— Это мой внучатый племянник. Он помогает мне с комедией… У него очень ясная голова… и я взял его с собой потому, что на его память можно положиться, а я с годами что-то забывчив становлюсь…
— Это, пожалуй, не такая уж большая беда, как ты полагаешь, — сказал Конон, думая, как показалось Алексиду, о чем-то своем. Но потом, взяв себя в руки, он продолжал:
— Вы пришли издалека. Так отдохните у меня в доме, и мы обо всем там поговорим.
Он повернул коня, и они пошли рядом. Чтобы нарушить неприятное молчание, Алексид похвалил жеребца, и Конону это было, очевидно, приятно, хотя на его угрюмом лице не появилось даже тени улыбки.
— Чем же еще заниматься в Колоне, как не разведением лошадей? — заметил он. — Ведь, если верить легенде, впервые лошадь была объезжена именно здесь, и селение было названо в честь человека, который сделал это. Загородный дом Конона был довольно велик и стоял на южном склоне скалистого холма. Над его кровлей простирались ветви могучего орехового дерева, дальше тянулся фруктовый сад — ряды старых, корявых яблонь, а обвитая сухими виноградными лозами деревянная решетка весной, по- видимому, превращалась в красивую беседку. Но больше всего понравился Алексиду ручей, кипевший и бурливший в узкой расселине.
Конон спрыгнул с коня, бросил уздечку удивленному рабу и провел своих гостей в комнату, которая обогревалась маленький жаровней, полной раскаленных углей. Сидевшая там красивая пожилая женщина молча собрала свое рукоделие и встала, чтобы уйти, но Конон жестом остановил ее.
— Тебе незачем уходить, милая, — сказал он ласково и, повернувшись к дядюшке Живописцу, пояснил:
— Моя жена Деметрия. Мы ведем здесь простую жизнь и не соблюдаем городских обычаев. Не понимаю, почему хозяйка дома должна, словно кролик, убегать из собственной комнаты только потому, что к мужу кто-то пришел.
— Я хочу позаботиться об угощении для наших гостей, — тихим голосом сказала Деметрия и, чуть-чуть улыбнувшись, вышла, но вскоре вернулась в сопровождении служанки, которая несла вино и лепешки.
— Да ведь это же одна из моих амфор! — воскликнул дядюшка Живописец, радуясь, словно ребенок, и все стали наперебой хвалить изящные фигуры, которыми он украсил эту амфору двадцать лет назад.
— Мы ведем скромную жизнь, — сказала Деметрия, садясь. — Но мой муж любит, чтобы то немногое, чем мы пользуемся, было самым лучшим.
«Тонкая похвала», — подумал Алексид и посмотрел на двоюродного деда, который чуть не мурлыкал от удовольствия, удобно расположившись на мягкой подушке, предложенной ему из уважения к его преклонным годам. Но тут глаза Алексида встретились со спокойными серыми глазами Деметрии.
— Возьми еще лепешку, — сказала она ласково. — Сколько тебе лет? — И, услышав его ответ, вздохнула. — Неужели? Через несколько месяцев и нашему было бы столько же… — И, еще раз вздохнув, она склонилась над своим рукоделием.
— Наши гости пришли поговорить со мной о празднике. — Голос Конона вдруг снова стал резким. — А теперь, почтенный старец, не скажешь ли ты, сколько вам от меня нужно денег? Последние годы я не интересовался театральными представлениями, но я готов дать столько, сколько требуется. — Спасибо. Ты очень добр, — ответил дядюшка Живописец и с тревогой повернулся к Алексиду. — Э… я поручил моему внучатому племяннику записать главные расходы.
— Вот список, — сказал Алексид, вынимая свиток из складок хитона. — Двадцать четыре человека хора, причем корифей получает двойную плату. Один флейтист. Ну, а главным актерам платит архонт. Нам повезло с жеребьевкой: все три актера очень хорошие — Дион и…
— Боюсь, что их имена мне ничего не скажут, — быстро перебил его Конон. — Не помню, когда я в последний раз был в театре.
— Шесть лет! — внезапно сказала его жена. — Ты ведь знаешь, прошло шесть лет…
— Читай свой список дальше! — приказал Конон, и лицо его совсем помрачнело.
Алексид послушно продолжал:
— Нужны будут еще и костюмы для актеров. Я полагаю… то есть мой дедушка полагает, что их следует сделать попестрее. Поярче. Нужны будут хитоны, плащи, чулки, котурны, маски, накладные животы для толстяков… И еще особый костюм для самого Овода, а потом у нас есть «корова» с двумя людьми внутри…
— Как вы это сделаете?
— Ну, ведь есть ремесленники, которые изготовляют актерские маски и все остальное.
— Больше ничего не потребуется?
— Это главные. Потом, конечно, могут быть какие-нибудь непредвиденные расходы.
— Да-да, он записал все, что я ему говорил, — вмешался дядюшка Живописец, решив, что слишком долго оставался в тени.
— Сколько же на это потребуется денег?
Алексид назвал цифру, бросив на Конона неуверенный взгляд. К его большому облегчению, тот сказал:
— Это немного. Не ограничивайте себя понапрасну. Пусть все будет сделано как следует.
— Ты очень щедр, — сказал дядюшка Живописец.
— Я ведь не смогу взять свои деньги в могилу, не так ли? Для чего же мне их беречь? — проворчал Конон. — Я велю моему управляющему, чтобы он выдал вам, сколько нужно. А если понадобится еще, дайте мне знать.
Они встали, и Конон, положив руку на плечо Алексида, сказал дядюшке Живописцу:
