Толику стало неловко, как будто он заставил маму сделать что-то нехорошее, как будто он обманул ее. И мама, словно маленький ребенок, поверила обману и сделалась послушной, ужасно доброй, но перестала быть прежней мамой.
Однако Толик подумал, что все это не так уж плохо. Ананасы, в конце концов, гораздо приятнее получать, чем подзатыльники. Два мяча и канадская клюшка тоже не помешают. А если искать виноватых, то Толик здесь ни при чем, а виноваты спички и мальчик со странными голубыми глазами.
Все же, чтобы доставить маме приятное, Толик сказал, что он вовсе не курит и курить никогда не будет. И мама обрадовалась так же, как раньше, когда думала, что Толик начал курить.
Затем мама пошла в комнату и сложила в портфель учебники и тетрадки Толика. Она специально проверила по дневнику расписание уроков, чтобы положить все нужное и ничего не забыть.
На прощание она еще раз поцеловала Толика, открыла ему дверь и все время махала рукой, пока он спускался по лестнице.
А Толик, спустившись вниз, остановился. Он засунул руку в карман, нащупал коробок и засмеялся от удовольствия.
Началась новая, совершенно сказочная жизнь.
Когда Толик вошел в класс, все уже сидели на местах. Анна Гавриловна показывала что-то на карте. Она обернулась на скрип двери.
- Добро пожаловать, Рыжков, - сказала Анна Гавриловна. - Ты почему опоздал?
- Я? - спросил Толик.
- Ты, - сказала Анна Гавриловна.
- Я... - произнес Толик и задумался. Анна Гавриловна улыбнулась:
- Не успел еще придумать?
- Я... нет... - сказал Толик.
- Садись на место, Рыжков. Поговорим после урока.
Анна Гавриловна повернулась к карте и стала объяснять дальше. Толик сел на свое место, рядом с Мишей.
- Отпустили? - спросил Мишка.
- А ты никому не говорил?
- Нет.
- Теперь можешь говорить, мне все равно, - прошептал Толик и похлопал себя по карману.
- Чего там у тебя? - спросил Мишка.
- Ничего. Много будешь знать - скоро состаришься, - ответил Толик.
- Рыжков и Павлов! - сказала Анна Гавриловна не оборачиваясь.
Мишка и Толик притихли и стали слушать. Анна Гавриловна рассказывала о том, как изменится карта нашей страны через десять лет. Она говорила о плотинах, которые построят за это время. Говорила о реках, как они разольются шириной чуть ли не с море.
- Я теперь могу любую реку переплыть, - шепнул Толик.
Мишка посмотрел на него и молча постучал по лбу согнутым пальцем. Но Толик даже не рассердился. Мишка ведь не знал ничего.
Потом Анна Гавриловна стала рассказывать о том, какие богатства скрываются на дне океанов: всякие водоросли, которые можно есть, нефть и что-то еще такое, чего Толик не расслышал, потому что в этот момент говорил Мишке:
- Я теперь и океан любой могу переплыть, Мишка снова постучал пальцем по лбу. На этот раз Толик обиделся.
- Сам дурак, - сказал он. - Не знаешь ничего - и молчи.
- Рыжков, - сказала Анна Гавриловна, - повтори, что я говорила.
Толик вскочил с места.
- Вы говорили про плотины и про водоросли.
- Что я говорила про плотины и про водоросли?
- Их можно есть.
- Плотины можно есть? - спросила Анна Гавриловна.
Ребята дружно засмеялись. Мишка тоже засмеялся. Толику стало совсем обидно. Если бы они знали, что у него в кармане, то не смеялись бы, а плакали от зависти.
- Плотины нельзя есть, - буркнул Толик. - Они железные.
- Они бетонные, - сказала Анна Гавриловна. - Ставлю тебе двойку за невнимательность.
Двойку Толику получать не хотелось. Двоек у него в этой четверти не было. Это не очень приятно - в первый раз получать двойку. И Толик сунул руку в карман.
- Ой, Анна Гавриловна, можно выйти на минутку?
- Что случилось?
- Мне... мне плохо...
Анна Гавриловна пожала плечами.
- Иди.
Толик выскочил за дверь. Пока он ходил, Анна Гавриловна открыла журнал и поставила против фамилии 'Рыжков' двойку.
Толик вернулся почти сразу. Он скромно сел на место рядом с Мишкой и уставился на Анну Гавриловну. Анна Гавриловна подняла голову.
- Рыжков, - сказала она, - я поставила тебе двойку за невнимательность. А теперь... я... переправляю ее... на... пятерку. Я делаю это потому, что... потому... Я не знаю почему. Так нужно. Ты... очень... хороший... ученик... Рыжков.
Анна Гавриловна подняла руку и устало потерла лоб.
- На сегодня закончим, - сказала Анна Гавриловна и быстро вышла из класса.
Ребята все, как один, посмотрели на Толика. Они ничего не понимали. Они знали Анну Гавриловну с первого класса. У нее никогда не было любимчиков. Двойки она всегда ставила за дело. Пятерки - тоже за дело. Ответил плохо двойка, хорошо - пятерка. Толик почти всегда отвечал хорошо. Но сегодня он, конечно, заслужил двойку.
Наконец Лена Щеглова не выдержала.
- Эй, Рыжков, - сказала она. - Отличник Рыжков. Расскажи еще про железную плотину.
И сразу ребята повскакивали с мест и окружили парту Толика.
- Отличник! - закричали они. - Отличник! Плотину съел.
- Она, может, пошутила, - отбивался Толик. - Может быть, у нее голова болит, вот она и ушла.
- Ничуточки она не пошутила, - сказала Лена Щеглова. - Она переправила двойку на пятерку. И даже кляксу поставила. Я сама видела. Она из-за тебя ушла.
А Леня Травин - мальчик, который умел играть на скрипке, - сказал:
- Ты должен извиниться перед Анной Гавриловной.
- Чего мне извиняться! - возмутился Толик. - Я сам себе, что ли, поставил? Она сама поставила! Я за нее отвечать не буду.
- Тогда мы сходим и попросим, чтобы она тебе опять на двойку переправила. Потому что это нечестно, - сказал Леня.
- И пожалуйста, - засмеялся Толик. - Все равно она тебя не послушает. Ты лучше на скрипке играй.
- Кто пойдет со мной к Анне Гавриловне? - спросил Леня.
Но идти почему- то никто не захотел. Даже Лена Щеглова, хотя она и считала себя самой справедливой девчонкой в классе. Наоборот, ребята один за одним стали отходить от парты Толика и рассаживаться по местам. И Лена отошла. Только напоследок она сказала:
- Трусливо и нечестно.
- После уроков получишь, - ответил Толик. Возле парты остался один Леня.
- Тогда я один пойду, - сказал он. Неожиданно с места вскочил Мишка:
- Я тоже пойду.
- Иди, пожалуйста! - возмутился Толик. - Все равно у вас ничего не выйдет. А ты - предатель.
- Ничего я не предатель. Просто мне интересно, - обиделся Мишка. - А если будешь обзываться, я про милицию расскажу.
- Ха-ха-ха, - сказал Толик. - Ни капельки не страшно.
В этот момент открылась дверь и в класс заглянул директор. Ребята вскочили. Четвертый класс здорово боялся директора. Его и пятые классы боялись. И шестые, седьмые, восьмые - тоже. Потому что он мог исключить кого угодно в два счета.
- Какой у вас урок? - спросил директор.
- Природоведение, - ответила Лена Щеглова.
- А где Анна Гавриловна?
- Она... ушла.
- Куда ушла?
Ребята молчали. Им не хотелось выдавать Анну Гавриловну директору. Может быть, ей попадет за то, что она ушла из-за Толика. А если директор узнает, что она поставила вместо двойки пятерку, то может и ее исключить в два счета.
Наконец Леня, который собирался уходить в музыкальную школу и потому немножко меньше других боялся директора, сказал:
- Очевидно, у нее голова заболела.
- Гм, - сказал директор и вышел.
И сразу все опять набросились на Толика. Ребята кричали, что из-за него теперь попадет Анне Гавриловне. Может быть, ее даже исключат из школы. Тогда Толик пускай лучше в класс не приходит. А Лена Щеглова предложила пойти и все честно рассказать директору и попросить, чтобы он простил Анну Гавриловну. Тогда все набросились на Лену. Потому что если рассказать, то директор наверняка все узнает. А так, может быть, и не узнает. В классе стоял такой шум, что никто не услышал, как вошла Анна Гавриловна.
- Почему вы так шумите? - сказала Анна Гавриловна. - Вас на одну минуту нельзя оставить. Садитесь по местам.
Ребята быстро расселись, поглядывая на Анну Гавриловну. Всем было интересно узнать, что ей сказал директор. А может быть, директор ее и не встретил? Лучше, если бы не встретил. Никто не хотел, чтобы ее исключили из школы. А это вполне могло случиться. Ведь директор главнее любого учителя.
Анна Гавриловна сидела за столом, наморщив лоб. Она как будто хотела что-то вспомнить и не могла. И молчала.
Первой не выдержала Лена Щеглова.
- Анна Гавриловна, - сказала она, - а сейчас директор приходил.
- Я знаю, - кивнула Анна Гавриловна.
- А мы сказали, что у вас голова болит... Анна Гавриловна обвела взглядом класс. Она увидела сияющие лица. Всем было приятно, что они так ловко обманули директора и не выдали Анну Гавриловну. Анна Гавриловна улыбнулась, и сразу исчезли морщины на ее лбу.
- Вот вы какие заговорщики, - сказала она. - А я и не знала...
- Конечно, - ответила Лена. - Вы не бойтесь, Анна Гавриловна. Мы никому не скажем.
- Что же вы не скажете?
- Что вы Рыжкову пятерку поставили. - Ничего не понимаю, - сказала Анна Гавриловна. - Конечно, я поставила ему пятерку. Почему это нужно скрывать? Он очень хорошо отвечал. Я ДОЛЖНА была поставить ему пятерку.
Ребята переглянулись. Они никак не могли понять, что случилось с Анной Гавриловной. На время все даже забыли про Толика. А Толик съежился и даже сполз немного под парту, чтобы стать незаметнее. Уж он-то знал, в чем тут дело.
- Ничего не понимаю, - повторила Анна Гавриловна. - Почему вы на меня так смотрите? Что случилось, Щеглова?
- Я... не знаю, Анна Гавриловна, - растерянно сказала Лена и села.
