Защитная линия - туда! Копьеносцы! Держите псов на расстоянии!
Он злился скорее по привычке, чем по необходимости. Римляне выполнили маневр, как всегда, четко и безукоризненно.
- Мы что, удираем от этих волков? - резко спросил Виридовикс. - В этом нет никакого смысла. Ну да, мы не побили этих идиотов, но никто не сможет сказать, что они побили нас. Давайте останемся и покажем им небо в алмазах.
Он обнажил меч. Гай Филипп вздохнул, вытер пот со лба и задумчиво поскреб царапину на левой щека Он был готов к бою не меньше, чем кельт, но лучше понимал суровую и горькую реальность сражения.
- Нет, нас не разбили, - сказал он. - Но когда строй подается взад и вперед, как сейчас, только боги могут сказать, что с нами случится. - Он махнул рукой. - Лучше отойти в полном порядке, чем развалиться на части, пытаясь удержаться на одном месте.
- Это слишком холодный стиль войны, вот уж точно. Но во всем есть хорошая сторона - теперь я смогу высушить свой трофей, как полагается.
Он довольным жестом похлопал голову казда, привязанную к поясу. Это было слишком даже для закаленного центуриона, который с отвращением плюнул.
Организованное и четкое отступление, вероятно, является самым трудным маневром на поле битвы. Солдаты считают, что отступление - это поражение, и только сильнейшая дисциплина удерживает их от паники. Видессиане и их наемные союзники при всей пестроте своего состава держались лучше, чем ожидал Марк. Защищенные острыми жалами копий, они начали медленно отходить, шаг здесь, два шага там, унося своих раненых и удерживая фронт в полном порядке.
- Остановись, куда ты? - Марк схватил поводья лошади Сенпата Свиодо.
Юный васпураканин был готов уже атаковать казда, нагло глядящего на него с безопасного расстояния.
- Отпусти меня, будь ты проклят!
- Мы еще посчитаемся с ними завтра. На сегодня ты выполнил свой долг.
Это была чистая правда. Шлем Свиодо был разбит и висел на одном ухе, правое плечо прикрывала грубая повязка, сквозь которую проступали капли крови. Скаурус крепко удерживал его.
- Если у него кишка тонка подойти поближе, пусть себе стоит. Все, что нам нужно, - это держать их на расстоянии, и все будет в порядке.
Он яростно посмотрел на бунтующего васпураканина. Римлянину хватило бы одного приказа трибуна, но Сенпат Свиодо был далек от всякой дисциплины и, надо отдать ему должное, он имел больше причин ненавидеть этого ухмыляющегося казда, чем легионеры.
- Я знаю, с какой радостью ты вывалил бы его кишки в пыль, но что, если ты попадешь в беду? Не говоря уже о том, что твоя жена останется вдовой, нам еще придется спасать тебя, в то время как вся армия отступает.
- Не трогай мою Неврат! - крикнул Сенпат запальчиво. - Если бы она была здесь, мы бы бились с этой свиньей рука об руку! Что до вашей помощи, то мне она не нужна, я не желаю ее. Мне вообще наплевать на вас!
- Но хочешь ты или нет, ты ее получишь, потому что нам не наплевать на тебя, парень, - сказал трибун. Он отпустил поводья лошади. - Делай, что тебе угодно, черт подери, но даже Виридовикс отступает с нами, если ты заметил.
Возникла минутная пауза.
- И он тоже? - Сенпат Свиодо горько улыбнулся. Марк знал, что сумел убедить его.
Сенпат Свиодо развернул лошадь и галопом погнал ее к римскому отряду, который медленно отходил назад.
Трибун следовал за отрядом, наблюдая за порядком, в котором отступала армия. Все было лучше, чем он надеялся. Даже левое крыло не поддавалось панике.
- Ты знаешь, я верю, что все еще обойдется, - сказал он, поравнявшись с васпураканином.
Авшар наблюдал за Ортайясом Сфранцезом. Юный военачальник гарцевал перед левым флангом видессианской армии, пытаясь отвести его к центру. Под своим покрывалом колдун коварно улыбался
- Ровней строй! Удерживай линию! - кричал Сфранцез, энергично размахивая руками. Ему понравилось воевать: это оказалось нелегким, но интересным делом. Решения нужно было принимать сразу же, а ситуации не всегда аккуратно вмещались в стереотипы, описанные Калокиресом. Когда же это случалось, то ситуация опять менялась, причем так быстро, что приказы зачастую противоречили друг другу и становились бессмысленными. Юный дворянин знал, что он слишком часто маневрировал своими отрядами и в результате потерял около сотни солдат. Это причиняло ему боль, ведь они были не черточками на аспидной доске, которые можно легко стереть, а живыми людьми, истекающими кровью. Они умирали, чтобы дать ему возможность научиться боевому искусству. И все же он не думал, что командует так уж плохо. Было несколько прорывов, это правда, но пока ничего серьезного. Он не знал, что командование получил в результате одного из этих прорывов. Он думал, что одно только его присутствие укрепляет дух солдат. Ортайяс пытался представить себе, каким воинственным он выглядит со стороны: в золоченом шлеме, в доспехах, с богато изукрашенным мечом, рукоять которого осыпана драгоценными камнями, в своем плаще, который красиво развевался за его спиной. Правда, был жуткий момент, когда магия Авшара убила Нефона Комноса. Но даже колдун оказывал должное уважение потомку императоров и хмурился, когда Сфранцез объезжал свой боевой строй. Он делал все, чего обычно ожидали от военачальника... за исключением руководства битвой.
Во вражеских рядах взвыли нестройно трубы, и губы Сфранцеза скривились. Затем недовольство сбежало с лица, уступив место страху. Тысяча каздов во главе с самим Авшаром бросилась прямо на него.
- О_р_т_а_й_я_с_! - крикнул князь-колдун, и его голос четко прозвучал среди стука тысяч подков, бьющихся о каменистую землю. Он поднял руку в железной перчатке. - У меня есть подарок для тебя!
Меч в руке Авшара не был украшенной камнями игрушкой - это был смертоносный меч, кроваво-черный от засохшей крови, крови неисчислимых жертв.
Первый среди всех видессиан Ортайяс Сфранцез представил себе глаза Авшара, скрытые покрывалом, Авшара, и имя этому было Ужас. Душа Ортайяса ушла в пятки, а сердце похолодело от страха и превратилось в кусочек льда.
- Фос пусть смилостивится над нами! Мы все погибли! - истерически выкрикнул он.
Резко повернув свою лошадь, он ударил ее шпорами. Пригибаясь к гриве, чтобы скакать быстрее, он промчался мимо своих ошеломленных солдат именно это и предвидел Авшар.
- Все пропало! Все пропало! - завывал он. С этими дикими воплями он покинул свою армию, изо всех сил нахлестывая жеребца. Мгновение спустя строй видессианских солдат, изумленных предательством и трусостью своего командира, распался под мощным ударом колдуна-полководца.
Вот кувшин воды в холодный зимний день Если вода очень чистая и ты не трогаешь ее, она может не замерзать долго. Но дай только снежинкам осесть на ее поверхности, и вода тотчас подернется льдом. Так случилось с видессианской армией. Бегство Ортайяса оказалось той снежинкой, которая превратила отступление в паническое бегство. В бреши хлынули дикие орды каздов. Ужас, обуявший солдат, был неодолим.
- Ну вот, мы и дождались подарка! - сказал Гай Филипп сердито, и его простые слова прозвучали хуже, чем грязные ругательства. - Образовать каре! - крикнул он и пояснил Марку: - Чем больше порядка мы проявим, тем менее вероятно, что мерзавцы бросятся на нас. Боги знают, у них сейчас достаточно легкой добычи.
Трибун кивнул, с горечью соглашаясь с центурионом. Отсеченное левое крыло уже бежало. Здесь и там группы солдат еще продолжали упрямо сражаться с обступившими их кочевниками, но большинство предпочитало удирать на восток, бросая на ходу щиты, шлемы, даже мечи. С дикими и радостными криками казды преследовали их, словно мальчишки, которые гонят кроликов.
Но Авшар удерживал власть над кочевниками и повел их в решительную, смертельную атаку на центр видессианской армии.
Многие отряды, атакованные одновременно с фронта и тыла, были сразу же уничтожены. Они не отличались римской маневренностью, приобретенной долгими тренировками, они рвали свои ряды, пытаясь перестроиться. Даже гордые халога смешались в кучу, оставив все надежды на восстановление своего
