вторых, менты утащили бы в ментовку любого: писателя, грузчика или министра... Писателя - охотнее всего, они писателей не любят особенно.
Она попробовала улыбнуться, но глаза ее были тревожными:
- Так говорят. Мало кто видел, какой на самом деле членский билет у писателя, вот и придумывают правдоподобные детали.
- Ладно, беги, смотри дачи. Оттуда позвони.
Жена ушла, а он еще некоторое время лежал, прислушиваясь к тупой боли в голове. Трещит, как с похмелья. Пошатываясь, подошел к столу. Роман почти закончен. Вычитать, исправить несколько корявых фраз и... можно в бой!
Прислушался, но привычного прилива бодрости не последовало. Он представил себе, как войдет к Мордоворотову, положит перед ним роман... Тот, ясное дело, раскроет пасть, забалдеет. Заговорит о романе века... Нетрадиционно, революционно, пойдем к главному, будем пробивать, проламывать стену!..
А на кой оно, сказал внутри четкий и очень трезвый голос. Одинаково платят и за ценную вещь, и за подделку. Платят за лист, не за качество... Год каторжанился над этим романом, а за это время два других написал с легкостью, левой ногой. Мог бы и пять, если бы не задался целью сотворить грандиозный роман, войти в лидирующую пятерку. А лучше - тройку.
Романы под псевдонимом идут с легкостью, а с этим еще попортишь нервы. И сейчас, и потом... Сейчас, пока пробьешь, потом отбивайся от разозленных гусей. Многие из них залетели высоко, орлам бы впору...Нужны ему эти неприятности, когда можно жить так легко и просто?
Он туго перевязал рукопись и забросил на дно самого дальнего ящика.
Фаланги на правой руке саднило. Он рассеянно поднес ее ко рту, пососал костяшки пальцев, которые вчера расшиб в ресторанчике напротив.
