– Идите, – махнул он рукой консьержке. – Потом...
Когда та ушла, Алексей обернулся к Велемиру Ипатьевичу и сочувственно сказал:
– Много народу сегодня. А эта очередь вообще из ряда вон. Мы с женой сидим здесь уже час! Безобразие!
– Да, безобразие, – как-то вяло согласился Синьборода.
– Вы к начальству рвались. По-моему, самое время! Надо навести здесь порядок! – повысил голос Леонидов.
Велемир Ипатьевич затравленно посмотрел на него и сказал:
– Я никуда не тороплюсь.
– Как же так? У двери на УЗИ вы просто рвали и метали! И очередь пошла гораздо быстрее!
– Если вы торопитесь – пожалуйста! – оживился Синьборода. – Хотите, я договорюсь?
– Зачем же? – начал отнекиваться Алексей. – Здесь все равны, поскольку все больные. Здоровых нет.
– Я пожилой человек, одинокий. Нет у меня ни жены, ни детей, дома меня никто не ждет, и торопиться мне некуда. Иное дело вы. У вас наверняка есть дети...
– С детьми сидит мама, – Алексея стала забавлять эта игра в благородство.
– Вот! Мама! Пожилой человек, наверняка давление повышенное, а дети, они такие шумные, – опять завел пластинку Синьборода. – Так что идите без очереди.
– Во-первых, это решают кураторы и врач, который делает рентген: когда кому идти. А во-вторых... Почему вы так хотите от меня избавиться?
– Избавиться? – аж подпрыгнул Велемир Ипатьевич. – Что вы такое говорите, молодой человек?!
– Я не в прямом смысле, – пояснил Алексей. – В переносном. Вы не хотите, чтобы я сидел рядом и задавал вам вопросы. Кстати, на чем мы с вами остановились? Напомните мне.
– Я сюда лечиться пришел, – просвистел Синьборода. – А вопросы, молодой человек, задают в другом учреждении.
– Я прекрасно знаю, в каком. Сам там работаю. И если вы хотите продолжить наш разговор в прокуратуре...
– В какой еще прокуратуре?!
– Убили человека, – тихо, но жестко сказал Алексей. – У вас был мотив.
– Да о чем вы говорите?! Какой мотив?! Я просто к ней ходил! По-дружески! Мы когда-то работали вместе!
– Просто работали? А спустя тридцать лет вы просто к ней ходили? По-дружески, – хмыкнул Алексей. – А у меня есть сведения, что Анна Павловна замуж за вас собралась. Наследство хотела вам оставить. Движимое и недвижимое.
– Ни о чем таком я не знаю, – замахал руками Синьборода.
– Расскажите о вашей ссоре с Анной Павловной Вырод тридцать первого декабря, за час до Нового года. Из-за чего вы разругались вдрызг?
– Откуда вы знаете? – оторопел Велемир Ипатьевич.
– Видите вон ту пальму, – кивнул Алексей на огромные зеленые листья. – Оттуда.
– Вы шутите? – растерялся Синьборода.
– Там, под листьями, сидит ценный свидетель. Ее сосед снизу, – таинственно шепнул Алексей. – Семен Ильич все слышал. Он, как и всегда, встречал Новый год с мамой, смотрел телевизор. Но вы переорали и телевизор. Ваша невеста кричала: «Ты меня обманул, Велемир! Да ты богаче меня! А ходишь деньги просить!» А и в самом деле, Велемир Ипатьевич, развели старушку? – подмигнул он.
Синьборода растерялся. Первый ощутимый удар Велемир Ипатьевич пропустил во время диалога Алексея с консьержкой. Потом Леонидов якобы случайно уронил трость. Синьборода все понял. Отпираться было бессмысленно: в ванной комнате в то утро был он. А тут еще и свидетель! Который слышал его ссору с Анной накануне Нового года!
– Я ее не убивал, – хрипло сказал Велемир Ипатьевич.
– Ну вот, опять! – развел руками Алексей. – В который раз за сегодняшний день я слышу эту фразу? Вы все словно сговорились! Только что с этого дивана встал человек, который сказал точь-вточь как вы: я ее не убивал!
– Но я и в самом деле ее не убивал, – Велемир Ипатьевич выглядел жалко.
– Вам придется это доказать. И вам, и ему.
– Кому ему?
– Пичугину.
– Кто это?
– Ваш соперник в битве за наследство Анны Вырод. Вы его, быть может, не видели раньше, но наверняка о нем слышали. Хватит отпираться, Велемир Ипатьевич. Кого-то из вас Анна Вырод оставила с носом. И ей этого не простили. Очень уж солидный куш!
– Может, она сама? – неуверенно предположил Синьборода.
– Сама себя задушила? Нет, так не бывает! На ее шее следы мужских пальцев.
– Да разве я могу это сделать? – Велемир Ипатьевич посмотрел на свои дрожащие руки. – Я же старик!
– А тут силы много не надо. Эксперт сказал, что ее мог задушить и ребенок, такая она была тщедушная. Насчет ребенка я, конечно, погорячился, но вы вполне могли это сделать, Велемир Ипатьевич. Скажите, за что вы ее убили?
– Я не...
– А если честно?
– Хорошо, я расскажу, – сдался наконец Синьборода. – Я все расскажу...
Он и сам такого эффекта не ожидал. Случилось невероятное: Анна Вырод влюбилась! Да-да! Именно так! Любовь к ней все-таки пришла, правда, поздно. Позднее уже и быть не может, старуха одной ногой была в могиле, тем не менее, она чувствовала все то же, что чувствует каждая влюбленная женщина. В семьдесят два года Анна Вырод пережила всю гамму чувств, сопровождающих страстную любовь. Сначала нежность, томление, потребность ежесекундно видеть и слышать любимого человека, надежду на взаимность и сладость ответного, как ей показалось, чувства, потом желание отдать ему все, и себя, и свое имущество, и, наконец, ревность, и разочарование. А поскольку время поджимало, то, на что у других уходят годы, у Анны Вырод заняло месяца три, не больше.
Как выяснилось, Велемир ей нравился и раньше. Тот год, когда они считались женихом и невестой, был для Анны самым счастливым. Велемир был единственным человеком в этом огромном, враждебном ей мире, с которым Анна могла бы прожить, пока смерть не разлучит, долго и по-своему счастливо. Они были настолько похожи, что Анна читала его, как открытую книгу. В этом и была ее беда.
Все глупости на земле совершаются от жадности. Анна нашла предлог, чтобы рассориться с женихом: его смешную фамилию, которую якобы не хотела брать. Но истинной причиной разрыва была ее жадность. Анне вдруг показалось, что Велемир ее не любит, что женится только из-за квартиры и денег, а когда она доверится ему, быстренько оформит развод и оттяпает половину имущества.
Анна за него строила коварные планы, возводя перед захватчиком непреодолимые юридические препятствия, но ее изворотливый ум тут же их за Велемира и преодолевал. «А если он возьмет и...» Вплоть до того, что Велемир ее убьет, чтобы остаться единственным наследником всего: денег и двух квартир. Тело закопает или растворит в серной кислоте, и тут же женится на молодой красавице.
Воображение Анны мигом рисовало эту красавицу, пышную блондинку, похожую на Вальку из булочной, где они с Велемиром покупали торт, перед тем как подняться в квартиру Вырод. Анна ненавидела Валькины коровьи глаза, белую шею, огромные груди, вываливающиеся из низкого выреза блузки, пышные налитые бедра. Ей даже казалось, что Велемир ходит в булочную только из-за Вальки и как-то особенно на нее смотрит. Этот особенный мужской взгляд Анна тоже ненавидела. О! Его не купишь ни за какие деньги! Это взгляд самца, который жаждет соития с красивой самкой и бьет копытом. Взгляд жадный и одновременно тайный, потому что порочный, из-под опущенных век, сторожащий. На Анну Вырод никогда
