агентом по продаже шампанских вин, не устраивали руководство Разведупра Красной Армии. У военной разведки была своя оценка ситуации в Европе. Она острее других понимала, откуда могла исходить угроза Советскому Союзу. Эти прогнозы могли оправдаться. Германия становилась опасным государством. Поэтому военная разведка стремилась заблаговременно вскрыть замыслы Гитлера и его генералов.
Кравченко в том стратегическом сценарии руководства Разведуправления был только одним из оперативных звеньев. Он не знал, что в Японии уже работал Рихард Зорге, в Италии действовал Лев Маневич. Ян Черняк, Шандор Радо и другие военные разведчики Красной Армии включились в активную тайную борьбу против немецких фашистов в Швейцарии, Бельгии, Франции и других странах. В разведке каждый ее оперативный работник, каким стал «Клейн», выполняет только свою задачу, добывая крупицы информации, которую в Центре опытные аналитики складывают в единое полотно мозаики военно- политической обстановки в различных регионах мира и определяют вероятность влияния тех или иных факторов на положение собственной страны.
У «Клейна» была сложная задача – в качестве дипломата одной из латиноамериканских стран попасть на работу в ее представительство в Берлине. Центр нуждался в информации из фашистской Германии. Но добыть такие документы и добиться назначения на дипломатическую службу было трудно. Для этого требовалось время. А его-то «Клейну» и не хватало. Когда стало ясно, что в 1940 году разведчик не сможет устроиться на дипломатическую работу в министерство иностранных дел и выехать в Германию, Центр поставил перед ним другую задачу: создать в той стране, где он находился, нелегальную резидентуру военной разведки. Руководство СССР все больше и больше интересовало отношение США к ситуации в Европе. Советскому Союзу нужны были надежные союзники и партнеры. Информация по этому вопросу приобретала стратегическое значение. И Кравченко приступил к ее добыванию...
Не все получалось так, как он хотел. Но дело постепенно налаживалось. Выполняя рекомендации, которые дали ему в Москве, «Клейн» к концу 1940 года создал разведывательную группу, в которую вошли агенты «Булочник», «Шофер», «Профессор» и «Сестра». Среди них были ответственный работник министерства иностранных дел и высокопоставленный офицер министерства обороны. От них «Клейн» получил информацию о том, что США начали переговоры о строительстве в Мексике военно-морской базы в Тампико и военно-воздушной – в Веракрусе. Он сообщал в Центр о том, что американцы настойчиво подталкивают страны Латинской Америки к созданию регионального блока под своим контролем...
...Ронсеро сидел в ресторанчике «Лос Пинос» и ждал приближения часа «Ч». Ровно в двадцать ноль- ноль назначена встреча с человеком из Москвы. «Клейн» не знал, кто выйдет на явку. Но он надеялся, что прибудет его руководитель Алексей Коробицын...
Коробицын, оперативный псевдоним «Турбан», прибыл в Латинскую Америку несколько позже, чем «Клейн».
Он стал руководителем нелегальной резидентуры. Федор – его заместителем. В разведке, как и в любой военной организации, командиров и начальников не выбирают...
«Турбан» и «Клейн» встречались в разных странах и различных городах, но работали по единому замыслу. Своего руководителя Кравченко хорошо знал – они воевали против испанских фашистов. За активное участие в тех событиях Коробицын был награжден орденом Красного Знамени. Он тоже попал в военную разведку не случайно. Характер его сформировался под влиянием отца, политэмигранта, бежавшего в Аргентину от преследований царской охранки за политические убеждения и участие в революционной борьбе. Алексей, детство и юность которого прошли в Буэнос-Айресе, в совершенстве владел испанским языком и внешне ничем не отличался от местных мальчишек. Но сердце и душа его принадлежали России...
В середине 1940 года Кравченко попал в сложную ситуацию: в стране, где он проживал, был утвержден новый порядок воинской повинности для всех молодых граждан. Ронсеро должны были призвать на службу в армию. В Центре такая перспектива в работе разведчика не предусматривалась, и ему рекомендовали самому найти выход из создавшегося положения. Через своего агента, работавшего в министерстве иностранных дел, Кравченко удалось получить проект указа президента. Изучив его, «Клейн» понял, что службы в армии можно избежать. Для этого необходимо было заблаговременно жениться на местной гражданке: семейных молодых мужчин в армию не призывали. Этим обстоятельством он и решил воспользоваться. Подробно доложив свои соображения в Центр, Кравченко просил разрешить вступить в брак с его знакомой Алисией.
Коробицын поддержал его предложение. Стали ждать указаний из Москвы.
Время шло. Но конкретного решения – положительного или отрицательного – не поступало. А дата подписания нового указа о военной службе приближалась. И когда возникла реальная угроза призыва Ронсеро в армию, он принял самостоятельное решение и без санкции Центра вступил в брак с Алисией...
Призыва на службу в армию «Клейн» избежал. Разведывательная группа, которую он создал, выполняла задания Центра. Большинство материалов, направлявшихся в Москву, высоко оценивались командованием Разведывательного управления. Однажды он даже получил такую радиограмму:
Работа увлекала Ронсеро. Он чувствовал, что борьба с трудностями прибавляла ему сил, неудачи – активизировали его инициативу и находчивость, а удачи – окрыляли. Можно сказать, что он родился в рубашке – ему всегда и во всем везло. Вступив в брак с Алисией, он значительно упрочил свое положение. У него появились новые знакомые. Особый интерес представляли адъютант президента республики и командующий центральным военным округом страны, с которыми у него сложились доверительные отношения...
Кравченко считал, что поступил правильно, вступив в брак с местной гражданкой. Но он также понимал, что нарушил жесткое правило военной разведки – он не должен был этого делать без разрешения Центра...
Мануэль Ронсеро допил свой апельсиновый сок. Время встречи приближалось. Разведчик сложил газету, которую закончил просматривать, так, чтобы издали можно было увидеть ее название. Расплатившись с официантом, Ронсеро встал и вышел из ресторана. Ровно в восемь он подошел к фонарному столбу.
Второй разведчик появился как из-под земли. Опознавательные признаки сработали. Пароль и отзыв прозвучали правильно.
Прибывший на встречу, назовем его «Мирон», оказался новым резидентом. Что произошло с Коробицыным, Кравченко узнает значительно позже...
С первых же минут тон беседы насторожил «Клейна». «Мирон», а это был сотрудник военной разведки майор Павел Мелкишев, сухо задавал ему различные вопросы. Когда нелегал попросил его рассказать, как обстоят дела на советско-германском фронте, он однозначно ответил: «Читайте местные газеты...»
