океаном. Поэтому ты и нашла там эту странную, самодельную книгу с причудливыми, порой ненужными мыслями, что-то вроде моих личных записок. Я специально хотел, чтобы она, как частичка меня, навеяла на тебя воспоминания и вернула в прошлое, я знал, что вот так, через мысли, через бумагу, она поможет тебе.
А еще я хотел, чтобы ты обо всем догадалась, я ведь поместил в книгу множество подсказок. Помнишь, например, рассказ про танцора, которому понадобилось много лет, чтобы понять, что в его жизни была только одна женщина. Или рассказ о художнике, который инсценировал самоубийство, я ведь написал его специально для тебя и даже назвал: «Последняя подсказка». Но ты не догадалась. Ну что же, возможно, мои намеки оказались слишком туманными.
Ну и последнее. Знаешь, Джеки, я не раз задавался вопросом: достиг ли я своей главной цели, смог ли прожить несколько жизней? Обхитрил ли судьбу? Ты когда-нибудь сама захочешь спросить меня об этом. Не сейчас, потом, когда все осмыслишь и сможешь с поверхности моего рассказа заглянуть в его глубину. Тогда, возвращаясь снова и снова, перечитывая эти страницы, ты задашь этот вопрос. А у меня уже не найдется другой возможности тебе ответить — только сейчас.
Иногда я думаю, что да, получилось. Я прожил каждую жизнь полно, по-своему драматично, как и подобает полноценной жизни. Но в то же время я вынужден признать, что попытка не удалась. Потому что ни в одной из них я не смог подняться на уровень своей основной, первоначальной жизни, так или иначе меня вновь влекло к ней, и я не мог устоять и возвращался.
Как это объяснить? Я оказался никудышным преподавателем, плохим актером, не очень хорошим гонщиком. Я, видимо, даже не был идеальным любовником, иначе, любимая, ты бы никогда не предала меня. Сейчас я понимаю, я был заведомо обречен на неудачу. Понимаешь ли, трактуя движение жизни как забаву, игру, я все время оценивал ее с точки зрения писателя, человека, для которого и собственная судьба есть выдуманный им сюжет с захватывающей интригой. И каждый раз, растворяясь в заново созданной жизни, достигая относительного успеха, я сам порой безотчетно, подсознательно все бросал и возвращался к тому, что являлось для меня главным.
Видишь, Джеки, вот и еще одна книга закончена.
Ты ведь наверняка не обратила внимание на название книги, которую сейчас читаешь. Да и имя автора ничего тебе не говорит, непривычное имя со славянским привкусом. Я уверен, что ты даже проскочила первую часть, книга-то толстая, а тебе надо сразу разобраться, докопаться до сути, поэтому ты и начала читать ее с конца. Я ведь прав?!
Но если ты взглянешь на название, то увидишь, что книга называется «Фантазии женщины средних лет» — твои фантазии, Джеки. Она и посвящается тебе, как и все предыдущие. Не знаю, догадалась ли ты, но М. Д. — это и есть ты, помнишь, я когда-то в шутку называл тебя «Мальчиком Джеки». Ты ведь так и осталась для меня той самой милой, смешной Джеки, которую я встретил много лет назад и полюбил на всю жизнь.
Впрочем, книга эта не только написана для тебя, она еще и о тебе, о нас с тобой. Ты сама в ней рассказываешь нашу историю. Она и начинается с того момента, как ты приезжаешь в наш дом в Мэйн, чтобы побыть одной и во всем разобраться. Открой первую страницу. Ты прочитаешь: «Мне нравится это ощущение. Я чувствую себя странно неуклюжей, неуклюжей до несуразности, мне кажется, что части моего тела, всегда такие слаженные, всегда так ловко взаимодействующие друг с другом, сейчас подменены новыми, непривычными и непритертыми…» — все это о тебе.
Я знаю, ты удивишься, да я и сам удивлен, но получилось так, что ты прожила жизнь, которую я написал. Я не могу тебе объяснить, как это произошло, я и сам не знаю. Но я оставляю тебе будущее, любовь моя, и потому ставлю многоточие…
