месяц получим ответ. У Мартыновой одно ранение нанесено с расстояния в несколько метров, второе — практически в упор. Что называется, контрольный выстрел. У Шажковой — оба ранения причинены примерно с такого же расстояния, как и первое у Мартыновой. Собственно, вот и всё. Вы что-то особенное хотели узнать?
— Наркотики, алкоголь?
— Ничего такого я не заметила. Может быть, дальнейшие экспертизы что-то дадут. У вас есть какие-то данные?
— Нет, я на всякий случай спросил. Скажите, а беременность? Ни у кого из них ничего такого не было?
— «Ничего такого» не было. — Формулировка Волгина позабавила специалиста. — А у одной даже и быть не могло.
— У Мартыновой?
— Правильно догадались. Последствия неудачно проведённого аборта. Что, «глухарь»?
— Пока — да.
— Позвоните мне, если раскроете. Хорошо? Интересно было бы узнать… Или такие преступления не раскрываются?
— Всякое бывает. Но именно это непременно раскроется.
— Мне импонирует ваша уверенность. Давно работаете?
— Да. Но я хорошо сохранился.
— Желаю удачи.
Волгин представил, как их диалог мог быть воспринят со стороны, далёким от милицейско-медицинского цинизма слушателем, хмыкнул и принялся набирать следующий номер.
Следователь, который вёл дело по обвинению Михаила в половых домогательствах, тоже оказался на месте. За пару минут Сергей выяснил всё, что необходимо, Своими глазами читать материалы нужды не возникло, следак попался толковый и на словах досконально осветил вопросы, интересующие оперативника. Как и ожидалось, кое в чём Миша наврал, но в целом сути это не меняло. Ряд нюансов, которые он утаил либо исказил в свою пользу, характеризовал его нравственный облик, но не имел отношения к убийству.
— А что, потерпевшая действительно из «ночных бабочек»? — уточнил Сергей единственный момент, который остался для него непонятным.
— Да не похоже как-то. Я интересовался у нашей «полиции нравов» — они её тоже не знают. Семья нормальная, учится в институте, ни разу ни за что не привлекалась. Единственный тёмный момент — что она делала в такое время в этом месте. Не может этого нормально объяснить. А может, не хочет. У вас-то как, закроете Михаила?
— Завтра уйдёт. Или даже сегодня.
— Тип ещё тот. Гнусная личность. Ты мне справочку какую-нибудь по этому поводу не можешь черкануть? Приобщу её к делу, пусть судья почитает.
— По поводу того, что он гнусный? Да запросто! Перешлю как-нибудь.
— Постарайся по возможности быстрее.
Вскоре после этого разговора позвонила Тростинкина. От неожиданности Волгин не смог придумать достойного предлога, чтоб отказаться, и согласился забрать её из дома и отвезти в прокуратуру.
Выходя из управления, он встретился с Лаки.
— Привет! Опять к нам?
— Андрей Витальевич на месте?
— Нет. Часа через два будет, не раньше. Ему что-нибудь передать?
— Передайте, что я заходила. Просто оказалась рядом, вот и решила заглянуть. А то ещё подумает, что я забыла про его поручение.
— Ладно, скажу…
Девушка улыбнулась и направилась к выходу со двора. Волгин проводил её задумчивым взглядом и подошёл к своей машине. Достал щётку и принялся очищать стекла от снега. Большой нужды в этом не было, но он хотел протянуть время, пока Лаки не отойдёт достаточно далеко. Проехать мимо и не предложить подвезти было бы невежливо, тем более что она обещала что-то узнать для Акулова. Но и подвозить её желания не возникало. Да и вообще, какого лешего она здесь каждый день отирается? Неужто не понимает, что ничего ей от Андрея не светит? Или он дал какие-то основания так о себе думать?
Сергей приехал раньше, чем Тростинкина собралась. В квартире никого больше не было, так что он расположился на кухне, а не стал ожидать девушку, сидя в машине.
— Кофе будешь?
— Только что выпил.
— Тогда сок возьми. Или приготовь чего-нибудь поесть.
— Неужели ты ещё так долго?..
— Я скоренько.
Ритино «скоренько» растянулось на полчаса. Что она делала, Волгин не понял. При её стрижке времени на укладку волос требовалось минимально, косметикой она почти не пользовалась. Тридцать минут для того, чтобы натянуть джинсы и свитер?
Чувствуя, что думает о девушке несправедливо, Волгин постарался себя успокоить.
— Ну что, я долго, да? — Тростинкина остановилась в дверях кухни, явно ожидая отрицательного ответа, уверений в том, что время прошло незаметно.
Волгин ограничился нейтральными фразами.
Доехали быстро. Прощание было коротким, без повторения слов, сказанных девушкой утром.
— Пока! — Рита выскользнула из машины, а Волгин, облегчённо вздохнув, стал разворачиваться, но не закончил манёвр, заметив, как ему машет рукой вышедший на крыльцо прокуратуры парень.
Это был следователь Костя Поперечный. Прежде им немало доводилось работать вместе, но в последние месяцы Константин отошёл от расследования «обычных» убийств и изнасилований. Как одному из наиболее опытных сотрудников — стаж Поперечного в должности составлял три с хвостиком года — ему стали поручать дела, возбуждённые в отношении ментов. Косте такое положение не очень-то нравилось, но руководство продолжало гнуть свою линию, так что Поперечный вполне серьёзно начал подыскивать себе новое место. Увольняться Константин не собирался, присматривался к прокуратурам соседних районов, где всегда имелись вакансии, и к городской, куда его могли взять при поддержке Тростинкина-старшего.
— Привет, Серёга! Подбросишь немного? Буквально три остановки. Холодно трамвая ждать.
— Садись.
Костя занял переднее пассажирское место. Чтобы удобнее было сидеть, он вытащил из бокового кармана сложенный вдвое глянцевый журнал. Волгин, машинально скосив глаза на обложку, прочёл название «Криминал + эротика» и хотел высказать своё мнение по поводу такого рода изданий, но осёкся, когда разглядел помещённый под заголовком коллаж.
Сработано было на славу. Два женских трупа в живописных позах. Лужа крови. Кривой нож с ошмётками бурого цвета на отточенном лезвии. Две иномарки и пара братков, спецназовец в маске и с автоматом. Фото Виктории. И заголовок: «Выстрел из тёмного прошлого».
Обнажённая Вика сидела на столе, с фужером в руке, вытянув одну ногу вперёд, как будто хотела заслониться пяткой от зрачка объектива. Казалось, она немного пьяна. Снимок производил впечатление любительского.
Поперечный перехватил взгляд Сергея:
— Взял, чтобы убить время. В киоске ничего интереснее не было.
— Ну и как?
— Не знаю, ещё не читал. Но на последней странице у них всегда бывает хороший сканворд с картинками.
Застряли в пробке. Светофор не работал, гаишник в жёлтой светоотражающей безрукавке пытался управлять автомобильными потоками, но получалось у него слабо. Очередь автомашин только росла, застрявший на повороте трамвай звенел, пытаясь напугать вставшую перед ним иномарку, та в ответ огрызалась всполохами синего маячка и сиреной.
