Говорил с безжалостностью тихой: — Запустить бы всё… под лес… кругом. Да, земля была, как говорят, Что посеешь — не вернёшь назад… И лежали мхи непроходимые, Золотые залежи тая, Чёрт тебя возьми, моя родимая, Старая Смоленщина моя!.. Край мой деревянный, шитый лыком, Ты дивишься на свои дела. Слава революции великой Стороной тебя не обошла. Деревушки бывшие и села, Хуторские бывшие края Славны жизнью сытой и веселой — Новая Смоленщина моя. Хлеб прекрасный на земле родится, Но поля твои издалека — С юга к северу идет пшеница, Приучает к булке мужика. Расстоянья сделались короче, Стали ближе дальние места. Грузовик из Рибшсва грохочет По настилу нового моста. Еду незабытыми местами, Новые посёлки вижу я. Знаешь ли сама, какой ты стала, Родина смоленская моя? Глубоко вдыхаю запах дыма я, Сколько лет прошло? Немного лет… Здравствуй, сторона моя родимая! Дядя Тихон, жив ты или нет?! * * * Кто ж тебя знал, друг ты ласковый мой, Что не своей заживёшь ты судьбой? Сумку да кнут по наследству носил — Только всего, что родился красив. Двор без ворот да изба без окон — Только всего, что удался умён. Рваный пиджак, кочедыг да копыл — Только всего, что ты дорог мне был. Кто ж тебя знал, невеселый ты мой, Что не своей заживёшь ты судьбой? Не было писано мне на роду Замуж пойти из нужды да в нужду. Голос мой девичий в доме утих. Вывел меня на крылечко жених. Пыль завилась, зазвенел бубенец, Бабы запели — и жизни конец… Сказано было — иди да живи, — Только всего, что жила без любви. Жизнь прожила у чужого стола — Только всего, что забыть не могла. Поздно о том говорить, горевать. Батьке бы с маткой заранее знать. Знать бы, что жизнь повернется не так, Знать бы, чем станет пастух да батрак.
