Перед самым рассветом он совершил задуманное.
Убедившись, что стражник крепко спит, Джованни нашел полено и со всей силы опустил его на голову спящего. Тот даже не вскрикнул. Джованни надел одежду солдата, пристегнул меч и кинжал. Затем спрятал бездыханное тело под кучей сена. Побрившись как можно лучше, оседлал лошадей и стал с нетерпением ждать монаха. Тот появился и, сразу заметив, что стражник выглядит не так, как раньше, издал удивленный возглас. Джованни был начеку: приставив кинжал к упитанному брюшку священнослужителя, он приказал ему взобраться на коня. Оправившись от потрясения, монах послушался, хотя от страха и дрожал всем телом. У Джованни отлегло от сердца, когда он увидел, что инквизитор — трус. От этого зависел успех всего плана, ведь справиться с сопротивляющимся противником, не говоря уже о том, чтобы его убить, юноше было бы не под силу.
Оба всадника выехали со двора и направились к городу. Джованни благодарил Небо за то, что с детства обожал лошадей и научился ездить верхом — деревенский староста разрешал мальчугану вертеться на конюшне. Юноша сказал испуганному монаху, что тому следует делать, когда они доберутся до места. И добавил, стараясь говорить угрожающе, что в случае неповиновения толстяка ждет верная смерть.
Время уже близилось к полудню, когда путники добрались до города. Их прибытия ждали, и несколько сотен зевак проводили монаха и его спутника на площадь, к помосту, где была привязана ведьма.
Точно следуя указаниям Джованни, монах, даже не спешившись, приказал отвязать ведьму и посадить ее перед стражником. Люди, которые караулили ведьму, удивились столь необычной просьбе, но не посмели перечить самому инквизитору. Они стащили женщину с эшафота, не развязав, ей, однако, руки и оставив во рту кляп. Затем посадили боком на лошадь. Джованни почувствовал прикосновение стройного, гибкого тела женщины, и в его душе забушевали эмоции. Одной рукой он обвил стан колдуньи, не давая ей упасть, другой чуть ослабил поводья, и лошадь двинулась вперед.
Прекрасные глаза пленницы смотрели с надеждой и недоверием. Хотя девушка была измучена и страдала от жажды, Джованни поразила сила, таящаяся в ее взгляде. Легкое сомнение прокралось в мысли юноши, он подумал: а что, если она и вправду ведьма и попытается наложить на него заклятие? Впрочем, долго размышлять не пришлось — в толпе уже поднимался ропот, люди не понимали, почему инквизитор так спешно уезжает с ведьмой, даже не допросив ее, как ожидалось, в присутствии именитых горожан.
Священник осведомился у монаха, в чем дело. Тот, по-прежнему находясь под угрозой кинжала Джованни, пролепетал, что хочет допросить женщину где-нибудь подальше от людных мест. Священник ответил, что раз уж ведьму увозят, то ее должны сопровождать еще два дюжих стражника, и шагнул к Джованни. Тот почувствовал, что ситуация ускользает из-под контроля, не раздумывая, прижал покрепче девушку к себе и пришпорил коня. Тот пустился в галоп, озадаченные зеваки смотрели вслед. Когда беглецы были на расстоянии полета стрелы, монах очнулся и завопил:
— Держите его! Остановите! Этот человек — самозванец! Я его знать не знаю!
Но было уже поздно. Джованни со спасенной женщиной пересекли площадь и выехали на боковую улочку, ведущую из города. Почти все жители города собрались поглазеть на ведьму, и только несколько стариков проводили взглядом беглецов, лошадь которых неслась все быстрее и быстрее. Когда горожане снарядили всадников в погоню, Джованни и его спутница успели преодолеть около половины лиги.
Только через какое-то время ведьма поняла, что ее похитили прямо из-под носа мучителей. По волнению ее спасителя было заметно, что он действовал в одиночку и опасность еще не миновала. Женщина взглядом дала понять, чтобы у нее вытащили изо рта кляп. Как только она снова смогла говорить, то обратилась к Джованни:
— Скачи до моста, а там поверни налево, на тропу, которая ведет вдоль реки.
Джованни повиновался. Облако пыли за ними все приближалось.
— Не бойся, — произнесла женщина, словно читая его мысли, — мы успеем добраться до леса, прежде чем нас догонят.
Действительно, вскоре они оказались в густом лесу. Ехать верхом дальше было невозможно.
— Привяжи коня к дереву и освободи мне руки, — скомандовала женщина.
Не медля ни секунды, юноша перерезал путы одним взмахом кинжала. Девушка сразу же схватила седельную флягу с водой и жадно осушила до дна. Затем посмотрела Джованни в глаза.
— Эти свиньи не давали мне пить! Следуй за мной, в лесу им нас никогда не найти!
Она взяла юношу за руку и потащила за собой в чащу.
Глава 18
Они шли уже почти целый час, не проронив ни слова, пока наконец не поднялись на вершину холма, откуда вся долина просматривалась как на ладони. Женщина показала на шалаш в развесистой кроне могучего дуба. Из незаметной выемки в скале достала веревочную лестницу, перебросила ее через высокую ветку и влезла в убежище, предложив своему спасителю последовать ее примеру. Карабкаясь вверх по лестнице, Джованни испытывал некоторое беспокойство, но когда он оказался в уютном маленьком гнездышке из прутьев и сухой травы, сомнения покинули его.
— Это мое тайное логово, — пояснила с улыбкой женщина, доставая из укромного местечка флягу и немного еды. Затем протянула один из плодов Джованни. — Бери, подкрепись немного. Меня зовут Луна. Спасибо тебе. Не знаю, зачем ты это сделал, но я очень благодарна.
Джованни улыбнулся в ответ, а потом бросил взгляд на растения, свисающие с потолка хижины.
— Это всего лишь травы, которые я собираю и сушу, чтобы пользовать больных, — здесь нет ничего дурного!
— Значит, ты не ведьма? — спросил Джованни.
От подобного простодушия и откровенности женщина лишилась дара речи. Затем расхохоталась.
— А если бы была, ты бы меня спас?
Джованни снова улыбнулся.
— Ты спросила, зачем я вырвал тебя из рук этих людей. Сам не найду ответа. Мне стало не по себе, когда вчера на площади я увидел, как тебя мучают, хотя даже не знал, правду говорят горожане или нет. Весь день только о тебе и думал, так погано на душе было! А потом вечером встретил инквизитора, ну, меня и осенило, что если я переоденусь в стражника и припугну монаха, то смогу тебе помочь. Но, должен признаться, страху натерпелся куда больше его — в жизни не брал оружия в руки!
Оба рассмеялись.
— Вот! — торжествующе воскликнула Луна, доставая мех с вином. — Отпразднуем нашу встречу!
Признание Джованни поразило девушку, ей очень хотелось узнать, кто этот странный юноша, который, не задумываясь, рискнул жизнью, чтобы спасти незнакомку.
Пока они весело распивали вино, Луна поведала свою историю.
Девушка никогда не знала отца, ее растила мать, которую сторонились все жители города — ведь женщина прижила ребенка без мужа. Но она умела лечить многие недуги, и ее не прогнали прочь, как часто бывает с несчастными, от которых отказывается семья, стоит им забеременеть от какого-нибудь парня или уважаемого, но бессовестного женатого мужчины. Прошло время. После смерти матери несколько горожан — некоторые из них принадлежали к знатным семьям — стали преследовать Луну, добиваясь от нее услуг, которые она не желала оказывать.
Девушка призналась Джованни, что не придерживается строгих нравов, и у нее уже было несколько мужчин. Но только те, кто ей нравился! Воспользовавшись смятением, которое воцарилось в городе после ряда несчастий, отвергнутые поклонники, включая самого священника, сговорились отомстить. Они заявили, будто видели, как девушка поклоняется дьяволу, хотя на самом деле она в полнолуние собирала лекарственные травы.
Джованни внимательно слушал Луну. Было видно, что она не лжет, и постепенно все оставшиеся в его душе сомнения исчезли. Пока девушка говорила, он рассмотрел ее как следует. Ему понравилось стройное, гибкое, как у кошки, тело, белая кожа и тонкие пальцы. Понравилось оживленное лицо, горящие голубые глаза и роскошная грива огненно-рыжих волос, спадающих на маленькую, красивую грудь. Джованни решил, что девушка весьма соблазнительна, и неудивительно, что столько мужчин в городе
