кидается. От него всяк хоронится. А ночью из нор прыскает, звездам радуется…
Из-за пальм вышел, тяжело ступая, очень худой мелкокостый человек. Прожаренный солнцем, показался неврам обугленной головешкой. Зной вытопил жир, а горячий ветер иссушил мясо – человек походил на скелет, обтянутый темной кожей. Из одежды на нем грязная набедренная повязка, другая тряпка окутывала голову. Он нес, уперев в живот и слегка откинувшись, серый валун с доброго кабана размером.
Мрак подобрался, ощетинившись, смотрел то на валун, то на тощие руки пустынного человека. Глаза мага, глубоко запавшие, черные как ночь, стегнули по пришельцам из пещер черепа огненным кнутом.
– Приветствуем тебя, великий маг! – крикнул Олег поспешно. Неуклюже слез с коня, соскользнул по грязному боку, едва не упал в рыхлом песке. – Наслышаны о твоей великой мудрости… даже в нашем Лесу!
– Там просто в лапти звонят, – пробормотал Мрак едва слышно. – От Тарха насобачился, что ли? Тот брешет, конь оглядывается.
– В Лесу? – спросил человек шершавым, как песок пустыни, голосом. – Что это?
Не останавливаясь, пронес валун за кусты. Мрак привстал в седле, с верблюжьей спины разглядел кучу оранжевых валунов по ту сторону ручейка. Мрак ощутил, как по спине побежала струйка: валуны раскалены, как слитки металла в горне. Оранжевый цвет медленно переходил в белый, накаленный воздух начал струиться, шипел, в нем вспыхивали искры – сгорали песчаные мухи.
Таргитай сполз вслед за Олегом, распластался на песке. Мрак напряженно следил за пустынником. Маг опустил валун в щель между глыбами. По краям блеснула ветвистая молния – слепяще белая. Серый валун начал наливаться темно-вишневым, стал пурпурным, перешел в желтый, оранжевый… Вскоре перед магом была раскаленная добела стена, а сам, черный, как жук, не сгорая, похлопал ладонью, выровнял. Камни мялись, как разжаренный металл под ударами молота, как воск на солнце.
Маг отряхнул ладони, стучат как деревяшки, резко повернулся. Темные пещеры глаз на миг уставились на Мрака. Взмокшая шкура сразу прилипла к спине, будто примерзла, но, к счастью, отшельник потерял к чужакам интерес, побрел дальше, раздвигая колючие ветки.
– Как прошли так далеко? – сказал скрипучим голосом.
Олег раскрыл рот, но вид у волхва такой потрясенный, что Мрак поспешил опередить:
– С помощью благочестивых караванщиков… будь земля им пухом.
– Как это?
– Настояли, чтобы мы взяли верблюдов. А ваши боги, столь щедрые к странникам, послали дождик. Так и добрались.
Пустынник обвел их угрюмым взглядом. Нещадное солнце бросало густую тень, невры не видели глаз в темных впадинах, беспокойно переступали с ноги на ногу. Лицо Мрака было абсолютно честным. Рядом с верблюдом сидел Таргитай, вовсе святая овечка, бровки вверх, а рот распахнут так, что дрофа влетит – крыльями не зацепится. Олег хмуро косился на обоих: то ли оба дурни, то ли умеют врать, глядя прямо в глаза.
– Убирайтесь, – бросил пустынник раздраженно. – Мешаете.
– Сами поспешаем, – сказал Мрак торопливо. – Ты нам дай толчок. Хоть коленом в зад, но чтобы долетели аж до Гипербореи! У нас там дела, дела…
Маг раздраженно отвернулся, присел. Костлявые руки по локти погрузились в жаркое сыпучее месиво. Взвился маленький смерч. Показалась верхушка серого камня. Маг начал осторожно поддевать камень снизу, словно страшился повредить скорлупу.
– Помочь? – предложил Мрак услужливо. – Можем заплатить, можем отработать, скажи.
– Убирайтесь, – прорычал пустынник, не поворачиваясь.
– Но…
– Вы с Севера? У вас в голове ничего не отмерзло?
– Перемерзнуть – не перегреться, – буркнул Мрак.
Маг осторожно вытащил валун, процедил сквозь стиснутые зубы:
– Как можно перегреться? Тепла недостает всегда.
Мрак поднял лицо к небу, беззвучно пошевелил запекшимися губами, где в трещинах темнели корочки крови. Ежели бы волхвом был он, а не мягкотелый Олег, звездная твердь разлетелась бы вдрызг. Зато, возможно, обрушился бы ливень.
Олег сказал просяще, жалобно и тонким голосом, словно придавленный корягой заяц:
– Если не поможешь, Могучий, мы просто погибнем!
Маг, прижимая валун к животу, отправился к пирамидке раскаленных глыб. Бросил через плечо:
– Мне все равно, где околеете. Но если не уберетесь сейчас, превращу в песок. И буду попирать ногами.
Голос был безучастным, обрекающим. Четверо странных людей значили для него не больше, чем ящерицы, скорпионы, пустынные мухи. А сотрет их в песок взаправду – все видели и верили: вот освободит руки и сотрет.
– Если околеем, – сказал Мрак свирепо, – то побрыкаемся!
Спрыгнул с верблюда, секира уже в руках. Таргитай со вздохом поднялся, детское лицо утратило румянец, посуровело, скулы заострились. Пальцы сомкнулись на рукояти волшебного Меча, медленно потащил из ножен.
Маг опустил глыбу на вершину. Там сразу заблистали короткие злые молнии. Когда неторопливо
