допустить, чтобы второй ученый гость Ефиму понравился. Кто-нибудь знает, он большой или маленький?
- Понятия не имею, - Андрей сидел на маленьком стуле, сложив руки на груди.
- Я видел в его деле копию фотографии из паспорта, - Леонид восседал за столом, слегка покачиваясь на кресле.
- Ну, и как он выглядит? - с подозрением спросил Борис.
- Из фотографии понять трудно, но высоким он не кажется.
- Черт возьми! - Борис был раздосадован.
- Но вид у него, - Леонид поморщился, - какой-то недоделанный, личико такое нежненькое, жиденькая бородка.
- Это хорошо, - Борис слегка оскалился, - Ефим бородатых ненавидит! Когда он прилетает?
- Кажется, завтра, - Андрей нахмурил брови, - Ефим что-то об этом говорил.
- С Олегом у нас проблемы, - Борис прислонился к стене, - мы его послали за академиком шпионить, а он темнит. Я в коридоре с ним как-то встретился - глаза отводит, не разговаривает. Припер его к стенке вчера, спрашиваю: 'Что происходит, над чем академик работает', а он отвечает: 'С академиком и разговаривай', хамить начал.
- Да, противный парень… Недосмотрели мы, вот и подложили нам свинью с этим Олегом. - Леонид сердито оттолкнулся от стола и встал. - Вот почему надо людей в компанию тщательно отбирать!
- Я с самого начала против был. - На скулах у Бориса заиграли желваки. - Вот и расхлебываем теперь результат, у академика союзничек появился! Слава богу, что они оба слюнтяи, а то пришлось бы начинать настоящую войну. Но я все равно не могу, само их присутствие здесь меня раздражает, как будто через стенку их чувствую. Сидят, анекдоты какие-то рассказывают, идиотские шуточки, прибаутки! А работа стоит, проект загублен на корню. меня уже сотрудники спрашивают: 'Борис, что происходит?' У меня при одной мысли об этих паразитах кулаки начинают чесаться!
- Ничего, ребята, - Леонид потер руки, - надо быть спокойнее, не нервничать. Все пока развивается нормально. Ефим вчера уже высказывался про академика отрицательно, а это хороший знак.
- А что он говорил? - на лице у Андрея появилось любопытное выражение, и он даже слегка наклонился вперед.
- Ну, в общих чертах, что проект стоит на месте, с отверстиями так ничего и не решено, а академик книжки читает и писульки пишет.
- Что еще он пишет? - с подозрением спросил Борис.
- Да вроде бы какую-то научную статью готовит, Кулибин недобитый.
- Он ничего не может изобрести, - Борис зло скривился, - занимается очковтирательством, лженаукой за наш счет! Никогда от себя такого не ожидал, дай волю прямо сейчас пошел бы и набил ему морду вместе с Олегом и всеми его ученичками!
- Боря, - Леонид покачал головой, - сейчас главное сдержаться. Время работает на нас, потерпи немного, и Ефим сам все поймет. Вот Эдик нахамил разок и тю-тю, его песенка спета! А как Ефим его обхаживал, помните? Ты только не сорвись, а то Ефим тебя в членовредительстве обвинит, и ты все испортишь. Понял?
- Я все понял, - лицо Бориса покрылось красными пятнами, - но когда я вижу рядом с собой такое, у меня нервы сдают. Я же, черт возьми, в Америку приехал, а не в Россию! Я за жесткий капитализм, а Ефим нам устраивает социалистическую богадельню, вроде Академии наук!
Команда продолжала свое совещание. В эти самые минуты самолет, несущий Володю навстречу судьбе, уже поднялся в воздух и с каждым мгновением неумолимо начал приближаться к огромному американскому континенту и к двухэтажному зданию компании Пусика.
'Володя уже вылетел. - Академик посмотрел на часы. - Только бы с ним не промахнуться. Грише хотя бы есть куда деваться, а Володя последнее письмо совсем отчаяное написал. В Институте эти подлецы его вконец затравили, а работы другой нет, да и денег не осталось, ребенка кормить нечем. Он же неприспособленный, не от мира сего. Эх, поздно он родился, в неудачную эпоху. Как здорово было бы его вытащить сюда, Ефим же обещал создать маленькую группку…'.
- Олег, замолвите перед Ефимом словечко за Володю, если он вам понравится, конечно? - академик повернулся к Олегу.
- Угрозами вы ничего не добьетесь… Впрочем, мне кажется, Ефим не очень-то прислушивается к окружающим. Кто знает, может быть, моя просьба на него произведет совершенно противоположное впечатление.
- Да бросьте вы, Ефим к вам неплохо относится. А что это у вас, коллега, вид такой озабоченный, да и синяки под глазами, как будто голова с похмелья трещит?
- Да вот, шаг за шагом разбираюсь в программах, которые когда-то Борис написал. - Олег схватился руками за голову. - Это какой-то кошмар, написано так неаккуратно, всюду ошибки, огрехи. Как будто всадник на скаку шашкой рубал и с одной строчки на другую прыгал. Убейте меня, не пойму, почему о нем здесь такое высокое мнение…
- Да вы уж мне о Борисе лучше не напоминайте, - академик нахмурился. - Он мне ночью сниться начал в кошмарах. Сегодня такое приснилось, до сих пор на душе гадко. Иду я по коридору, и у меня в руках почему-то бутылка хорошего армянского коньяка в бумажном пакетике, а он навстречу. Представляете, перегородил дорогу, щурится так мерзко, под шпану работает, а мне, представьте себе, страшно стало. Ведь не знаешь, чего от шпаны ждать, пырнет ножичком между ребрами и все.
- Бутылку-то выпил? - Олег явно заинтересовался.
- Слушайте дальше, руки расставил, смотрит так мерзко, своим холодным взглядом и морду скалит. 'Папаша, - говорит, - зачем тебе старому хрену коньяк, давай-ка я выпью его лучше за твое здоровье!' - выхватывает ее из рук, откручивает пробку и в горло заливает. - 'Хороший коньяк, - говорит, - У тебя, отец, сердце не пошаливает от такого?' - И довольный такой. А шпану играет, знаете, жутко даже, взгляд трезвый, подлый, унижающий тебя, словом чувствуется, что убийца, на самом деле ищет, как тебя побольнее ударить.
- Значит все-таки выпил, - вздохнул Олег. - А вы бы ему указали, что на территории компании спать и распивать спиртные напитки запрещено.
- А мне так обидно стало, знаете, дурацкий, конечно, сон, но в России одно время трудно было хороший коньяк достать. Я стою и думаю: драться с ним или бутылку вырывать из рук - значит унижаться. И тут проснулся, такое гадкое ощущение осталось, как будто все на самом деле было.
- Ну вы меня испугали, - Олег потряс головой. - Мне после таких рассказов, не дай бог, он тоже приснится. А какой коньяк армяне делали, здесь ничего похожего не достать…
- А это, Олег, климат нужен, земля. От гор излучения идут, от земли флюиды.
- Ну ничего себе, великий физик! - Олег рассмеялся. - Какие там еще флюиды, уважаемый. Наше дело маленькое, нам бы с вами дырки рассчитать.
Володя появился в компании на следующий день, слегка оглушенный свежестью американских впечатлений и поездкой по автостраде в мягко шумящем автомобиле с автоматически открывающимися стеклами. Все вокруг, и тенистые, украшенные цветниками дорожки в Литтл-Три, и маленькие аккуратные домики, покрытые игрушечными черепичными крышами, и разноцветные автомобили, и уличные кафе, из которых доносился горьковатый аромат жареного кофе и из-за столиков журчала непривычная американская речь, решительно все показалось ему прекрасным и удивительным сном. Володя был радостно возбужден, с восхищением смотрел на своего любимого учителя, рядом с которым он чувствовал себя умиротворенно, и его широкая улыбка явно наводила на мысль о том, что все люди, независимо от их убеждений, религии и цвета кожи если и не братья, то хотя бы дальние родственники.
Внешне Володя оказался полной противоположностью Гриши. Невысокий, худой, щупленький как цыпленок, с небольшой русой бородкой, он напоминал разночинца из уездного русского города середины прошлого века. Разговаривая, Володя слегка заикался, что придавало ему немного жалкий и неуверенный вид. В русской речи заикание почти не чувствовалось, но при попытках изъясниться непривычнымим английскими фразами, оно брало свое.
Команда встретила свеженького гостя подозрительно.
- Мудак, полный кретин! - Борис, увидевший в коридоре продолжавшего радостно улыбаться гостя, не
