И восторг, ни с чем несравнимый восторг, пробирающий до самых костей. И ужас, смешанный с ним…
Да!!
Конструкция из дерева, желтой вощеной бумаги и тонкой голубой, как небо, ткани с треском расправилась над парусами. Там, где токи воздуха встречались, колеблясь, порождали дымку, там, где птицы летают, едва шевеля крылами, где встречный поток быстрее и сильнее… И может дать нам то, что так сейчас нужно. Скорость!
Расплескав воду, узкий корпус тяжело осел в пену.
– Первый, второй, третий – на места! – крикнула, сплюнув кровь из прокушенной при рывке губы. – Кормовые паруса – на три тяжа убрать! Трави на два оборота, правое крыло три оборота – назад! – Это уже тому, кто сегодня выпустил Змея.
Распахнувшийся на два роста в ширину скошенный треугольник накренился, закладывая разворот.
Визг, скрип, стон… Слившись с леккой, проникнув под деревянную обшивку, под рунные щиты, добравшись до самых балок, чуть ли не ощутив, как плещется, омывая днище, соленая вода, я подгоняла… Себя! Ну же!
Тревожный звон колоколов морийских загонщиков расколол пространство надвое.
Только мы уже летим, как по нити, между пенящихся по оба борта взрывов. Они просто не успевают, не успевают, не успевают… поймать в прицел…
Удар-р! Кончик мачты снес, сняв стружку, ограждение одного их охотников. Брызги крови легли на серую ткань и исчезли, смытые пеной… И мы проскочили мимо, едва ли не чиркая парусами по воде. Мимо слившихся в неразличимую пелену мачт и канатов, размазанных серых пятен корпусов, ярких вспышек ловчей магии.
– Левое трави на три! – легшему на палубу, вцепившемуся ногтями в ручки блоков матросу. Поймала его безумный взгляд. Да, да, да…
Но это еще не конец!
Я-корабль обернулась, ловя сине-зеленые блики сетей, вспучивающихся у стремительно удаляющихся бортов. Синие, золотые, белые клетки расчертили небо, хищно, вытянув руки– веревки, пикируя на звенящие от напряжения паруса.
– Правое крыло трави на пять!
Резкий рывок увел лекку в сторону от падающей сверху ловушки. Вода за кормой вскипела, когда горячее полотно яростно цепляясь за поверхность, все же погрузилось в темно-сизые волны.
А сверху уже падала клубящаяся чернота, шелестя и распадаясь рваными клочьями. Тьма и Морские демоны!
Мир как будто замер, давая мне возможность принять решение. Что тут думать?
Воткнув колено между спиц штурвала, полуобернулась, срывая с груди перышки с Защитой. Примотала к выдернутому из кармашку болту, хищно взблеснувшему в последних лучах катящегося к горизонту солнца. Железный стилет лег на ложе вздернутого арбалета, звучно гукнула взведенная тетива. Выловив в мельтешении волн и дрожании палубы под ногами миг совершенного равновесия, подняла руку и разрядила смешно выглядящее в попытке оборониться от смертоносных чар оружие. Светлая полоса прорезала надвигающуюся тьму, раздался тоскливый вой, от которого заныли зубы. Вспышка, грохот и клубящаяся туча осыпалась в море серым пеплом.
Развернувшись, рявкнула:
– Трави Крылья на шесть оборотов, дан-тар[11] на оба борта!
Скрип, щелчки, стремительные нырки обвязанных веревками фигур, скользящих вдоль лееров.
Я замерла, едва дыша. Выдержит ли корпус?
Пение лекки обернулось жалобным стоном, затрещали мачты, доски вразнобой заходили под ногами. Ветром снесло одно из ограждений, деревянные щепки просвистели мимо, одна задев висок, содрала тонкую полоску кожи. Но мы уходили на Крыльях и гудящих, натянутых до звона парусах, оставляя позади черные, вспененные воды, взбешенных морийцев и не успевающие развернуться серые корабли.
И только много позже, когда Крылья Змея были сложены и убраны в малый трюм, канаты перетянуты, лишние паруса уложены, а команда устало, и оттого очень вяло ужинала, чем морские боги послали, у меня появилось время на размышления.
Эти корабли не должны были быть там! Никто не знал, когда и куда они направляются! Ну, точнее говоря, знать могли многие. Все те, кто в тот день рискнули взглянуть на свои домовые камни. Но предупредить охотников? Такая возможность была только у дядюшки…
Но зачем ему это делать? Если только… если только он не работает на них. И им, морийцам, нужно то, что везет на Столичную Жемчужину Кэрдан Ромиш, саеш Тьелегрина. Иначе откуда дорогому родичу знать, о ком и кого надо предупреждать? Это допущение, но с большой степенью вероятности.
Погладив палубу, поднялась с колен. Сколько я просидела так, лаская лекку, вытащившую нас из беды? Уж она-то заслужила ответы на вопросы… Меня ждал сложный разговор.
Проскользнув в каюту, присела рядом с Кэрданом. Тот, откинувшись на стену, мерно дышал, крутя в пальцах обрывок морийского флажка, снятый одним из матросов с самой верхушки мачты. Под глазами залегли глубокие тени,
– По прибытии нам потребуется сухой док. Нужно перетягивать все блоки, перебирать пружины и заново укреплять раму. Все балки в трюме сместились, боковые треснули, как бы менять не пришлось. Скажите, мой господин, стоит ли то, что вы везете, стертых в кровь ладоней, смоляных слез лекки и возможной смерти?
И замолчала, отворачиваясь, давая возможность принять решение. Саеш устало прикрыл глаза, руки замерли на коленях, а сознание затянула мутная пленка раздумий.
Протянув руку, с трудом отодвинула одну из перекошенных панелей, доставая светильник. Бронзовая плошка с крылышками, покачиваясь, повисла на крюке, тихо позвякивая звеньями цепочки. Щелкнув огнивом, позволила синеватому огоньку спрыгнуть на фитиль, прикрыла его стеклянной колбой. Тени заскользили по стенам, скрывая трещины. Теперь противоядие. К счастью, баки с водой повреждены не были, и горькая жидкость, разведенная из травяной смеси найденного под койкой мешочка наполнила помещение неприятным ароматом. Пока я помешивала лекарство, вслушиваясь в неправильные, стонущие звуки, издаваемые корпусом лекки и прикидывая стоимость необходимого ремонта, Кэрдан принял решение.
Приняв из моих рук кубок, спросил:
– Что ты знаешь о Раттиаре? – скривившись, он глотнул предложенной гадости. В голосе сквозило раздражение: – Знаешь ли ты, как он любит игры? Знаешь ли, что надо сделать, чтобы он признал за нами, сухопутными заморышами, право обратиться к нему?
– Надо предъявить доказательство силы и удачливости. Помимо прямой или косвенной выгоды для … – странное условие, но для морского государства, в котором верховную власть отбирают по праву не родства, а мощи кораблей, это имеет значение. Пройти испытание, выбранное по жребию – едва ли не единственное, что необходимо для коронации, кроме победы в схватке. Так что говорить на равных, или хотя бы просто говорить, саеш Жемчужины будет только… с прошедшим что-то подобное.
– Вот тем и занимаюсь, – нахмурив брови, четко проговорил Кэр. – Предъявляю доказательства благоволения богов. Занимаюсь демоны знают чем вместо простой и понятной работы. Имея все полномочия посла, вынужден высаживаться на Чужом острове, и пробираться через половину Ожерелья. Хорошо, что уже десять лет именно острова является моей сферой… торговых операций.
– У вас очень хороший налер, – и понятно отчего. Шпион? Ну что же… – А какова причина? Ради чего все это? Ради чего? Долги, жертвы… Айры, морийцы? – склонив голову, сползла на пол, обхватывая супруга за колени. Ну же, скажи мне, доверься. И дальше мы пойдем вместе.
– Рония желает заключить с Ожерельем союз. Сделку, если хочешь…
Да, это не так просто. Удача очень важна… Мысли замерли. Сделка. С Ронией. Разве такое возможно? Пальцы судорожно скомкали ткань.
– Но зачем? Что мы можем предложить самому крупному государству этого мира?
Непонимающе расширила глаза.
