десять женщин.
- Десять женщин? - охотник уставился на свои пальцы. - Да, это хорошо. Можно всю жизнь быть сытым, даже если нескольких из них съедят крокодилы. Что скажешь, старик?
- Он будет лгать! - взвизгнула Ларимма, но тут же осеклась, получив пинок.
Чиптомака тяжело вздохнул. Будь у него в руках верный гуоль, он легко смог бы убедить здоровенного глупца в своей правоте. Но говорить без пения струн лэпхо не привык, слова не шли на язык... Наконец старик решился.
- Салакуни, о великий охотник, и-эмма! Я видел, как негодную женщину привязали к дереву странные, страшные, никогда прежде невиданные люди..
- Я - негодная?! А почему же ты тогда... - новый пинок заставил Ларимму замолчать.
- Они привели ее сюда для кары. Я освободил ее, сочтя подарком Джу-Шума, и уважал, как жену. Но теперь раскаиваюсь в своей неосмотрительности! Как знать, может быть она - злой дух, выгнанный из холодного ада за сварливость? Думаю, что так и есть. Горе мне, теперь отсохнет мой сук, и-эмма, и не будет потомства, и в холодном аду мой дух будет голодать... Она отведет тебя прямо туда, Салакуни, еще живым!
- Разве так бывает? - охотник посерел от ужаса. - Мне отец говорил, что холодный ад находится на горе Пичвалури.
- Духи знают тайные тропы, и-эмма! Она пойдет по болоту, а потом мы провалимся и окажемся прямо на белой вершине!
- Ха!! - не выдержала Ларимма. - Что за чушь он несет! Где это видано, чтобы духов изгоняли из холодного ада, а они потом хотели вернуться обратно! Кроме того, болото мокрое, а значит, им владеет Асулаши. Ты совсем, видно, из ума выжил!
- Она права, - вздохнул Салакуни. - И верно... Духи всегда хотят убежать из ада, и потом, они очень холодные. Отец рассказывал мне сказку, как один женский дух пришел ночью в деревню, а утром у хозяина побелел келум. Покажи свой келум!
Чиптомака закатил глаза в бессильной ярости. Что за глупец! Старому лэпхо он верить не желает, он верит незнакомой женщине, приблудившейся из дальних стран!
- Пусть она скажет, за что ее привели сюда! - сообразил он.
- Мой муж Амуча, богатый и уважаемый человек...
- Имам? - уточнил Салакуни.
- Я не знаю имамов, в нашей стране их нет. Так вот Амуча имел много врагов. Однажды он взял свое огромное копье в могучую руку, пошел и убил их всех. Только два смогли убежать, и они решили отомстить Амуче, похитив главное сокровище его дома.
- Тебя, что ли?.. - мрачно спросил Чиптомака.
- Да... В дороге я потеряла часть красоты. Они сорвали с меня украшения и увели за болта, думая, что здесь нет великих охотников. Но пришел Салакуни и спас меня! Теперь мы можем вернуться, Амуча наверняка уже убил тех двоих!
- Им еще идти три дня обратно к Амуче, - вставил старик, но видел по лицу охотника, что это уже бесполезно. Попробовал изменить тактику: - Вот что, раз так... Я буду только обузой в вашем пути. Лучше я вернусь туда, к теркам, и буду дальше искать дерево шапу, чтобы сделать новый гуоль и сложить прекрасную песню о великом охотнике Салакуни, ушедшем за болото.
- А вот этого нельзя, - неожиданно четко, без колебаний ответил гигант и грустно посмотрел на старика. - Я бы очень хотел, чтобы обо мне пели на берегах Квилу и Лэкеты... Но тогда люди из деревни Сапол-Миш, что в Верховьях, пойдут за мной, чтобы отомстить. В Верховьях это закон... А теперь покажи мне свой келум.
- О Салакуни... - растерянно пробормотал Чиптомака. - О... И-эмма... Тогда я буду молчать!
- Он лжет! - мстительно прошипела Ларимма. - Лжет, как и то, что я негодная женщина и злой дух! Пусть покажет свой жадный худой келум!
- Ну?! - прикрикнул охотник и лэпхо пришлось подчиниться.
Он смотал с бедер повязку и продемонстрировал ничуть не побелевший келум. Салакуни отнесся к делу серьезно, даже повертел его в пальцах и довольно сильно подергал.
- Ничего с тобой не случилось! Она - обычная женщина. Я пойду с тобой, Ларимма, но если ты меня обманешь, убью и тебя, и твоего мужа, и твоих детей, сколько смогу поймать.
- Тогда идем скорее! - мерзкая женщина вырвала из рук старика ткань и торопливо обвязала вокруг бедер. - Это мое! Скорее убей старика и идем!
- О, Салакуни, я буду молчать!.. - Чиптомака упал на колени.
- Я не убью его, - улыбнулся гигант. - Я очень люблю слушать лэпхо, с самого детства, хоть они все бездельники и не настоящие мужчины. Ты пойдешь с нами и будешь там, за болотом, петь про меня песни.
Ларимма деланно расхохоталась, стараясь выиграть время. Чиптомака в это время всерьез раздумывал: не лучше ли умереть здесь и сейчас, чем идти на верную погибель в болото. Наконец женщина утерла несуществующие слезы.
- Не думаю, что это хороший лэпхо... У нас, в стране озер, есть певцы куда лучшие! Лучше убей негодного старика, принеси жертву Джу-Шуму! И в дороге не придется его кормить.
- Он не съест много, - скептически оглядел мосластого лэпхо Салакуни. - Да и не получит мяса, если его будет мало. Не спорь со мной, женщина, я хочу чтобы лэпхо был рядом. Может быть, я совершу на болоте великие подвиги, тогда он сразу сложит о них песню.
- У него нет гуоля!
- В самом деле... Лэпхо, почему ты без гуоля? - расстроился великан.
- Его разбили в одной деревне... - безучастно ответил так ни на что пока и не решившийся Чиптомака. - Им не понравилась моя песня, и мужчины разбили гуоль о камень, а женщины кидались грязью, прогоняя меня...
- Вот видишь! - возликовала Ларимма. - Он плохой лэпхо!
- Песня не понравилась? - Салакуни опять почесал затылок. - Но про меня-то ты сложишь хорошую песню, она всем понравится, ведь я великий герой. А если кто-то скажет, что не хочет слушать... Я убью его и его родичей! И соседей! Но без гуоля ты не настоящий лэпхо... Что тебе нужно, чтобы добыть новый?
- Дерево шапа.
Глава третья
Встреча на болоте
Они шли то почти по колено в воде, то выбирались на небольшие островки, полные мелких змей и птиц. Иногда Салакуни убивал обломком копья змей и ел их сырыми, вышвыривая объедки. Ларимма и Чиптомака пробовали тоже есть болотных тварей, но сырое, жесткое мясо со вкусом тины вызывало отвращение. Один раз дорогу им пересекла настоящая болотная анта, куда больше своих лесных сородичей, но нападать не стала. Охотник всерьез подумывал убить ее, но старик и женщина сумели отговорить его от этой попытки.
В поднимающихся от болота испарениях было трудно дышать, насекомые искусали тела, солнце палило неприкрытых листвой людей. Местность постепенно стала совсем плоской, будто равнина между Лэкетой и Квилу, островки появлялись все реже. Огромные стаи незнакомых длинноногих птиц бродили там и тут, выхватывая длинными клювами из воды лягушек, но близко к себе не подпускали. Чиптомака, привыкший ходить в своем, неспешном темпе, теперь едва не падал от усталости и голода. Однако умирать здесь, в гниющей воде, среди змей, ему отчаянно не хотелось.
- Почему у тебя нет лука, Салакуни? - усталость притупила страх перед побоями. - Великий охотник
