Число стихов то же; но есть ли в переводе гладкость, определенность, приятность, сила оригинала? — В первом полустишии вместо кто надлежало бы по грамматике употребить возносительное местоимение который. — Откуда зашло в первый стих коварство? В оригинале его нет. Да и можно ли разрушить коварство? — Второй стих таков, что иной не захочет уже и читать далее. Достать Французско государство! К тому же здесь не выражено того, что французская корона принадлежала Генрику и по праву наследственности. — Под сопротивными силами нельзя разуметь ничего иного, кроме неприятельских войск; итак, Генрик долго странствовал между неприятельскими войсками? Но Вольтер и не думал сказать сего. Несчастия, говорит он, научили его царствовать. Сей стих прекрасен в оригинале, и читатель узнает из него, что Генрик был добрый царь. — В четвертом стихе г. переводчик вздумал выразить пропущенное им во втором, т. е. что Генрик был наследник французской короны; но для сего он должен был пропустить весь четвертый стих оригинала, где сказано в похвалу короля, что он умел побеждать и прощать. Confondit значит постыдил, а не гнал: с чего же в пятом стихе перевода назван Генрик гонителем, и притом гишпанцев? Сего не узнаешь и тогда, когда всю поэму прочитаешь. — В шестом стихе не выражено того, что король победил своих подданных и потом стал их отцом. Покровитель есть здесь не что иное, как подставное слово (или, как немцы говорят, Flickwort), не сообщающее никакой новой идеи после отца.
Поэт обращается к истине в сих прекрасных стихах:
Descends du haut des cieux, auguste verite, Repands sur mes ecrits ta force et ta clarte: Que 1'oreille des Rois s'accoutume a t'entendre, C'est a toi d'annoncer ce qu'ils doivent apprendre; C'est a toi de montrer aux yeux des nations Les coupables effets de leurs divisions. Di, comment la discorde a trouble nos provinces; Di les malheurs du peuple et les fautes des Princes, Vien, parle — et s'il est vrai que la fable autrefois Sut a tes fiers accens meler sa douce yoix, Si sa main delicate orna ta tete altiere Si son ombre embellit les traits de ta lumiere, Avec moi sur tes pas permets-lui de marcher, Pour orner tes attraits, et non pour les cacher. Господин переводчик перевел их так:
Незыблемой красой своих нелестных слов Возвысь, о истина! всю цену сих стихов, Чтоб слух и мысль царей внимать тебя обыкли, Тебя, злость, истреблять, в чем столь они навыкли; Тебя являть уму и представлять пред взор Повинны следствия раздоров их и ссор! Повеждь нам, как вражда народ ввела в смятенье, В страдание граждан, бояр в недоуменье. Ах! приступи, вещай — и если прежде баснь Мешала в речь твою свой слог, свою приязнь; Когда ты с ней сердца взаимно обольщала, Коль тень ее твой свет лишь вяще освещала: Позволь со мною ей пристать к твоим стопам, Чтоб свет твой просветить, дать новый блеск лучам. «То ли это?» — спрашиваю я у всех, знающих французский язык. Какая сила, какая красота в оригинале! И что же вышло в переводе?
Поэт начинает повествовать:
Valois regnait encore, et ces mains incertaines De 1'Etat ebraule laissaient flotter les renes. Господин переводчик перевел:
Еще жил Валуа, и слабые десницы С трудом могли держать колеблющи границы. Все твердят сей прекрасный Вольтеров стих:
Tel brille au second rang, qui s'eclipse аи premier. Господин переводчик перевел его:
Дух у инова бодр, но неразумен суд. Вольтер предлагает систему мира и (сообразно с Невтоновым учением) описывает законы, по которым движутся тела небесные:
Dans le centre eclatant de ces orbes immenses, Qui n'ont pu nous cacher leur marche et leurs distances, Luit cet astre du jour, par Dieu-meme allume, Qui tourne autour de soi sur son axe enflamme. De lui partent sans fin des torrens de lumiere; II donne en so montrant la vie a la matiere, Et dispense les jours, les faisons et les ans, A des mondes divers autour de lui flottans. Ces astres asservis a la lois qui les presse, S'attirent dans leur course, el s'evitent sans cesse, Et servant 1'un a 1'autre et de regie et d'appui, Se pretent les clartes qu'ils recoivent de lui.
