Коди с любопытством наблюдал за отцом. Он так и не вошел в комнату. Олан впервые приблизился к этому месту со дня смерти матери. Было совершенно очевидно, что и это потребовало от него огромных усилий.
– Ну ладно, я, пожалуй, поеду, – сказал Олан. – Мне очень понравилось, как у вас тут все получается.
– Мы хорошо поработали, – согласился Коди. Олан кивнул на прощание и уехал.
– Как ты думаешь, со временем отец сможет превозмочь себя и прийти сюда, когда мы откроем музей? – спросила Кэтлин.
– Не знаю, – честно признался Коди. – По крайней мере он пытается.
– Будем надеяться, но пока ему заметно неуютно. Они немного помолчали, а потом Коди сменил тему:
– Так на чем мы остановились, когда нас так бесцеремонно прервали?
– Мы красили, – решительно заявила Кэтлин. – Но твое предложение закончить рабочий день пораньше – заманчиво. Давай закончим комнату – и домой.
– Замечательно! А потом ты пойдешь со мной в бар Диллона?
– Обязательно.
– А можно застолбить все медленные танцы за мной?
– Все до единого, – довольно прошептала она. Коди удовлетворенно сверкнул глазами и быстро чмокнул ее в губы.
Группа музыкантов играла прекрасную импровизацию на тему индейской песни. Кэтлин уютно прижалась к груди Коди и вся отдалась чудесному чувству единства с музыкой. Удивительно, какие изменения претерпело ее мнение о нем за какие-то несколько недель! Она вспомнила, как старалась избегать встреч с ним, когда только приехала на ранчо. Теперь же жалела, что не может заполнить собой все его мысли.
Его губы нежно коснулись ее виска.
– И почему это мне кажется, что еще чуть-чуть, и ты уснешь в моих объятиях? – пророкотал он ей на ухо. – Убаюкивание меньше всего входит в мои планы.
– О? И какие же ты лелеешь планы на мой счет?
– Есть разные способы танцевать.
Ее пронзила дрожь желания. Сердце забилось от сладкого предвкушения. Песня закончилась, и Кэтлин встрепенулась.
– Почему бы нам не обсудить это за столом?
Его рука по-хозяйски обняла ее за талию, пока он вел Кэтлин к столику. На мгновение он отстал, чтобы полюбоваться прекрасной фигурой и стройными ножками в нейлоновых чулках. Черная юбка до колен чудесно колыхалась в такт шагам. Не осталось и следа от хрупкой, ранимой женщины, приехавшей в Монтану несколько недель назад.
Он исхитрился подозвать официантку и сделать заказ и лишь потом выдвинул стул и сел напротив Кэтлин. Коди взял ее ладонь, и их пальцы переплелись.
– Как ты прекрасна сегодня вечером! Кэтлин быстро отвела глаза в сторону.
– Не отворачивайся от меня! – приказал он. Кэтлин мгновенно подняла на него глаза и улыбнулась, но Коди видел, что ей все еще неловко выслушивать комплименты. В глазах ее таилось недоверие. Он вздохнул, поднес ее ладонь к губам и легонько поцеловал.
– Почему тебя так смущают комплименты?
– Наверное, потому, что в прошлом меня ими не баловали, – честно ответила она.
– А если я засыплю тебя ими по любому поводу, ты привыкнешь к ним?
– Я очень надеюсь, что никогда не привыкну настолько, чтобы у меня не потеплело на сердце. Ведь это ты говоришь мне приятные вещи.
Именно такие моменты напоминали ему, насколько Кэтлин наивна и простодушна. Если быть честным, то Коди специально гнал из головы все мысли об этом. Иначе получалось, что он пользовался ее наивностью. А ему это не нравилось, хотя и было чистейшей правдой.
Она всего лишь пригубила первый глоток свободы, всего лишь пробовала расправить крылья. Ему хотелось верить, что он не станет мешать ей наслаждаться долгожданной свободой. Но с каждым днем Коди все больше сомневался в себе и своем благородстве.
То, что он испытывал по отношению к этой женщине, выходило за рамки его жизненного опыта. Коди понимал, что это – совершенно неведомая территория. Никогда прежде он не испытывал искушения воображать свое будущее так, чтобы там присутствовала женщина. Теперь же это представлялось как бы само собой, и воображаемой женщиной была Кэтлин. Уже одно это должно охладить его пыл.
– Земля вызывает Коди! Земля вызывает Коди!
Он опомнился и увидел, что Кэтлин водит ладонью перед его лицом.
– Ты на несколько минут просто отключился, хотя смотрел на меня в упор, – сказала она, смущенно улыбнувшись. – Ты жесток к моему хрупкому самолюбию.
– Извини, родная.
Официантка проворно поставила перед ними заказанные напитки и умчалась прочь. Вечер только начался, но бар уже был полон. Кэтлин узнала нескольких ковбоев с ранчо, заметила и нескольких гостей, захотевших развлечься в местной достопримечательности.
