Кэри сделал выпад, но его короткий деревянный меч был остановлен металлическим.
– Как видите, у меня тоже есть меч, – сказал Рурк, отводя удар. – Правда, мой сделан из металла и я умею им пользоваться.
– На сцене, – процедил Кэри. – А я убивал людей в бою.
– Только не этим куском дерева, – ответил Дэвид Рурк. Его странного цвета глаза блеснули в лунном свете, и Абигайль вдруг очень испугалась.
– Кэри, не надо. Это не имеет значения.
– Вам следует прислушаться к словам вашей очаровательной жены, – холодно улыбнулся актер. – Я тоже убивал людей в бою. И не боюсь вас.
– Как вы смеете нападать на моего брата! – закричала Джульет.
– Это он напал на меня. Но поскольку я ирландец, а он англичанин, кажется, вы думаете, что я должен просить у него прощения. Теперь, как я понимаю, – любезно продолжал Рурк, когда поединок возобновился, – вы дали изумруд любимой жене, которая, по неизвестным мне причинам, отдала его вашей очаровательной сестре, которая, в свою очередь, передала его мне. Следовательно, по закону он мой, не так ли?
– Он принадлежит моей жене, – скрипнув зубами, ответил Кэри. – По праву высшего закона.
– Высшего закона? Ну да, вы, англичане, создаете высшие законы, не так ли? Один для себя, другой – для всех остальных.
При следующем выпаде деревянный меч Кэри разломился пополам.
– Какая неприятность, – заметил Рурк. – Мне остается лишь нанести последний удар. – И он угрожающе поднял меч.
– Нет! – крикнула Абигайль, закрывая собой Кэри. Удар пришелся ей в грудь, отбросив ее в объятия мужа.
Красная струя залила платье, когда Рурк отдернул руку.
– Еще одна неприятность, – холодно заметил он. Побелев от страха, Кэри опустил жену на землю.
– Эбби! Эбби, ты слышишь меня?
Она слышала, только не могла ответить. Ей было трудно дышать.
– Эбби, не покидай меня, – шептал Кэри, качая ее в объятиях.
Лицо у Джульет стало пепельным, и она прижалась к герцогу.
– Я думаю, – наконец сказала Абигайль, ощупывая на груди римскую столу, – что со мной все в порядке.
– Нет, совсем не в порядке, – шептал Кэри. – Он убил тебя, ублюдок!
– Правда, все в порядке, – настаивала Абигайль, пытаясь сесть.
– Это шок, – размышлял герцог. – Помнишь, когда мы перевернулись и тебя выбросило из кареты, Джули? Ты даже прыгала, крича на меня, пока не поняла, что сломала ногу. Шок.
– Иисус, Мария и Иосиф, – с досадой произнес ирландец и показал Кэри, что клинок убирается в рукоятку. – Это лишь театральный реквизит, как вы и предполагали. Я просто хотел слегка поучить вас манерам, я не знал, что внутри осталось немного краски. Я думал, что израсходовал всю в сцене моей смерти.
Лицо Кэри оставалось белым.
– Ублюдок!
Актер поднял бровь.
– Вы что, хотели, чтобы я действительно убил ее? Вот. – Рурк бросил изумруд на колени Абигайль. – Вам нужно было только попросить. Но разве англичанин может попросить ирландца? Вы предпочли угрожать мне.
Абигайль схватила кольцо и тут же надела.
– Сегодня ночью я буду пить за ваше здоровье, миссис Уэйборн, – с вежливым поклоном добавил Рурк.
– Остановить его? – спросил герцог, когда тот направился к воротам.
– Нет, пусть идет. Он же, в конце концов, выиграл пари, – ответил Кэри, помогая Абигайль подняться. – Ты уверена, что с тобой все в порядке?
– Уверена. – Она стала вытирать носовым платком сценическую кровь, пахнувшую чем-то сладким. – Удар просто вышиб из меня дух, только и всего.
– Эбби, ты любишь меня.
– Ты хочешь сказать, что ты любишь меня, – нежно поправила Абигайль.
– Я хотел сказать то, что сказал! Ты любишь меня. У тебя что, привычка становиться перед мечом, предназначенным другим людям? Черт возьми, я уже думал, ты умрешь, так и не сказав мне этих слов. Почему ты просто не можешь признать, что любишь меня?
– Конечно, я тебя люблю. И всегда любила, думаю, с нашей первой встречи.
– Но ты никогда этого не говорила. Даже наоборот, была со мной довольно жестока.
– Я уверена, что говорила, – возразила Абигайль, пытаясь вспомнить. – Или нет?
