-- Ты же не сказал, куда тебя везти и я поехала домой. Я живу в Митино. Сань-Сань мне квартиру купил в честь окончания колледжа.
-- А кто у нас Сань-Сань?
-- Папашка, - фыркнула Анюта, - думает, что я теперь, в знак благодарности, буду ему в рот глядеть! Ха, нашел гимназистку. Ну, ты очухался?
Да, Анна Александровна Белозерская вряд ли допускала подобные выражения.
-- Очухался, - сказал Корсаков, - далеко еще?
-- Десять минут и мы на месте, - Анюта включила передачу и резко вырулила на середину проезжей части. Позади возмущенно засигналили. Анюта опустила стекло и, высунув в окно руку оттопырила средний палец, - пошел ты, козел. Рулить сперва научись!
-- Слушай, а как твоя фамилия? - вдруг, неожиданно для самого себя, спросил Корсаков.
-- Шпигель-Приамурская, в девичестве Абрамзон-Гуленвангель, а что?
-- Все шуточки шутишь. Я серьезно спрашиваю..
-- Кручинская моя фамилия, - Анюта посигналила велосипедисту, рулившему по середине проезжей части, - я из-за папаши стараюсь не афишировать.
-- Кручинская - это хорошо, это можно, - пробормотал Корсаков. Значит, просто совпадение. Ну, похожа она на Анну Александровну Белозерскую, ну и что? Мало ли двойников на свете живет.
Четырехэтажный дом, в котором жила Анюта, начиная со второго этажа был построен уступами, как египетская пирамида. Девушка высунулась в окно автомобиля, мило улыбнулась подошедшему к воротам охраннику. Тот кивнул ей, как старой знакомой, скрылся в будке и ворота отъехали в сторону. Машина зарулила на стоянку.
-- Идти сможешь? - спросила Анюта.
-- Смогу, не инвалид пока.
Корсаков выбрался из малолитражки. Голова кружилась и он оперся о крышу автомобиля. Анюта взяла его под руку.
-- Давай, соберись. Там консьержка такая зараза, а у тебя вид, как у последнего наркоши. Папашке доложит - тот мигом примчится.
-- Все равно доложит.
-- Нет, к мужикам она привыкла... - Анюта осеклась, - я в смысле, что компании у меня часто собираются.
-- А мне все равно, - проворчал Корсаков.
Подъезд был ярко освещен, вдоль стен стояли цветы в высоких вазах, ковровая дорожка вела к лифту. Откуда-то вывернулась моложавая тетка в очках, со строгим выражением костистого лица и худосочной фигурой.
-- Добрый вечер, Анна Александровна. Не поздно ли для гостей? спросила она, с сомнением посмотрев на Корсакова.
-- Все нормально, Виолетта Олеговна, - Анюта оставила на минуту Корсакова, подошла к женщине и сунула ей в нагрудный карман сложенную в несколько раз купюру, - я вас попрошу: не надо огорчать папу.
-- Ох балует он тебя, - притворно вздохнула тетка.
Зеркальный лифт поднял их на четвертый этаж. Пока Анюта отпирала двери, Корсаков обессилено привалился к стене. Щелкнул последний замок, девушка распахнула дверь, зажгла в коридоре свет.
-- Заходи.
Отклеившись от стены Корсаков пошатываясь вошел в квартиру. Захлопнув дверь, Анюта критически осмотрела его.
-- По-моему, тебе надо в ванную.
В огромном зеркале Корсаков увидел себя. Если бы он не был так измучен, то наверняка испугался. Спутанные волосы, одна щека расцарапана и в грязи, одежда в таком состоянии, будто он неделю ночевал среди строительного мусора.
-- М-да... пожалуй ванна не помешала бы, - признал он.
-- Сейчас полотенце дам, - Анюта ушла в комнату.
Корсаков стянул куртку, снял с шеи висевшую за спиной шляпу, кое-как скинул ботинки.
-- Вот, держи, - Анюта подала ему огромное полотенце, - иди сюда.
Пройдя коридором, она распахнула еще одну дверь. Ванная комната сверкала кафелем и никелем. Вместо обычной ванны было джакузи цвета морской волны. Анюта пустила горячую воду, заткнула пробкой сливное отверстие, выдвинула откуда-то сбоку пульт.
-- Вот сюда нажмешь - со дна пойдут пузырьки. А если вот сюда, то из вот этих дырочек ударят водяные струи. Массаж, вроде как. Ну, я пошла. Если опять плохо станет - кричи. Утонешь еще, и куда мне труп девать?
-- Распилить и в унитаз, - мрачно посоветовал Корсаков, расстегивая рубашку.
Анюта хмыкнула и вышла.
Покряхтывая от боли Корсаков разделся, придерживаясь за стенку, шагнул в джакузи, с маху сел в воду и заорал не своим голосом - в ванне был крутой кипяток. Вылетев из джакузи, он пустил холодную воду.
Дверь за спиной распахнулась. Он оглянулся.
-- Что такое? - Анюта испуганно вытаращилась на него.
-- Ты что, сварить меня хотела? - сварливо спросил Корсаков.
-- А у тебя что, рук нет? - в свою очередь поинтересовалась девушка, мог бы и сам холодной водой разбавить.
Корсаков скрипнул зубами.
-- Ладно, зато взбодрился, - успокоила его Анюта, - а то как вареный был.
-- Это я сейчас вареный, - проворчал Корсаков, - может ты все-таки выйдешь?
-- Может и выйду, - усмехнулась девушка с интересом его разглядывая, а ты ничего, - сказала, исчезая за дверью, - я думала будет хуже.
-- Куда уж хуже, - Корсаков оценил синяки на ребрах, свежие ссадины на голени, - хуже только если экскаватор переедет.
Осторожно попробовав воду он влез в ванну, откинулся и с блаженством закрыл глаза. Постепенно боль отпустила, вода расслабила тело, накатила истома. Чтобы не заснуть, Игорь попробовал все приспособления: сначала включил пузырьки воздуха, потом струи воды. Казалось, будто нежные пальчики разминают тело. Он поворачивался боком, ложился на грудь, постанывая от наслаждения. 'Стану известным и знаменитым - непременно куплю себе джакузи', - решил он.
Мыла в ванной не обнаружилось - только женский гель для душа с запахом сирени. Зато шампунь был практически любых сортов. Корсаков уже и забыл, когда принимал ванну - они с Владиком ходили в Сандуновские бани, или принимали душ у знакомых, и поэтому плескался, забыв о времени. В очередной раз намылив голову, он услышал стук в дверь.
-- Можно? - Анюта слегка приоткрыла дверь.
-- Заходи, - Корсаков вслепую зашарил по стене в поисках душа.
-- Давай смою, - предложила девушка, - голову наклони.
Она смыла с его головы пену, Корсаков протер глаза.
-- Ну вот, как живой, - сказала Анюта.
-- Почти. Теперь я есть захотел.
-- Это поправимо. Закругляйся и выходи - ужин на столе.
-- Спасибо, - с чувством сказал Корсаков.
-- Слушай, а чего ты на охранника полез? Ну на того, который Владику врезал.
-- Видишь ли, девочка, по законам моей юности полагается бить, когда 'наших бьют'. Даже если ты с 'нашим' познакомился пять минут назад. А юность у меня была бурная.
-- Понятно, - протянула девушка, - кстати, Владик звонил. Он в Питере. Забудь, говорит, что мы знакомы. Вот так-то.
-- Тебе обидно?
