Господин Путин, как обычно, обнаружил удивительное знание предмета. Коклюшечное вязание много лет назад уже произвело на него большое впечатление.
Он рассказал, что коклюшечное вязание чрезвычайно развивает пальцы и им, спортсменам- дзюдоистам, тренеры в свое время особенно рекомендовали занятия коклюшечным вязанием.
Президента России спросили, почему не работают законы, и господин Путин очень оживился:
— Тех, кто пишет законы, тысячи, а тех, кто думает, как их обойти, — миллионы.
Интересно, он сам в большинстве или в меньшинстве?
— Нужно помочь развивающимся странам в их развитии, — заявил Владимир Путин. — Развитые страны должны пойти навстречу развитию развивающихся стран.
— Было бы крайне контрпродуктивно прятать голову в песок, так как другое место все равно будет торчать, — заметил Владимир Путин.
Владимир Путин сам задавал себе вопросы, которых ему недоставало для ответов, и в какой-то момент стало понятно, что журналисты с их вопросами ему вообще-то и не нужны.
Владимир Путин с таким энтузиазмом поблагодарил господина Пауэлла за проделанную работу, словно это он и отправил госсекретаря США в отставку.
Госсовет закончился так же внезапно, как и начался. Господин Путин стал было говорить о необходимости рутинной работы по обеспечению общественной безопасности, как вдруг резко перебил сам себя:
— Так, внимание! Я зачем сюда приехал-то?!
— Такого вообще-то не должно быть, — сказал господин Путин. — Но исключать такого нельзя.
— Мы исходим из того, что ничего не исключаем, — произнес президент России.
Чему только ни научила Владимира Путина жизнь.
Владимир Путин рассказывал, пожимая плечами, что профессиональной политикой до того, как стал президентом, не занимался. И честно добавил: «И не занимаюсь».
На вопрос, следит ли он за ситуацией на телевидении, господин Путин туманно ответил, что десять лет назад закончил с этой работой — следить.
Академик Михаил Кузьмин, получивший орден «За заслуги перед Отечеством» четвертой степени, так волновался, что перепутал микрофоны и уверенно встал за стойку президентского. Быстрее всех, просто молниеносно, на это среагировал Владимир Путин: он тут же перевернул листочки, лежавшие на пюпитре, рубашкой вверх.
Начиная встречу, Владимир Путин поблагодарил коммунистов за поддержку:
— По наиболее важным вопросам мы всегда помогаем друг другу, — сказал он.
Я не знаю точно, как называется в дзюдо этот прием, когда, чтобы обезоружить противника, используется его вес, но это был именно тот случай.
Господин Путин поднял один из золотых слитков и восхищенно посмотрел на него.
— Ну надо же! — сказал он и осторожно положил слиток на стол. — Ой! Палец прямо придавило!
Не услышав реакции от окружающих, он обернулся и, увидев журналистов, с вызовом повторил:
— Мне палец придавило!
Коммунисты его, конечно, ранили. Рана была поверхностной, но вид собственной крови изумил Владимира Путина. В конце концов он первый раз за много лет слушал, как против него публично выступают в его же присутствии.
Некоторое время юристы в прениях делились с Владимиром Путиным в Колонном зале своей болью. Он в это время занимался непростым делом. Закрывшись от делегатов листком из блокнота, он бил пальцем по колпачку шариковой ручки, лежащему на столе, и тот взлетал в воздух. Господин Путин ловил колпачок, клал его на стол — и снова бил по нему пальцем. И так он сделал в общей сложности раз 20 подряд. Был он при этом крайне сосредоточен и вокруг ничего не замечал.
Владимир Путин достал из кармана текст своей речи — и, отложив его в сторону, заговорил с коллегами словами собственного производства. Это не значило, что господин Путин скажет что-то новое или хотя бы то, чего нет в тексте.
Предпоследним докладчиком на Госсовете был президент Башкирии Муртаза Рахимов. Он говорил так быстро и так неразборчиво, что мне казалось временами Муртаза Рахимов переходит на башкирский. Может быть, это и в самом деле было так.
Я мог расслышать только отдельные слова: «проедают»… «не делается для блага»… «федеральные чиновники»… «спасибо за внимание»…
— Я с вами полностью согласен, — неожиданно заявил господин Путин.
На бетонном парапете стояла девочка лет двенадцати. Она забралась туда, чтобы ей было лучше видно президента страны. Владимир Путин снял ее с парапета.
— Тебе не холодно, девочка? — спросил он ее.
— Нет! — произнесла она непослушными губами.
— Ну и хорошо, — удовлетворенно сказал господин Путин, поставил девочку на место и пошел дальше.
Президент Путин побывал в якутском художественном музее. Там было много картин. Директор музея рассказывал о многих из этих картин.
— А вот наши культурные деятели, — говорил он, показывая на картину, где были изображены три якута в позах, подозрительно напоминающих позы русских охотников на известной картине художника Перова «Охотники на привале». — И коневоды наши, и старейшие литераторы, заложившие профессиональную якутскую литературу. Жалко, не дожили до этого дня. А вот ловцы рыбы. Наловили и делят честно.
— Честно? — подозрительно спросил господин Путин.
Директор музея внимательно посмотрел на картину — кажется, другими глазами.
— Все эти восемь лет я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи и делал это с полной отдачей сил, — заявил господин Путин так, словно на галерах можно было халтурить.
В общем, мы видели перед собой человека, который знал, как помочь людям, но на галерах был рабом обстоятельств.
Премьерский кортеж был настроен миролюбиво: за пять минут до его проезда можно было безболезненно проехать по Рублево-Успенскому шоссе. То есть можно было по сути возглавить этот кортеж
