Еще раз поцеловав мужа, твердо зная, что в душе никогда с ним не расстанется, Кэро направилась к Тимоти и устроилась рядом, на камне. Он расплылся в улыбке и поднял бокал.
– Исключительное событие. Я рад, что ты так счастлива.
Он слегка сжал ее руку, поднес к губам и отпустил.
Они долго сидели на солнышке, наблюдая за игрой, пока Кэро не вспомнила, что хотела сказать.
– Хеддеруик шлет свои поздравления. Он пока что остался с Мюриел в Корнуолле. Человек он спокойный и надежный. Думаю, он действительно любит ее. Просто она никогда не желала этого замечать.
– Или ей было недостаточно этой любви, – воз разил Тимоти, пожав плечами. – В конце концов, это ее выбор. У тебя по крайней мере хватило здравого смысла броситься в море житейское и жить своей жизнью.
– А у тебя? – усмехнулась Кэро.
– Как тебе известно, это всегда было моим кредо.
Он посмотрел куда-то поверх нее и встал. К ним подошел Майкл.
Мужчины обменялись приветливыми кивками.
– Как плечо? – спросил Майкл. Между ними завязалась перепалка.
Кэро слушала, как они обмениваются уколами, и улыбалась про себя. Совсем непохожие, они все-таки быстро стали приятелями. Дружба, основанная на взаимном мужском уважении…
Но тут Тимоти повернулся к ней. Кэро встала и оперлась на руку Майкла.
– Я должен ехать, – сообщил Тимоти. – Отправляюсь на север провести несколько недель с Брансуиком. – Искоса глянув на Майкла, он подался вперед и поцеловал Кэро в щеку. – Желаю вам обоим настоящего счастья.
С почти мальчишеской улыбкой он отступил назад, повернулся и зашагал по аллее. Но тут же остановился, оглянулся и строго свел брови:
– В следующий свой приезд в городе не появляйся. Пришли записку. Ты и без того испортила мою репутацию.
Кэро рассмеялась и, прижав руку к сердцу, дала торжественную клятву. Тимоти хмыкнул, отсалютовал Майклу и удалился.
– Интересно, каким образом ты испортила ему репутацию? – нахмурился Майкл.
– Его репутацию, – подчеркнула Кэро. – Не мою. – И, погладив его по руке добавила: – Нам следует поговорить с миссис Пилкингтон.
Решив при удобном случае расспросить подробнее насчет репутации, Майкл позволил ей отвлечь его.
Они стали снова пробираться сквозь толпу, болтая, принимая добрые пожелания, прощаясь. Повсюду бегали дети, наводнившие сады и газоны, весело вопившие и гонявшиеся друг за другом. Майкл поймал неизвестно откуда прилетевший мяч, отпустил Кэро и ловко отпасовал мяч обратно, похвалив мальчишек за хорошую игру.
Наблюдая, как он улыбается рыженькому мальчишке и любовно ерошит его волосы, Кэро почувствовала, как сжалось сердце. В последние дни ей казалось, что она беременна, но… при одной мысли об этом эмоции перехлестывали через край, и приходилось усилием воли сдерживать счастливые слезы. Еще рано… сегодня она станет наслаждаться сегодняшними радостями. Как только она будет уверена, тут же поделится новостью с Майклом: новая радость для обоих. Только для них двоих. Та радость, которую, как она думала, ей никогда не испытать.
Сейчас она ждала его возвращения с улыбкой на лице, с головокружительным счастьем в сердце. И снова они беседовали с гостями, весело болтая, пока Тереза Озбалдестон не поманила Кэро надменным взмахом руки.
– Подожду здесь, – вздохнул Майкл и, поцеловав кончики ее пальцев, отступил.
– Трус! – воскликнула Кэро.
– Еще бы! – ухмыльнулся он.
Кэро рассмеялась и оставила его. Майкл посмотрел ей вслед, поежился под проницательным взглядом леди Озбалдестон и сделал вид, что ничего не заметил. Перед ним вырос Джерард Деббингтон.
– Я хотел просить вас и Кэро позировать мне, если сумеете выбрать время.
– Но ведь вы известный пейзажист! – удивился Майкл. Джерард действительно имел репутацию блестящего мастера изображения английских сельских сцен.
Джерард усмехнулся и, сунув руки в карманы, устремил взгляд на Кэро, уже сидевшую рядом с леди Озбалдестон.
– Согласен, это мой конек, однако я лишь недавно понял особую прелесть парных портретов, которую раньше не ценил. Меня осенило во время написания семейного портрета Пейшенс и Вейна. Для меня это просто другое измерение, которого не существует в пейзажах. Вот я и решил написать вас и Кэро. Вместе. И если я смогу уловить неуловимое, отразить то, что в жизни называется счастьем, буду невероятно горд.
Майкл подумал о Кэро, о картине, которая запечатлеет все, что возникло между ними, и кивнул:
– Я ей скажу. Может, когда мы в следующий раз приедем в город?
Обрадованный, Джерард согласился. Мужчины пожали друг другу руки и расстались. Майкл по- прежнему стоял в центре двора. К нему то и дело подходили прощаться. Вскоре появилась и Кэро.
