! Был я у них, на Невском. Роскошное помещение, современная обстановка, чинная тишина. Не партийный офис, а строгая банкирская контора. Для элиты.
– Вы недалеки от истины, Олег Борисович. – вмешался Маркашин. – Помещение партии «Солидарность трудящихся» предоставила финансовая группа «Пальмира-бизнес». А ее президент, Олег Вадимович Дерипов, является членом исполкома этой партии. Он вместе с Болдиным и есть главные заводилы.
– Тогда почему устранили не их, а каких-то Каждана с Вараввой? – спросил Грязнов. – Убирают обычно лидеров, а не второстепенных лиц.
– Деньги, Слава, никогда не бывают второстепенным делом. Особенно в партийной работе, – возразил
