шириной не зря – унесли пылью на копытах.
– В самом деле, – сказал он медленно, – древний народ. Это же сколько надо лет…
Он потряс головой, не находя слов, Олег возразил книжным голосом:
– До киммеров здесь бродили тернопольцы. Такие же степняки. У них стада были еще больше. Так говорится в моей книге мудрости…
– Уже твоей? – буркнул Мрак. – Ворюга, грабитель… А где найти сегодня поесть, там сказано?
Олег поспешно выставил обе ладони:
– Мрак! В этом благородном деле ни одна книга мудрости с тобой не сравнится.
Мрак оглядел его подозрительно, но волхв смотрел чисто, искренне. Таргитай уже умирал с голоду, глаза были жалобные, умоляющие. Румяные, как яблоки, щеки поблекли.
– Как прикидываться научились! – восхитился Мрак. – Прямо в глаза брешут. Сыграй сперва. Обед тоже нужно заработать.
Таргитай вздохнул притворно, но пальцы уже с радостной дрожью нащупывали сопилку.
Они двигались через Степь большей частью ночами. Для Мрака что ночь, что день – все едино, но изгои страдали, увязали в траве, проваливались в норы, стукались с разбегу лбами. В ясные лунные ночи бежали, разогреваясь на ходу, в безлунные двигались шагом, а то и вовсе спали. Таргитай сам не мог решить, когда идти лучше: днем по жаре, ночью в темноте или вечером, когда комары лютуют особенно.
Для Мрака вопроса не было: двигаться тогда, когда безопасно. Безопаснее всего было днем спать, отыскав густые заросли травы или кустарника. Чуткое ухо Мрака даже во сне сообщало о степняках. Не высовываясь, он решал, остаться ли на месте, убираться ли с пути.
Еще через две недели пути снова ощутили могучее дыхание большой воды. Мрак ускорил бег, изгои бежали, сцепив зубы. Воздух становился все насыщеннее водяным паром. Мрак озадаченно крутил головой, но река не появлялась.
Они увидели берег лишь на другой день. Мрак взбежал на крутой вал, застыл. Изгои покарабкались к нему, ноги скользили по непривычно сочной мясистой траве с толстыми стеблями. Мрак почему-то застыл, даже не помахал им рукой.
Таргитай взбежал к нему и тоже застыл. Перед ним была не река. Даже не Река, а что-то непонятное. Воды настолько много, что не видно конца-края. По ней сами по себе ходят тяжелые волны, будто бродит невидимый великан. Нет, даже великан не смог бы потревожить эти воды!..
Олег сказал дрожащим голосом, в котором странно смешивались ужас и удовлетворение от своей правоты:
– Я ж говорил… Край Мира и должен идти по воде!.. А вы двое: Степь, Степь…
Все трое долго молчали, боясь взглянуть друг на друга. Даже Мрак не хотел бы, чтобы увидели его потрясенное лицо. Река немыслима, еще шире предыдущей. Таких рек просто не могло быть на свете. Эти массы воды куда-то еще двигаются, волны почти в рост человека. На вершинках, как от ярости, белеют гребешки пены.
Наконец Мрак первый нарушил благоговейное молчание:
– Да, но что во-о-он там за водой?..
– А что там? – насторожился Олег.
– Полоска земли.
Олег долго двигал бровями, складками на лбу, даже уши шевелились от натуги.
– Там остров мертвых, – сказал он наконец. – Туда уходят души умерших… Ну, тех, кто перестал превращаться в зверей. Там и живут. А эта река – граница между миром живых и миром мертвых. Иначе великая неразбериха и непотребство учинились бы…
Мрак пристально всматривался:
– Леса не видать… А какой же вирий без леса? Где им охотиться?.. Или то не вирий, а то, другое? Олег, загляни в свою книгу. Я думаю, что мы дошли до края земли.
Олег оторопело сел, прижал локтем мешок. Его глаза не отрывались от чудовищной реки, лицо побледнело. Таргитай тоже опустился на землю, ноги не держали.
– Похоже на то, – проговорил наконец он. Его глаза со страхом смотрели в необозримую водную гладь. – Я слышал, что вокруг земли течет Мировой Океан. В середке Океана лежит дивный остров Буян. Там великие чудеса, но туда не попасть смертному!
Мрак вытащил из-за плеча лук, натянул тетиву, потрогал пальцем. Тетива запела.
– А жрать все равно надо, – вздохнул он. – Даже на краю земли. Соберите хворост.
Он пошел, затем побежал вдоль берега. Таргитай и Олег переглянулись. Странно, есть хотелось даже в таком чародейском месте, как край белого света.
Костер развели прямо на берегу. Мрак сам подкладывал хворост, следил, чтобы огонь был хорош, а дыма – ни-ни, ибо земля истоптана копытами, вдоль берега тянутся исхоженные дороги, все пропитано чужими запахами. Киммеры освоили и край света, могут заметить дым, а от коней в Степи не уйдешь… Это их земля, земля кочевников, огромных стад, даже почва держит запахи крови, сыромятных кож!
Сам Мрак поел сырого мяса, уговаривал изгоев вести себя по-мужски – костер далеко заметен, сырое мясо здоровее, но оба уперлись, отказались наотрез, еще и на нем висели, уговаривали. Он догадывался, что стараются ради него: мол, поест сырого – скорее останется волком навеки.
Таргитай потянулся к дудочке, после обеда играется лучше, но Мрак вдруг замер, сжал руку в кулак. Изгои услышали далекие голоса. Таргитай ощутил леденящий озноб. Голоса слышал ясно, но на берегу
