проявление их взаимного желания.
Жаркий, настойчивый, жадный поцелуй. Поцелуй встречи после недолгого расставания. Поцелуй- приманка, поцелуй-капкан ...
Она не знала, как это получилось, но когда все же смогла поднять голову, чтобы перевести дух, оказалось, что он откинулся на спинку скамьи, а она прильнула к нему, приоткрыв губы и глядя в бездонные карие глаза, опушенные темными ресницами.
– Почему, – вырвалось у нее против воли, – ты требуешь так много от меня ... почему хочешь, чтобы решала я?
Он замер, и эта неподвижность показала ей, какое напряжение им владеет. Ее вопрос застал его врасплох, и он лихорадочно искал ответа.
Жаклин боролась с желанием настаивать, повторить вопрос: смысл и без того был достаточно ясен, и он все прекрасно понял.
Джерард облизнул губы, помолчал и неожиданно сжал ее талию, не пытаясь, однако, привлечь ее к себе.
– Я уже сказал: хочу все, что ты способна мне дать.
– Что ты под этим подразумеваешь и почему так этого хочешь?
– Потому что в этом смысл желания между мужчиной и женщиной.
– Но ты намекнул, что желаешь большего. Больше обычного, – возразила Жаклин. Он молчал. Она ждала, впервые ощутив в нем некую неуверенность, не столько смущение, сколько настороженность.
Почему он ее остерегается?
Он по-прежнему не произнес ни слова. Только провел большими теплыми ладонями по ее спине. Жаклин выгнула брови:
– Ты очень скрытен. Что за тайны ты прячешь?
Его глаза вспыхнули.
– Во мне нет ничего таинственного.
Она и не заметила·, как он поднял ее себе на колени, и теперь в ее бедро упиралась его взбунтовавшаяся плоть. Сила его рук, низкий, почти рычащий голос лишь подчеркивали ауру опасности пребывания в объятиях хищника.
Жаклин не испытывала страха, ни малейшего трепета. Просто смотрела в темнеющие глаза и знала, что, как бы дерзко он ее ни жаждал, как бы откровенно ни выказывал свой пыл, в его намерения не входило ранить ее физически или душевно.
Жаклин не могла объяснить, почему в его объятиях чувствовала себя так спокойно, так надежно.
– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнила она.
Но он лишь плотнее сжал губы.
– Так объясни же, почему ты хочешь от меня большего? И почему так важно, чтобы я на это согласилась?
Джерард шумно выдохнул. Его взгляд упал на ее губы. Его собственные были упрямо сжаты.
Она наклонилась ближе, и смело провела по ним своими полураскрытыми губами.
– Я не приму решения, пока не услышу ответа, – прошептала она и, ощутив, как вздымается его грудь, поняла, что победила. Потому что ультиматумы могут предъявлять обе стороны!
Прижавшись к нему, она снова стала его целовать, словно бросая вызов.
Шелест листьев был почти неразличим. Но она услышала, просто не обратила внимания, слишком поглощенная целью добиться его реакции, ласки этих неподатливых губ.
И только когда за ее спиной кто-то театрально ахнул, девушка от неожиданности дернулась, выпрямилась, обернулась...
На краю поляны стояла Элинор, широко раскрыв глаза и прижав к губам руку. Рядом обнаружился мрачный как туча Бризенден. Жаклин с огромной радостью удавила бы обоих!
Пробормотав под нос не приличествующее леди ругательство, она попыталась вырваться из объятий Джерарда, соскользнуть с его колен. Но его руки сжались еще крепче, и она повиновалась безмолвному приказу. Только тогда Джерард спокойно, не спеша, поднял ее и поставил на ноги. Продолжая обнимать ее талию одной рукой, он тоже встал и с невозмутимой учтивостью кивнул незваным гостям:
– Мисс Фритем, мистер Бризенден! Вы гуляли у озера?
Жаклин невольно отметила ленивый, слегка скучающий тон, словно он обсуждал прогулку в парке. Поцелуй не считался таким уж кошмарным неприличием, и он отказывался позволить этим двоим обращаться с ними как с преступниками.
И тут, как раз вовремя, прозвучал гонг, эхом отдаваясь среди деревьев.
– А ... кажется, нас зовут к столу, – заметил Джерард. Сжал локоть Жаклин, поднял брови в вежливом вопросе, обращенном к Элинор и Мэтью, И показал на ведущую к дому тропинку: – Итак?
Им ничего не оставалось, кроме как следовать за ним и Жаклин. Элинор с готовностью согласилась вернуться в дом; Мэтью, как подозревал Джерард, с огромным удовольствием вызвал бы его на дуэль, но, по-прежнему угрюмо хмурясь, неохотно топал в арьергарде.
Вскоре Элинор, как и прежде, взяла Джерарда под руку. Сухо кивнув, он продолжал развлекать беседой Жаклин, а именно – обсуждал деревья, мимо которых они проходили: иногда его хобби совершенно неожиданно оказывалось очень полезным.
