Соловей-Разбойник

Молот. А я к дядьке егерю подамся.

Женщина. Возьмите меня куда-нибудь. За границу или к егерю.

Соловей (Молоту). Дядька хороший?

Молот. Дядька – класс! Пенсионер. Слышит, правда, неважно.

Соловей (Дебету). Поедешь к егерю?

Дебет (мрачно). Что я у этого егеря делать буду?

Соловей. Деньги считать.

Дебет. Какие деньги?

Соловей. Награбленные. Много денег.

Дебет. Много… А если поймают?

Соловей. Скажешь, что заложник. (Молоту.) Нам же нужен заложник?

Молот. Заложники на дороге не валяются.

Женщина. И заложницы тоже.

Дебет. Вот только не надо на чужие вакансии зариться. Какая вы заложница?!

Женщина. Мне все равно. Заложница, не заложница, лишь бы на свободе.

Дебет. Вот что я подумал: к егерю я не хочу, у меня от свежего воздуха мигрень. Мне за границей комфортней будет.

Соловей. Хозяин барин. Боюсь, пожалеешь.

Дебет. Не пожалею.

Бухгалтер приподнимает воротник пиджака и выходит из дома. Но едва он успевает дойти до ворот, как на улице начинает верещать сирена, и вслед за звуком появляется милицейский уазик. Из машины выскакивают трое милиционеров. Соловей, Молот и Прима из окна дома наблюдают, как Дебет пытается убежать от стражей порядка по полю, но его тут же ловят и пленят.

Соловей (машинально щелкая своей золотой зажигалкой, Молоту). Я же говорил – пожалеет.

Молот. Чего делать-то будем?

Соловей. Как чего – выручать подельщика. (Приме.) Мадам, вы стрелять умеете?

Прима. Только не делайте из меня дуру. Конечно нет. Но я научусь.

Дорога перед загородным домом директора финансово-инвестиционной компании

Когда милиционеры доводят пойманного ими Дебета до уазика, то их взору открывается любопытнейшее зрелище: их товарищ, тот, что остался сидеть за рулем, стоит перед машиной на коленях, а ему в затылок упирается ствол пистолета. Пистолет держит Соловей. Из-за машины, нехорошо улыбаясь, выходит Молот с охотничьей двустволкой в руках. В дополнение к этому из приоткрытого окна машины в них целится Прима из автомата, отобранного, по всей видимости, у водителя.

Соловей (обращаясь к милиционерам). Господа военные! Выбор у вас ничтожный – либо руки вверх, либо, извините, – гражданская панихида по месту жительства. Нас больше. Нам нечего терять. Убедительно?

Милиционеры отпускают Дебета и поднимают руки.