тут же застеснялся своих грязных ног.
- Иди же... - прошипел Абу-Салтан. - Второй этаж, не выше!
Старик, стараясь унять дрожь в коленях, поднялся и застыл, увидев в просторной комнате, ярко освещенной стоящими по углам плошками с горящим маслом, пять женщин. Все они по обычаю имамов закрыли лица, опустив на них полупрозрачные покрывала из легкой материи.
- Стой, не шевелись... - сквозь зубы буркнул имам. - Слава Всевышнему, все ли в вашем доме здоровы?
- Все, - ответила одна из женщин за всех. - Слава Всевышнему.
- Поклонись, раб.
Чиптомака не сразу понял, что последние слова адресованы ему, и заслужил этим крепкий подзатыльник.
- Ну и вонь... - снизу поднялся хозяин. - Жены, хотите ли вы спать?
- Нет, - с легким поклоном ответила та же женщина. - Слава Всевышнему, мы не устали.
- Неужели вы останетесь, чтобы выслушать дикарскую песню, которую споет нам это грязный вонючий раб?
- Мы останемся, - повторила женщина, а ее соседка тихо добавила:
- Нам интересно...- Он может разбудить детей, - предупредил хозяин. - У народа хозулуни грубые, хриплые голоса. Что ж, изгнанник, чей путь начертан Всевышним, пусть твой раб начинает.
- Сядь туда и пой! - Абу-Салтан указал Чиптомаке на угол.
Стараясь не задеть плошку с горящим маслом, старик устроился на жестком полу и подогнул под себя ноги. Хозяин вышел на середину комнаты, повернулся спиной к женам и тоже сел прямо на доски. Женщины как по команде повторили его движение. Последним уселся Абу-Салтан и небрежно взмахнул рукой.
- Пой, раб! И помни, что с тобой произойдет, если твоя песня будет плоха!
'Я тебе это припомню,' - мысленно пообещал ему Чиптомака, - 'обязательно припомню, вот увидишь. Ты еще не знаешь старого лэпхо!'
Он взял несколько звучных аккордов, которые на трех струнах получились не совсем такими, как ожидалось, и затянул песню. Несколько минут, в течении которых гордый изгнанник устлал Вилли-Шат трупами и заставил всех себя бояться, в комнате стояла тишина. Лэпхо, как и договаривались, смотрел только на гуоль и старался не думать о слушателях, чтобы не сбиться с ритма.
Потом при каждом его 'и-эмма' стал слышаться легкий щелчок, затем к нему прибавилось тихое похлопывание. Когда женщины вдобавок стали еще и хихикать, старик не выдержал и осторожно скосил на глаза. Все пятеро развалились за спиной мужа, приподняли с лиц покрывала и вовсю гримасничали. Чиптомака про себя отметил, что женщины имамов действительно имеют более светлую кожу. Возможно, оттого, что никогда не показывают лиц солнцу.
Абу-Салтан заметил взгляд старика и тихонько зашипел. Чиптомака поскорее опять уткнулся в свой верный инструмент. Смех нарастал, в конце концов расхохотался и хозяин. Лэпхо вопросительно взглянул на имама - что делать? Не пора ли попробовать удрать?
Но тот сделал успокаивающий жест, потом поднялся и низко поклонился хозяину.
- Достаточно ли тебя повеселил мой раб, о благочестивый Али-Салтан?
- Достаточно, слава Всевышнему! - ответил хозяин и опять засмеялся. - В жизни не слышал большей чуши! Это же надо, так врать! Зульфи, принеси ему лепешку и молока! А ты, гордый изгнанник, скажи, зачем явился домой?
- Я ступил на путь борьбы с шайтаном, отец, да благословит Всевышний мой меч... - склонил голову очень довольный Абу-Салтан.
- Кстати, о мече! У тебя прекрасное оружие, оно очень дорого стоит. Где ты раздобыл его?
- У меня много оружия из металла, я жил на востоке, там его находят в древних городах белых имамов, которые поглотила пустыня.
- Что? - Али-Салтан выпрямился. - Белые имамы? Их города? Ты уверен?
- Да, я видел мертвецов, - еще ниже согнулся имам. - Я имею много оружия и других предметов из мертвых городищ. Но это богатство не со мной, оно осталось в городе Вилли-Шат. Сюда я пришел, потому что случилась беда, и каждый правоверный имам должен помешать шайтану.
- Что стряслось? - хозяин даже чуть пододвинулся к сыну. - Только давай договоримся сразу: мой дом закрыт для тебя. Я могу попытаться убедить совет, что прошло уже достаточно времени, и ты сможешь поселиться на берегах Квилу. Но между нами лежит некая тайна, да простит нас обоих Всевышний... - Али- Салтан покосился на лэпхо. - Ты знаешь, о чем я говорю.
- Будь по твоему, отец.
- Хорошо. Теперь расскажи, что случилось.
- Раб! Пой вторую песню!
Чиптомака, уписывающий мягкую лепешку с молоком, возмущенно посмотрел на имама. Однако лицо Абу-Салтана стало таким суровым, что старику ничего не оставалось, как проглотить кусок, отложить еду и опять взяться за гуоль.
Вторую песню, песню о Звере, целиком составленную из бредовых заявлений Гольто, слушали без смеха. Старик даже увлекся, слова текли из него словно молоко из кувшина.
- Зверь выйдет из моря, и-эмма! Страшен последний час! Пожрет все живое, и-эмма! Боги забыли нас! Озеро стало мертвым, будет таким и Лантик! И-эмма! Страшна армия Зверя, но страшнее он сам, и-эмма, Смерть несущий, Погибели дочь!
- Хватит, Чиптомака, ешь дальше, - смилостивился Абу-Салтан, чем опять вызвал недовольство лэпхо. - Возможно, все не так... Но армия Зверя здесь, точнее ее остатки. Они в соседней деревне, перебили всех жителей, а теперь истребляют крокодилов в Квилу.
- Крокодилов, которые плывут вверх живыми, а вниз мертвыми, мы заметили, слава Всевышнему... - Али-Салтан задумчиво погладил бороду. - Я бы тебе не поверил, но несколько дней назад у нас всю ночь выли хунди, а старики сказали, что на небе появилась новая бегущая звезда. Это не к добру, сказали они, быть беде. Шайтан хочет подняться из моря... Я хочу взглянуть на этих тварей.
- Утром я вернусь, - Абу-Салтан встал. - Сейчас я должен пойти к своему войску, а утром приведу его сюда. Но не ходите к деревне хозулуни в темноте, это опасно.
- Не учи отца, - отмахнулся хозяин. - Ладно, уходи. Я поговорю с советом о тебе... Города белых имамов - этого будет достаточно, чтобы тебя простили. Тогда вернешься к избранному народу... Если шайтан не проглотит солнце, или что он там собирается сделать.
Чиптомака едва успел запихнуть в рот последний кусок лепешки, когда имам рывком поставил его на ноги и подтолкнул к лестнице. Выйдя во двор, он сам открыл ворота, и вскоре опять вел лэпхо по тропинке.
- Ты молодец, - тихо сказал Абу-Салтан. - Все получилось как нельзя лучше. Отец скучал по мне, все же я первый, старший сын... Проси от меня что хочешь, Чиптомака.
- Что хочу? - старик сразу все простил разбойнику. - А что я хочу... Я хочу хороший дом здесь, возле Квилу.
- Мне казалось, тебе понравилось Чамка-Ти.
- Раньше нравилось, но теперь ведь озеро умерло, и людей в той стране не осталось. Лучше уж здесь смерти ждать.
- Учти, в деревне имамов ты жить не сможешь, и дом у тебя будет только в два этажа.
- Благодарю тебя, и-эмма! О, благочестивый имам, Всевышним благословленный, о...
- Заткнись! - прикрикнул Абу-Салтан. - И не тревожь имя Всевышнего своими грязными губами. Я сделаю, что обещал, когда мы вернемся с берега Лантика.
- Позволь мне ждать вас здесь? - тут же попросил Чиптомака.
- Это уже второе желание, а я спрашивал об одном, - засмеялся имам. - Твой настоящий хозяин - Салакуни. Проси его.
- Постой... - лэпхо затряс головой. - Салакуни?.. Да ведь он не даст мне здесь жить, опять куда-нибудь потащит!
- Это вы между собой решите, где тебе жить. Я лишь обещал тебе дом, и слово имама - свято.
