- Озерцо?! Да здесь берегов не видно!
- Ха! - Ларимма закинула ногу не ногу. - Видел бы ты Чамка-Ти, вот это - озеро! Все поселения нашей страны стоят на его берегах. Некоторые даже плавают по озеру на лодках, только, конечно, очень больших. А детей у нас не кормят: им достаточно побродить вдоль берега и насобирать выброшенной рыбы. Это потому, что хищники поднимают такие большие волны, что... Ты когда-нибудь видел бегемота?
- Конечно, - скривил губы Чиптомака. - Я видел сотни бегемотов, их полно в Квилу.
- Ну... Я уверена, что наши бегемоты больше ваших. А крокодилы иногда даже заползают в селения, поэтому у нас большие дома, с толстыми крепкими стенами.
- И у тебя был дом? Только не ври!
- Амуча построил как-то раз хижину, - вздохнула Ларимма. - Но вскоре что-то украл и нам пришлось удрать сюда, а хижину сожгли. Вообще-то, я вовсе не дочь царя...
- Ну, я-то в этом не сомневался, - ухмыльнулся старик. - Думаю, ты просто воровка, и муж твой тоже был вором.
- Еще каким! - подняла брови Ларимма. - Ему оба уха отрезали за воровство, обещали и келум отхватить. Но все это не по справедливости: ведь нас ни разу не поймали! Кроме, конечно, последнего дела, в храме Поленша. Тут-то Амуче и отрубили голову.
Лэпхо некоторое время молча ковырял дерево, потом сплюнул.
- Ну что ты такое говоришь? Очень глупая казнь, ведь вор умрет от первых же ударов.
- От первого же удара, - поправила его женщина. - Голову отрубают железным топором, с таким же острым лезвием, как у этого ножа.
- Тем более глупо! Вот у нас сажают в муравейник, или скармливают крысам. На берегах Квилу воров почти нет.
- Жуткие у вас порядки, - передернула плечами Ларимма. - Здесь все иначе, здесь Культура.
- Кто?
- Культура. Так называется наша страна, по-настоящему. А еще говорят просто Чамка-Ти, или Приозерье. Еще называют 'Страна двенадцати храмов'. Один из этих храмов - храм Полинша, у других свои боги.
- Не слыхивал о таких богах. Подай мне одну струну!
- Это древние боги, еще допогибельные, как и вся наша страна. Какой все же он сильный! - Ларимма все не могла наглядеться на без устали скачущего среди арчаков воина. - Обязательно добудет мяса, а я ни разу не пробовала арчаков. Как ты думаешь, сколько ему лет?
- Двадцать, наверное, - пожал плечами лэпхо.
- Мне кажется, еще меньше... Жаль, такой красавчик, так меня полюбил, и в два раза моложе. Увидит девушек в нашем селении, и сразу бросит меня. В Шерешене девушки очень плохо себя ведут, такие распущенные!
Лэпхо затянул хитрые узелки на колках, натянул первую струну, подергал, прислушался. Потом опять распустил ее и взялся за нож: надо еще немного подрезать.
- А как ты думала? - спросил он. - Посмотри на себя! Толстая, крепкая, но все же недостаточно красивая для мальчика. Тебе нужен человек постарше, поопытнее, чтобы оценил все прелести.
- Тьфу на тебя! - вяло отмахнулась Ларимма. - Давай-ка поговорим о деле. Тебе нужно отправиться прямо утром, я объясню дорогу. Мы, пожалуй, останемся еще на день здесь, потом переберемся поближе, на Чамка-Ти. Там есть пещеры, это я тоже расскажу тебе потом. Слушай самое главное! Как придешь в Шерешен - не вздумай прятаться, или делать вид, что мимо идешь. Там сразу увидят, что ты чужой, так что ступай на середину селения, садись на площади и пой свои дурацкие песни. Может быть, из жалости тебя покормят, только не слишком надоедай людям своим нытьем, а то еще убьют.
- Уж без тебя разберусь! - буркнул Чиптомака.
- Потом спроси, где тебе устроиться на ночлег, ну а потом поброди по Шерешену. Тебе нужен Викшу, его там все знают, но не вздумай выспрашивать: это подозрительно. Да, опасайся людей в зеленой одежде! Это Хранители Порядка.
- Ты так говоришь, будто я какой-то вор! - оскорбился лэпхо. - Я честный певец, мне бояться нечего. Но как же я найду Викшу, если не буду спрашивать о нем?
- Его дом стоит в третьем ряду от воды, четвертый от площади, если идти к северу. Ты должен прокрасться к нему как-нибудь незаметно, слышишь? Или вот что: прогуливайся рядом, а когда улучишь момент, скажи в дверь: новости от Лариммы. Кто-нибудь выглянет, а ты подмигни, мол, поговорим потом. Понял? - женщина смотрела на старика с нескрываемым подозрением. - Ничего не перепутаешь? До сих пор ты мне не казался умным человеком, да выбирать не из кого: Салакуни и вовсе дурак. Запоминай все хорошенько сейчас, потому что ночью у меня не будет времени, а утром ты отправишься в путь.
- А что ты скажешь Салакуни?
- Оставь это мне, - Ларимма с мечтательной улыбкой посмотрела в сторону берега. - Ох, да он, кажется, убил одного!
Действительно, рискуя быть задавленным арчаками, охотник ворвался в самую середину стада и сумел- таки забить одного из молоденьких самцов. Сородичи тут же окружили человека, но тот, отмахиваясь копьем, исхитрился взвалить огромную тушу на плечи и пробивался теперь назад, к спутникам. Те с волнением наблюдали за этой опасной игрой: наглость Салакуни доходила до того, что порой он пробегал прямо по телам неповоротливых арчаков.
- Он великий герой! - Ларимма вскочила на ноги. - О, Салакуни!
- Он великий дурак, - хмуро пробормотал лэпхо. - Но дурак, действительно, очень здоровый.
И Салакуни, как всегда, победил. Обливаясь потом, он притащил тушу к скале и свалил ее с плеч.
- Подожди пока, - отстранил он бросившуюся было обнимать его Ларимму, - ты вся в грязи. Дай нож, Лэпхо, у озерных животных очень толстая шкура. Потом разведи костер, а ты, женщина, скорее вымойся, будешь готовить мясо, которое я нарежу. Великий герой Салакуни сейчас будет очень много есть.
- Я готова выполнить любое твое желание, любовь моя! - взвилась Ларимма и побежала к впадающему в озеро ручью. Ил, видимо, и вправду оказался целебным.
- Я вижу, что твой гуоль почти готов? - Салакуни рассмотрел работу старика и остался доволен. - Красиво.
- Он будет по-настоящему красив, когда начнет петь, и-эмма! - важно сообщил Чиптомака, отправляясь за топливом для костра. - И случится это уже к вечеру. Только одно условие...
- Какое еще?
- Не забирайся на Ларимму, пока я не закончу песню, - строго ответил старик. - Гуоль совсем молодой, видишь ли, и ему это будет не полезно. Зато если потерпишь, то услышишь песню о себе. Первую песню о Салакуни-с-демонским-ножом, великом герое! Ну, и его товарище.
- Салакуни-с-демонским-ножом... - пошевелил губами воин. - Эй, старик! Мне не нравится это имя, оно длинное, его никто не запомнит!
- Придумаю другое! - издалека отозвался лэпхо, уже ломавший кусты на топливо для костра. - Еще не слышал песни, а уже капризничает, и-эмма... - пробурчал он себе под нос. - Вместо сердца у него еще один желудок, а вместо мозга - еще один келум! И-эмма!..
Мясо арчака действительно оказалось выше всяких похвал. Удивительно жирное, такое жирное, что все трое заблестели с ног до головы, а что еще требовать от мяса? Разве что бутылочка киншасы не помешала бы. Впрочем, думал о киншасе только старик, а Салакуни все поглядывал на Ларимму, и та улыбалась ему как могла загадочнее, то есть выглядела, по мнению лэпхо, полной дурой.
- Теперь можно и попробовать спеть, - скромно сказал Чиптомака, похлопав себя по животу. Пока хватит, а потом надо попробовать еще съесть. - И-эмма, молод мой гуоль... Если вам покажется, что он не очень хорошо поет, скажите прямо.
- Может быть, ты пока за скалой попробуешь поиграть? - надула толстые губы Ларимма, которой совершенно не хотелось сейчас музыки. - А уже потом, когда все отладишь, мы послушаем.
- Нет! - строго сказал Салакуни, одернув встопорщившуюся набедренную повязку. - Слушай, женщина, песню о великом герое Салакуни. Ты помнишь, что я тебе говорил про слишком длинные имена, старик?
- Помню, помню! - огрызнулся лэпхо. - Не совсем я еще из ума выжил! Готовы? Я начинаю, и-эмма.
Для пробы взяв несколько аккордов, Чиптомака прокашлялся и запел. Когда-то очень давно древний,
