Наконец Коутс остановился и смущенно откашлялся.
– Надеюсь, у меня нет повода сомневаться в чистоте ваших намерений, милорд?
Джослин с улыбкой посмотрел в глаза своему собеседнику.
– Разумеется, нет.
– Тогда у меня есть один вопрос… Как вы относитесь к тому, что мисс Маллесон руководит работой агентства? Я вот уже более трех лет оказываю ей посильную помощь и, признаюсь, восхищен этой женщиной. Мисс Маллесон спасла много несчастных девушек от…
– От незавидной судьбы, – подсказал Деверелл.
– Да, именно так.
Виконт задумался на мгновение, подыскивая слова.
– У меня нет оснований неодобрительно относиться к деятельности мисс Маллесон, и, как и вы, я восхищен ее отвагой и честностью. Но я не могу допустить, чтобы она подвергала себя опасности.
Их взгляды снова встретились, и тон Деверелла стал более твердым.
– Поскольку у меня нет права запретить ей заниматься столь рискованной деятельностью, я вынужден сам участвовать в операциях в качестве ее телохранителя. При этом я преследую только одну цель – обеспечить мисс Маллесон и ее людям полную безопасность.
Коутс с улыбкой протянул виконту руку.
– Спасибо за откровенность. Мне кажется, мы поняли друг друга. Если вам понадобится моя поддержка, я почту за честь помочь вам.
Попрощавшись с Коутсом, Деверелл вернулся в агентство в прекрасном расположении духа, радуясь тому, что совсем неожиданно приобрел еще одного союзника.
Он знал, что делал, или, во всяком случае, думал, что знал. Однако, по мере того как он ближе знакомился с работой агентства, его тревога нарастала. Виконта беспокоило то, что с каждым днем он все больше втягивался в кипевшую вокруг него работу. Дело тут было не только в мисс Маллесон, которая много времени посвящала агентству; Джослина постепенно увлекли сами цели, которые она преследовала.
Как-то ночью, лежа с ней в постели после бурного соития и глядя на балдахин у себя над головой, Деверелл глубоко задумался о причинах своего возросшего интереса к работе агентства. Возможно, ничего странного не было в том, что человеку, отдавшему много лет служению родине, захотелось поучаствовать в сражении, которое вела сейчас Феба. Масштаб борьбы был, конечно, намного меньше, поле битвы выглядело более скромным, ограниченным. Тем не менее это было настоящим сражением между добром и злом, между правдой и ложью. Кроме того, эта борьба велась скрытно, тайно, что было привычно для сотрудника секретной службы.
В агентстве виконт чувствовал себя на своем месте. Задача оберегать Фебу, обеспечивать ее безопасность его вполне устраивала.
Феба мирно посапывала, лежа рядом с ним, и Джослин, улыбнувшись, обнял ее. Она зашевелилась, но не проснулась, скованная сладкой усталостью.
Тогда он стал перебирать в памяти события последних дней. Его жизнь вошла в определенную колею; теперь она подчинялась строгому ритму. По утрам он чаще всего сопровождал мисс Маллесон и Эдит, выезжавших с визитами к своим друзьям и знакомым. Феба продолжала быть «тенью» своей тетушки; это давало ей возможность беспрепятственно входить в дома столичной знати, где она собирала информацию, необходимую для работы агентства.
Затем виконт занимался хозяйственными делами своего имения, заезжал к Монтегю, встречался с поставщиками сельскохозяйственной продукции, а во второй половине дня заезжал в агентство, чтобы поболтать с Бертлзом и Эммелин и узнать у них, как идут дела. Сделав намеченные на день визиты, туда же являлась мисс Маллесон, и они вместе обсуждали планы на будущее, а также пытались решить возникавшие проблемы.
К собственному удивлению, Деверелл был доволен подобным образом жизни. Неожиданно для себя он вошел во вкус и с радостью занимался делами агентства. Деверелл был признателен Фебе и ее людям за то, что они приняли его в свой круг.
На этот раз виконт отвез Фебу в двухместной открытой коляске в усадьбу леди Каслрей. Его появление вызвало фурор среди гостей, и Феба, воспользовавшись тем, что все внимание было сосредоточено на ее спутнике, смогла спокойно заняться сбором сведений о вакансиях и обстановке в домах знати.
На пикнике присутствовала графиня Леонора Трентем со своими тетушками почтенного возраста, и виконт с удовольствием представил им Фебу.
До замужества Леонора нечасто выезжала в свет и не была знакома с Фебой. Тем не менее молодые леди быстро нашли общий язык.
Пока они мило щебетали, он думал об осуществлении своей ближайший цели – женитьбе на мисс Маллесон.
Деверелл уже привык спать с ней в одной постели и не хотел менять своих привычек. Однажды Феба прислала ему записку, извещая о том, что Эдит очень устала после поездки в Ричмонд и они этот вечер проведут дома. Воспользовавшись случаем, виконт заехал в несколько клубов, чтобы пообщаться с приятелями, и в результате после провел ужасную ночь. Он беспокойно метался в своей мягкой удобной постели и в полудреме шарил рукой рядом с собой, тщетно ища возлюбленную.
Ему так и не удалось выспаться, и потом целый день он раздражался по пустякам и находился в отвратительном расположении духа.
Разумеется, ему не хотелось больше повторять этот эксперимент, из чего следовало, что он должен во что бы то ни стало убедить мисс Маллесон выйти за него замуж.
Впрочем, сейчас было не время думать об этом. Крепче обняв Фебу, виконт прижался к ней и медленно погрузился в сон.
