Джеральд Даррелл. Путешествие В Эдвенчер

перестает удивляться и восторгаться. Каждая лесная поляна, речная отмель, любой участок саванны приносил ему оче­редной сюрприз. Недели идут за неделями, и на страницах дневника перед нами предстает не тот суровый колонизатор, когда-то впервые ступивший на землю Камеруна, а сердечный, чувствительный молодой человек, счаст­ливый оттого, что ему довелось попасть в этот земной рай.

Дневники Джеральда показывают и его растущее литературное мастер­ство. Он все лучше подбирает слова, чтобы описать те чудеса, которые его окружают. Он становится более наблюдательным, его чувство юмора обо­стряется, а умение увлечь читателя нарастает с каждой страницей. Его язык становится все более богатым и выразительным. Вот как он описыва­ет в своем дневнике события 3 марта, когда экспедиция на каноэ отправи­лась вниз по реке Мамфе. В этом отрывке уже чувствуется рука настояще­го писателя.

«Даже если во время этой увеселительной прогулки мы бы не поймали ничего ценного, все равно отправиться в нее стоило. Было так чудесно бре­сти по колено в коричневой, медленно текущей воде. То и дело перед гла­зами открывались белоснежные сверкающие на солнце песчаные отмели, напоминающие огромные белые ребра. Вдоль отмелей торчали засохшие деревья: дожди подмыли их корни, и теперь они засохли. На другой отмели деревья сплошной стеной уходили ввысь. Их наглухо оплетали лианы, дре­весные папоротники и тысячи самых разнообразных растений. Жужжание бесчисленных насекомых прерывал только плеск весел, опускающихся в теплую, как парное молоко, воду. Внезапно с отмели взлетела бородатая ржанка, издавая пронзительные крики. Потом откуда-то сверху почти без­звучно упал орел-рыболов, схватил добычу и взмыл к небесам. А за ним пролетела тяжелая птица-носорог. Если вечером сесть на большой серый камень, которых на таких отмелях огромное множество, то увидишь, как на водопой сбегутся обезьяны, перелетая с дерева на дерево в почти непро­глядной чаще веток и листьев. Время здесь застыло: человек полностью те­ряет ощущение времени. Можно провести в лесу и час, и десять — лес не имеет времени. Стемнело — значит, день кончился. Стало светло — настал новый день. Ты постоянно осознаешь только великое, нескончаемое Сей­час».

Джеральд прекрасно передает в своем дневнике удивительную увлека­тельность процесса ловли зверей, требующего от зверолова выдержки и проницательности. Отправившись в короткую экспедицию в район Эшоби между 4 и 8 марта, он собирался добыть двух очень редких белок — Anomalurus (белку-летягу) и Idiurus (карликовую соню- летягу). Ни в од­ном зоопарке мира таких животных еще не было, они представляли огром­ную ценность и научный интерес. Но доставить их в Англию в целости и сохранности было нелегкой задачей.

Путешествие в Эшоби оказалось не менее утомительным, чем в про­шлом году. Джеральда встретили с теплотой и восторгом, как старого дру­га. Все население деревни собралось, чтобы приветствовать белого богатого зверолова. Весь вечер Джеральд общался с охотниками, объясняя им, кого он хочет поймать. «Они сказали, что постараются и с божьей помощью обязательно их поймают. На этой оптимистической ноте наша гулянка за­кончилась, и мы разошлись по постелям».

С первыми лучами солнца Джеральд со своими охотниками отправился искать дерево, где он видел летягу в прошлом году. К его удивлению, живот­ное по-прежнему жило там же, хотя поймать его оказалось весьма нелегко.

Вернемся же к дневнику.

«Поскольку мы подняли ужасный шум возле дерева, зверек, сидевший внутри, испугался и выскочил из дупла. Он взлетел в воздух, словно выпу­щенный из катапульты. Мне впервые довелось увидеть соню- летягу в поле­те. Это было удивительно прекрасное, захватывающее зрелище. Соне нужно было пролететь около сорока футов, чтобы достичь соседнего дере­ва, и она проделала этот путь с грацией планера. Перепонки по обе сторо­ны ее тельца расправились, как зонтики. Перед самым деревом соня распрямилась, выпустила коготки, потом вцепилась в кору и стремительно поползла по стволу, словно огромная гусеница. И тогда я совершил посту­пок, о котором жалею до сих пор: я поднял ружье и выстрелил. Соня кам­нем упала на землю. Я бросился вперед, крича охотникам, чтобы те отозвали собак, и молясь, чтобы соня оказалась только раненой. Разумеет­ся, несчастная кроха была мертва. Я подобрал ее и плакал над этим преле­стным созданием…»

На следующий день Джеральд с охотниками поднялись на рассвете и обошли десять деревьев, окуривая их дымом. На первых девяти никого не оказалось — только несколько летучих мышей, многоножки и скорпионы.

«Мы подошли к последнему дереву. Я ужасно устал, мои легкие были заполнены дымом, поэтому я просто сел и перестал обращать внимание на происходящее. Сети были расставлены, костер разведен. Охотники закида­ли его зелеными листьями, чтобы было побольше дыма. Потом мы уселись и стали ждать. Мне в ладонь впился острый шип, и более всего мне хоте­лось оказаться дома в своей постели. Наконец я приказал снимать сети, так как было ясно, что поймать никого не удалось. Джеймс полез снимать сеть, и вдруг я заметил, что он достает кого-то из дупла. Он подошел ко мне, держа животное за хвост. «Маса хотеть такой добыча?» — с неуверен­ной улыбкой спросил он. Мне достаточно было только глянуть на зверька, как сердце мое чуть не вырвалось из груди. За длинный пушистый хвост Джеймс держал соню- летягу. Глаза зверька были закрыты, бока тяжело вздымались. Передо мной была настоящая Idiurusmacrotis. «Скорей, ско­рей, — в страхе закричат я, — неси коробку для этой добычи… нет, не эту, покрепче… вот эту… Теперь положи внутрь маленький листок… малень­кий листок, а не целый куст… скорее!» Соня со всеми предосторожностями была помещена в ящик. Она была без сознания — наверное, надышалась дымом, ее крохотные розовые лапки судорожно подергивались. Я схватил огромный пучок листьев и принялся размахивать ими перед зверьком, пы­таясь обеспечить ему приток свежего воздуха. Постепенно соня пришла в себя, я закрыл ящик, и мы тронулись в обратный путь. Когда мы верну­лись, уже почти стемнело. Клетку для Idiurus мне пришлось мастерить в полной темноте при свете фонаря. Но заснуть мне удалось лишь благода­ря солидной порции «Белой лошади». Я снял шкуру с крыланов и почистил ружье, а потом рухнул в постель и заснул как убитый. Idiurus — самое удивительное маленькое создание. Оно похоже на английскую соню, только отличается более серым цветом шкурки. Скорость, с какой этот зверек пе­ребирается с дерева на дерево, просто удивительна. Она бежит, как соба­ка, в отличие от Anomalurus , которая ползает по деревьям, как гусеница».

Следующий день для Даррелла стал поистине красным днем календаря. В глубине леса охотники нашли дуплистое дерево 150 футов высотой. За­глянув в дупло, Джеральд обнаружил, что там полным- полно Idiurus ов. К счастью, поблизости росло небольшое деревце, на которое мог залезть охотник и набросить сеть на дупло, чтобы выбирающиеся оттуда сони запу­тывались в сетях. В тот день Джеральду удалось поймать восемь сонь, а также трех необычных летучих мышей, которых Джеральд принял за со­вершенно новый вид. «Я убил их с величайшей осторожностью, чтобы не повредить шкурку, — записал он в своем дневнике, — и упаковал их в вату».

Хотя Джеральд ужасно устал, он решил доставить летяг в Мамфе той же ночью, так как не смог устроить им подходящую клетку. «Эти маленькие твари выпрыгивали из банки и пытались забраться наверх по стенкам клетки, — писал Джеральд в дневнике. — Смит смотрел на них с востор­гом и носился вокруг тента, как неутомимый блуждающий огонек. Я смер­тельно устал, но звуки, которые издавали летяги в своем новом жилище, наполняли мое сердце радостью».

На следующий день в лагерь пришел Джеймс, тот самый мальчишка, который изобрел способ забраться на желанное дерево. За ним шел носиль­щик, тащивший большую корзину, накрытую банановыми листьями. «На­шим глазам предстало удивительное зрелище — настоящая черная дыра, кишевшая летягами всех полов и возрастов. Их там было тридцать пять! Мы со Смитом чуть с ума не сошли. Если бы нам удалось довезти их до Анг­лии живыми, мы бы потрясли зоологический мир до основания!»

Джеральд так писал маме о событиях этого дня:

«Я хочу сообщить тебе великую новость! В углу нашей палатки стоит клетка шести футов высотой, в которой поселились тридцать редчайших животных Западной Африки — карликовые сони-летяги. В наших