воробей по соломинке и по перышку носил за ставень и вил там гнездышко. А потом, когда он положил туда яйца, мы очень обрадовались. Воробей не стал больше прилетать с перышками и соломой, а сел на яйца. Другой воробей - нам сказали, что один муж, а другой жена - приносил жене червей и кормил ее.
Через несколько дней мы услыхали из-за ставни писк и посмотрели, что сделалось в воробьином гнезде; в нем было пять крошечных голых птичек, без крыльев и без перьев; носики у них были желтые и мягкие, и головы большие.
Они показались нам очень некрасивы, и мы перестали на них радоваться, а только иногда смотрели на то, что они делали 1000 . Мать часто от них улетала за кормом, и когда она возвращалась, воробушки с писком открывали свои желтые клювики, и мать оделяла их кусочками червяков.
Через неделю маленькие воробьи подросли, покрылись пухом и стали красивее, и тогда мы опять стали часто на них смотреть. Мы пришли утром к ставню посмотреть наших воробьев и увидали, что старый воробей лежит мертвый подле ставня. Мы догадались, что воробей сел на ночь на ставень и заснул и что его раздавили, когда закрывали ставень.
Мы подняли старого воробья и бросили в траву. Маленькие пищали, высовывали свои головки и открывали клювики, но их некому было кормить.
Старшая сестра сказала: 'Вот у них теперь нет матери, некому их кормить; давайте выкормим их!'
Мы обрадовались, взяли коробок, наклали в него хлопчатой бумаги, уложили в него гнездо с птичками и понесли к себе наверх. Потом мы нарыли червяков, намочили хлеб в молоке и стали кормить воробушков. Они ели хорошо, трясли головками, чистили клювики об стенки коробка и все были очень веселы.
Так мы их кормили весь день и очень на них радовались. На другое утро, когда мы посмотрели в коробок, мы увидали, что самый маленький воробушек лежит мертвый, а лапки его запутались в хлопчатую бумагу. Мы его выкинули и вынули всю хлопчатую бумагу, чтобы другой в ней не запутался, и положили в коробок травы и моху. Но к вечеру еще два воробья растопырили свои перышки и раскрыли рты, закрыли глаза и тоже померли.
Через два дня умер и четвертый воробушек, и остался только один. Нам сказали, что мы их окормили.
Cecтра плакала о своих воробьях и последнего воробья стала кормить одна, а мы только смотрели. Последний - пятый воробушек, был веселый, здоровый и живой; мы называли его Живчиком.
Этот Живчик жил так долго, что уже стал летать и знать свою кличку.
Когда, бывало, сестра закричит: 'Живчик, Живчик!', он прилетит, сядет ей на плечо, на голову или на руку, и она его кормит.
Потом он вырос и стал сам кормиться. Он жил у нас в горнице наверху, улетал иногда в окно, но всегда прилетал ночевать на свое место, в коробок.
Раз он утром никуда не полетел из своего коробка: перья у него стали мокрые, и он их растопырил, как и другие воробьи, когда они умирали. Сестра не отходила от Живчика, ходила за ним; но он ничего не ел и не пил. Три дня он был болен и на четвертый умер. Когда мы увидели его мертвым, на спинке, с подкорюченными лапками, мы все три сестры стали так плакать, что мать прибежала наверх узнать, что случилось. Когда она вошла, она увидала на столе мертвого воробья и поняла наше горе. Сестра несколько дней не ела, не играла, а все плакала.
Живчика мы завернули в наши самые лучшие лоскутки, положили в деревянный ящичек и зарыли в саду, в ямке. Потом сделали над его могилкой бугорок и положили камушек.
ТРИ КАЛАЧА И ОДНА БАРАНКА
(Басня)
Одному мужику захотелось есть. Он купил калач и съел; ему все еще хотелось есть. Он купил другой калач и съел; ему все еще хотелось есть. Он купил третий калач и съел, и ему все еще хотелось есть. Потом он купил баранок и, когда съел одну, стал сыт. Тогда мужик ударил себя по голове и сказал:
'Экой я дурак! что ж я напрасно съел столько калачей? Мне бы надо сначала съесть одну баранку'.
1000 ЗОЛОТЫХ
(Быль)
Богатый человек захотел отдать 1000 золотых бедным, но не знал, каким бедным дать эти деньги.
Он пришел к священнику и говорит: 'Хочу дать 1000 золотых бедным, да не знаю, кому дать. Возьмите деньги и раздайте, кому знаете'.
Священник сказал: 'Деньги большие, я тоже не знаю, кому дать: может быть, я одному дам много, а другому мало. Скажите, каким бедным и по скольку дать ваших денег?'
Богатый сказал: 'Если вы не знае 1000 те, кому дать деньги, то бог знает: кто первый бедный придет к вам, тому и отдайте деньги'.
В том же приходе жил бедный человек. У него было много детей, а сам он был болен и не мог работать. Бедный человек читал раз псалтырь и прочел эти слова: я был молод и состарелся и не видал праведного оставленного и детей его просящих хлеба.
Бедный подумал: 'Я вот оставлен богом! а я дурного ничего не сделал. Дай пойду к священнику, спрошу его, как так неправда сказана в Писании'.
Он пошел к священнику.
Священник увидал его и сказал: 'Этот бедный первый пришел ко мне', и отдал ему все 1000 золотых богатого человека.
ПЕТР I И МУЖИК
(Быль)
Наехал царь Петр на мужика в лесу. Мужик дрова рубит.
Царь и говорит: 'Божья помощь, мужик!'
Мужик и говорит: 'И то мне нужна божья помощь'.
Царь спрашивает: 'А велика ли у тебя семья?'
- У меня семьи два сына да две дочери.
- Ну не велико твое семейство. Куда ж ты деньги кладешь?
- А я деньги на три части кладу: во-первых - долг плачу, в-других - в долг даю, в-третьих - в воду мечу.
Царь подумал и не знает, что это значит, что старик и долг платит, и в долг дает, и в воду мечет.
А старик говорит: 'Долг плачу - отца-мать кормлю; в долг даю - сыновей кормлю; а в воду мечу - дочерей рощу'.
Царь и говорит: 'Умная твоя голова, старичок. Теперь выведи меня из лесу в поле, я дороги не найду'.
Мужик говорит: 'Найдешь и сам дорогу: иди прямо, потом сверни вправо, а потом влево, потом опять вправо'.
Царь и говорит: 'Я этой грамоты не понимаю, ты сведи меня'.
- Мне, сударь, водить некогда: нам в крестьянстве день дорого стоит.
- Ну, дорого стоит, так я заплачу.
- А заплатишь - пойдем.
Сели они на одноколку, поехали. Стал дорогой царь мужика спрашивать: 'Далече ли ты, мужичок, бывал?'
- Кое-где бывал.
- А видал ли царя?
- Царя не видал, а надо бы посмотреть.
- Так вот, как выедем в поле - и увидишь царя.
- А как я его узнаю?
- Все без шапок будут, один царь в шапке.
Вот приехали они в поле. Увидал народ царя - все поснимали шапки. Мужик пялит глаза, а не видит царя.
Вот он и спрашивает: 'А где же царь?'
Говорит ему Петр Алексеевич: 'Видишь, только мы двое в шапках - кто-нибудь из нас да царь'.
БЕШЕНАЯ СОБАКА
(Быль)
