А стало быть, те же самые нормы — насколько я помнил их по предыдущему визиту — разрешали хорошим ребятам перемещаться по базе, оставив при себе и свои рюкзаки (пусть даже набитые оружием!), и контейнеры для артефактов. Запрещалось, разумеется, открывать и первое, и второе без разрешения. А так — ходи, если не лень.
Скажете, «каперы» с ума сошли? Надо им было ввести драконовские порядочки, как у темных сталкеров?
Отбирать у всех всё, запирать в комнате под охраной и возвращать только на выходе из базы?
Может, и надо было. Но, если честно, смысла не вижу. Тем более что для плохих ребят у «каперов» и без того имелись очень-очень серьезные нормативы безопасности.
В то же время, поскольку мы напросились в гости к Шиве, нас все-таки подвергли крайне тщательному обыску. Но, как я и думал, горы оружия в наших рюкзаках «каперов» не особо заботили. Они искали всякие нательные игрушки: микрофоны, маячки и тому подобную разведывательную электронику.
Ничего подобного у нас не было. А ПДА всех нас попросили выключить и спрятать в рюкзаки.
Когда дошел черед до моего «Мак-Нэри» и до спецназовского ножа Кости, старший наряда службы безопасности — это был видный блондин с пронзительными синими глазами — сказал с какой-то трогательной неуверенностью:
— Ну а с этим мы что делать будем?
Я хотел миролюбиво предложить: «Тоже в рюкзаки положим, да?», когда вдруг инициативой завладел Тополь.
— Послушай, друг, ты в армии служил?
— Н-нет, — помявшись, ответил блондин.
— Понимаешь, у спецуры холодное оружие — священная штука. Как мечи у самураев. Мы на этом выросли. Так что мы ножи при себе оставим, лады?
Тут вдруг помощник блондина, выказав завидную проницательность, твердо сказал Тополю:
— Попрошу ваш нож.
Моему другу ничего не оставалось, кроме как повиноваться.
Взяв Костин нож НРС-2 в руки, помощник ловко обошелся с наружным замыкателем-защелкой. После чего извлек из рукоятки ножа ствол и, не удаляя патрон из патронника, протянул его Косте.
— Вот это спрячьте, пожалуйста, в рюкзак, — попросил он, как мне показалось, с легкой укоризной.
«Черт! Образованный, гад», — читалось во взгляде Тополя.
Не обронив ни звука, он выполнил требование «капера» и принял из его рук значительно обесценившийся нож. Ведь главная изюминка ножа НРС-2 — это именно потайной ствол! Наличие которого обозначено в самой его аббревиатуре: НРС, нож разведчика стреляющий!
А из чего же Тополь теперь стрелять будет, если что? Э-хе-хе.
— Я думаю, — «капер» обратился к своему начальнику-блондину, — теперь мы можем разрешить им оставить ножи при себе.
— Да, — тот кивнул. — Что ж, господа, вы прошли проверку. Шива готов принять двоих из вас. А именно: Комбата и Тополя.
То, что Шива так быстро изъявил готовность с нами поговорить, стало лично для меня неожиданностью.
Ведь голос в телефонной трубке стращал меня адской занятостью босса «каперов». А я привык, что за подобными заявлениями обычно стоят вполне нефиктивные дела. Не делают такие заявления просто так, ради красного словца…
— А как же мы? — спросил Тигрёнок, сиротливо поеживаясь.
— А вы с Гайкой, — ответил я ему, опередив блондина, — идете в бар и налегаете там на молочные коктейли.
Гайка хотела сказать что-то саркастическое, но — о чудо! — промолчала.
Дальнейшая праздничная программа была такая.
Блондин вызвал по телефону двух патрульных.
Один из них был вооружен автоматом «Гроза», другой — только пистолетом в кобуре.
— Этих в Пирамиду, к Шиве, — приказал блондин.
«Что за Пирамида, о чем он?» — недоумевал я.
От бокса службы безопасности патрульные проводили нас с Тополем обратно к валу. Я малость заволновался: а почему это нас от «Руслана» уводят, где же мы с Шивой беседовать будем?
Отчего-то я был уверен, что Шива непременно сидит где-то в «Руслане».
В пилотской кабине. Ага.
Нас пригласили в тот самый бетонный тюбинг, где располагался уже известный нам лифт.
— Э, ребята, — я наконец дал волю своему беспокойству, — куда это мы?
Сопровождающий нас «капер», вооруженный отличным автоматом «Гроза», невозмутимо ответил:
— К Шиве, куда ж ещё.
Но в меня словно дух Тигрёнка вселился. Вместо того чтобы с умным видом замолчать, как и подобает бывалому сталкеру, я глупо улыбнулся и сказал:
— А я подумал, вы нас за вал выбросить хотите.
Счастливый обладатель «Грозы» только покачал головой. Дескать, «ну и ну, вот дурак». И, не переставая качать головой, нажал на педаль лифта.
Да-да. Именно на педаль. В том лифте имелись несколько педалей — и никаких кнопок.
Где-то вверху заурчал невидимый движок, и мы поехали…
…Вниз!
Да, мы двигались вниз, а вовсе не вверх.
«Ну и какая, к бесу, Пирамида?». Я окончательно перестал понимать, что происходит.
Тополь подобрался, глаза его сузились. Судя по всему, моему другу тоже совсем не понравился неожиданный вектор движения.
— А почему вниз-то, мужики? — Теперь и Тополь подключился к моему амплуа «зеленый идиотик первый раз пришел в Зону».
— Потому что не вверх, — пояснил второй сопровождающий, с пистолетом в кобуре.
Лифт рывком остановился.
— Теперь, господа, мы обязаны завязать вам глаза, — сказал автоматчик.
— Имеете право, — вздохнул я.
Ну и поскольку глаза у нас были завязаны, последующие десять минут нашего неспешного путешествия оставили не так-то много впечатлений.
Впрочем, звук наших шагов, характер отражения от стен акустических волн, токи воздуха и лязг железных дверей опытному сталкеру кое о чем говорили.
Вначале был некий бетонированный туннель. Затем — бокс-перепускник. Судя по характерному шипению, там имелась полноценная система герметизации и, стало быть, фильтровентиляции.
На что это похоже? Правильно, на военный подземный бункер, рассчитанный на ядерную войну.
Затем нас повели через какие-то подземные коридоры. Несколько поворотов…
— Здесь комингс, осторожно, повыше ноги поднимайте, — комментировали сопровождающие «каперы».
«Хм, комингсы у них… Прям подводная лодка!». Поскольку я считал шаги — надо же было чем-то нагружать мозг! — я проникся размерами сооружения.
Много в Зоне всяких разных потайных подземелий и лабораторий, но о чем-либо подобном в районе Сухого Луга мне слышать никогда не доводилось. Интересно…
Но любое путешествие с завязанными глазами когда-нибудь да кончается.
Закончилось и наше.
Сопровождающие остановили нас, сняли с глаз повязки.
Мы находились в небольшой комнатке, освещенной тремя источниками света. Два из них
