Коли заговорил о моей личной деятельности, то хочу ответить тем болельщикам, которые интересуются в своих письмах: удобно ли мне сидеть сразу на двух стульях – быть тренером сборной и клуба? Всегда было неудобно. Утешает, что точно известно, когда это кончится, – в 1990 году. Тренеры сборной, как я уже упоминал, не заключают у нас контрактов с Госкомспортом, по такова у меня, можно сказать, джентльменская договоренность с руководством.
Я понимаю, должность главного тренера национальной сборной создана не для того, чтобы там постоянно маячила знакомая фигура. Однако я бы не выполнил своего профессионального долга, если б воспользовался отсутствием документа, заменяющего контракт, и подал в отставку до чемпионата мира. Остаюсь при своем глубоком убеждении: тренерский состав сборной должен работать не менее четырех лет и отчитываться только по итогам мирового первенства. Так что потерпите! А уж перемены у руля сборной будут обязательно. В футболе любой успех, имеющий широкий резонанс, подсказывает кандидата на этот пост. Наш футбол не так плох, чтобы должность главного тренера сборной оставалась без надежного резерва.
Переход нашего футбола на профессиональные рельсы взаимосвязан с созданием в стране Футбольного союза. Естественно, к этому событию был проявлен огромный интерес. Как же продвигалось «строительство» новой организации?
Работал настоящий конвейер по изготовлению и переделке проектов устава союза. Один проект даже был заслушан на коллегии Госкомспорта СССР. Но во всех вариантах не прослеживалось главного – минимальных гарантий самостоятельности создаваемого органа.
Меня не привлекали к обсуждению устава. Ничего не знали о нем и коллеги-тренеры, с которыми я говорил об этом. Выяснилось, что Футбольный союз мыслился в Госкомспорте как наследник функций, прав и обязанностей Федерации футбола СССР. Овчинка выделки не стоила. Какой смысл выдумывать еще одно промежуточное управленческое звено с совещательным голосом? Лучше оставить все как есть и признаться: мы пока не готовы предоставить профессиональным организаторам футбола свободу вершить дела по их усмотрению. Новая структура нужна для принятия оптимальных эффективных решений, а не для санкционирования ведомственных инструкций.
Понятное дело, тот проект устава, который с опозданием, между прочим, появился в печати для обсуждения, никого из футбольных специалистов не устраивал. Мы на учредительную конференцию по созданию Футбольного союза, состоявшуюся 13 декабря в московской гостинице «Спорт», привезли из Киева свой альтернативный проект устава, ленинградцы – свой.
Дискуссия была жаркой. В своем выступлении я напомнил о событиях, предшествовавших встрече в «Спорте».
В конце 1987 года большая группа тренеров команд высшей лиги направила письмо в ЦК КПСС, в котором изложила свои соображения о состоянии футбола в стране и путях его дальнейшего развития. Речь в письме шла прежде всего о необходимости создания хозрасчетных футбольных клубов и самоуправляемого объединения профессиональных работников футбола.
Письмо это четыре месяца путешествовало по различным кабинетам, и наконец на нем появилась резолюция бывшего заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС, гласившая о том, что… тренеры плохо представляют себе, сколь много делается для развития футбола в стране.
Пришлось обратиться в Политбюро. Письмо получило другую резолюцию, что в итоге породило постановление Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ от 2 августа 1988 года с длинным и сложным названием «О совершенствовании управления футболом, другими игровыми видами спорта и дополнительных мерах по упорядочению содержания команд и спортсменов по основным видам спорта».
Вот тогда-то в работу по перестройке футбола быстро включился Госкомспорт. Движение, начавшееся снизу против рутинного ведения дела, завершилось документом (проектом устава Футбольного союза) сверху, с тех самых этажей, где эта рутина поддерживалась десятилетиями.
Естественно, созданный в кабинетах Госкомспорта проект не оставлял Футбольному союзу права на безоговорочную административную и хозяйственную самостоятельность. А без этого создаваемый союз не решит ни одной проблемы. Проблемы лишь будут множиться.
Почему разумная идея о необходимой перестройке в футболе не получила широкой поддержки специалистов гораздо раньше, ведь несовершенство ведения футбольных дел стало совершенно очевидным еще двадцать с лишним лет назад, когда советские команды вышли на аренду европейских клубных соревнований?
Думаю, коллеги согласятся со мной в том, что прозреть и сделать практические шаги в нужном направлении нам мешало наше правовое бескультурье, остатки рабской психологии, боязнь начальственного окрика. Десятилетиями оставались туманными наши представления о власти, о процессах управления. Это – жирная почва для роста беззакония и самоуправства. Это – удушливая атмосфера для новаторства, смелых идей, рвущихся в будущее.
Мы только сейчас все дружно стали понимать, что не всякий начальник – Советская власть; что есть законы, выполнять которые обязан каждый, независимо от служебного положения.
Но еще продолжают действовать охранные грамоты чиновников – тысячи бессмысленных, глупых ведомственных циркуляров и инструкций, чаще всего противозаконных по своей сути.
Примеры из практики спортивного ведомства. Нас обязывают выкупать у Госкомспорта рекламную форму, которую фирма «Адидас» распространяет среди участников популярных европейских клубных турниров. Дело дошло до того, что игроки сборной страны отправились на чемпионат Европы в форме, приобретенной на собственные средства. Это – унизительно.
У нас отбирают валюту, заработанную в коммерческих играх. По такому же грабительскому принципу тайком от нас подписываются сметы расходов, устанавливаются нормы финансового обеспечения в зарубежных поездках. А на какие расходы пошла валюта, полученная Госкомспортом за участие сборной СССР по футболу в финальной стадии чемпионата Европы? Где деньги, которые Госкомспорт (непонятно, почему?) получил за переход Заварова из киевского «Динамо» в «Ювентус»?
И вот ведомство, набившее руку на эксплуатации футбола, подготовило документ о предоставлении футболу свободы. Где, на какой строчке проекта устава можно отыскать эту свободу? Свобода – это прежде всего желание и возможность делать то, что не запрещено законом. Предоставление такой свободы создателям материальных и духовных ценностей имеет и экономическую цену.
Экономика и общество в целом не развиваются, если люди не хотят или не могут делать то, что еще вчера не было принято. Без экспериментирования, риска, умения брать на себя всю полноту ответственности, не дожидаясь команды сверху, движение вперед немыслимо.
