— О, посмотри! Какая большая комната! И письменный стол! Дорогой, давай.
Себастьян вздрогнул и превратился в слух, одновременно стараясь обуздать страсть, которая затуманила его сознание, и понять, что происходит рядом.
Он почувствовал тревогу Хелены, лежавшей в изнеможении у него на груди.
Его рука все еще была у нее между ног. Прежде чем он успел убрать ее и прикрыть Хелену, она сделала то, что ей совсем не следовало делать. Она подняла голову, выглянула из-за спинки кресла и, охнув, нырнула назад.
Слишком поздно.
— Ооо! — вскрикнула одна из женщин, И Себастьян представил, как она зажимает себе рот, а глаза ее похожи на блюдца.
Схватив Хелену, все еще обнаженную до талии, он сделал единственное, что мог: поставил ее на пол и прикрыл своим могучим телом, чтобы ее не могли видеть гости. Все четверо.
Взглянув на их лица, свободные от масок, и увидев их изумленные глаза, он невольно выругался. Он и сам был без маски, и Хелена тоже.
— Сент-Ивз. — Первым пришел в себя «водяной», остальные ошеломленно молчали. — Мы… ах… — И только тут он внезапно осознал всю пикантность ситуации. — Мы уходим… — Он стал подталкивать свою «русалку» к двери, но она не двигалась с места и широко распахнутыми глазами недоверчиво взирала на Себастьяна.
— Сент-Ивз, — прошептала она. Затем ее взгляд скользнул в сторону. — И мадемуазель графиня…
Мадемуазель графиня в это время ругалась как извозчик. Он даже вообразить не мог, что она знает такие слова. К счастью, все это слышал только он. Он наугад нашел ее руку и держал ее, чтобы она не высунулась снова.
Свободной рукой он помахал в воздухе.
— Мадемуазель графиня только что оказала мне честь, согласившись стать моей герцогиней. — Он почувствовал, как под его пальцами пульс Хелены бешено забился. — Мы решили… это отпраздновать.
— Вы женитесь? — «дрезденская молочница», до сих пор остолбенело молчавшая, внезапно обрела дар речи. По выражению ее лица было видно, что она рада быть свидетельницей такого невероятного события. — Как это чудесно! И мы узнаем об этом первыми!
— Наши поздравления, — пробормотал «тирольский пастух», молодой человек, совсем недавно входивший в окружение Хелены. Он схватил «молочницу» за руку.
— Идем, Вики.
Его подружка, глаза которой все еще были огромными, охотно согласилась:
— О да. Нам надо поскорее вернуться в зал,
Четверка вылетела из комнаты гораздо быстрее, чем влетела в нее. Их перешептывания висели в воздухе даже после того, как дверь за ними закрылась.
Когда Себастьян отпустил Хелену, она ударила его по руке.
— И что нам теперь делать? — Ругаясь по-французски, она натягивала на себя платье. — Черт побери!
Себастьян оглядел ее с ног до головы и обнаружил, что ее нижняя сорочка зацепилась за высокие каблуки.
Ругаясь, она выпуталась из нее, но тут поняла, что ей некуда ее спрятать.
— Дай ее мне. — Себастьян протянул руку.
Она отдала ему сорочку, и он сунул ее в потайной карман тоги. Посмотрев на Хелену, он заметил, что ее соски, не стянутые сорочкой, гордо выпирают из-под шелка ее тоги. Он решил не говорить ей об этом.
Вид у нее был растерянный.
— Мои извинения, малышка. Я совсем не так планировал просить тебя стать моей женой.
Изумленно взглянув на него, она пролепетала:
— Что… что?
— Я пытался, правда, довольно неловко, сделать тебе предложение. — Потрясенная, она смотрела на него, и Себастьян нахмурился: — Так принято, если ты помнишь.
— Нет! Я хочу сказать… — Хелена положила руку на лоб, словно пытаясь собраться с мыслями. — Мы не обсуждали брак! Мы обсуждали, приму ли я твою защиту.
Он помрачнел:
— И как ты себе это воображаешь? Как, по-твоему, я смогу защитить незамужнюю женщину благородного происхождения?
У нее был давно готов ответ:
— Ты — мы — говорили о моем замужестве с каким-нибудь покладистым джентльменом и затем…
— Нет. Я говорил совсем не об этом. Я говорил о том, что хочу жениться на тебе.
— Ничего подобного я не слышала, пока не вошли эти глупые люди. Я и раньше говорила тебе, что мне уже не восемь лет.
— Семь.
— Объясни.
— Не обращай внимания. Но вопреки твоим глупым представлениям я всегда хотел жениться на тебе.
— Отпустите мою руку, ваша светлость. — Она попыталась пройти мимо него.
Он сжал ее руку и повернул Хелену к себе.
— Нет. Мы обсудим этот вопрос здесь и сейчас.
Выражение его лица и глаз, напряжение, исходившее от него, предупреждали ее: даже не пытайся возражать ему!
— Я решил, что женюсь на тебе еще до того, как встретил тебя снова. Когда-то я говорил себе, что никогда не женюсь. У меня три брата, которые мечтают завладеть титулом и получить наследство, а я нет. Однако… — Поколебавшись, он спросил: — Ты встречалась с моей невесткой?
Она кивнула:
— Леди Альмирой?
— Именно. Если я скажу тебе, что она не одобряет наше знакомство, ты поймешь, что ее желание стать следующей герцогиней Сент-Ивз вызывает серьезные возражения многих членов семьи.
— Не понимаю. Разве ее брак с твоим братом… не был рассмотрен и одобрен?
— Нет, не был. Артур, который следующим стоит в очереди на титул, самый мягкий из нас четверых. Альмира вынудила его на брак с ней старым как мир способом.
— Она объявила, что беременна?
Себастьян кивнул.
— Как оказалось, она не была беременна, но к тому времени, как Артур об этом узнал, их помолвка уже состоялась. — Он вздохнул. — Что сделано, то сделано. Именно этот случай стал причиной моего решения. Ты понимаешь, что такое быть носителем титула, какая это ответственность, какой груз ложится на твои плечи? Я следил за Альмирой, хотел посмотреть, изменится ли ее характер в лучшую сторону. Но она осталась прежней. А сейчас у нее сын, который когда-нибудь унаследует титул и которого она нацеливает на правление. — Он покачал головой. — Я не могу допустить этого. Поэтому я решил жениться и произвести на свет собственного наследника. — Его взгляд остановился на ней. — Я никогда не забывал о тебе. Я мгновенно узнал тебя, встретив в салоне леди Морплет. Я уже начал подыскивать подходящую жену, но не нашел — и вдруг ты.
— Ты, кажется, вполне уверен, что я тебе подходящая пара.
Он улыбнулся искренней и несвойственной ему нежной улыбкой.
— Ты никогда не выведешь меня, из равновесия, У тебя такой же плохой характер, как и у меня, и ты, как мне кажется, совсем меня не боишься.
— Я не боюсь тебя, и, однако, я не такая дура, чтобы тебя недооценивать. Ты мастак сочинять небылицы, которые могут принести тебе выгоду. Ты не думал о браке.
— Поверь мне, малышка. Я клянусь, что, увидев тебя, я ни о чем другом уже и не думал. Я не меняю своих планов без очень веских причин.
— Почему?
