Таинство покаяния установлено Самим Господом Иисусом Христом.
«Пришел Иисус, — пишет св. Евангелист Иоанн, — дунул и сказал им: приимите Духа Святаго, кому простите грехи, тому простятся, на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20,19,22–23).
Из этих слов видно, что таинство покаяния с самого начала должно стать особенным священнодействием, через которое прощаются или не прощаются грехи человека. Апостолы должны были знать как самые грехи, так и внутреннее расположение грешников — и то, и другое возможно при добровольном, искреннем исповедании кающимся своих грехов; с другой стороны, и прощение и запрещение апостольское также должно было быть внешне выражено в той или иной форме
«Великое врачевство против зла — исповедание греха и удаление от него»[98].
Католические ученые считают, что с древнейшего времени наряду с публичной исповедью, совершаемой пред церковным собранием, существовала исповедь полуоткрытая пред епископом и пресвитериумом и тайная пред одним или несколькими священниками.
Протестантские же ученые доказывают совершенно обратное. Они говорят, что в течение первых трех веков тайной исповеди вообще не было и что во все продолжение периода Вселенских Соборов она не была прочно установлена и всеобязательным церковным институтом. Наши православные исследователи утверждают, что тайная исповедь существовала в Церкви с самого начала апостольского века.
Словом, доскональное уяснение этого вопроса входит в задачу канонистов и литургистов, мы же в настоящем отделе намерены показать только одно — каким именно могущественным средством может быть у пастыря таинство покаяния в деле воспитания им душ верующих, и затем, как лучше пастырю при различных условиях поставить исполнение пасомыми своего покаянного долга. Для этого нам нет нужды в далеком историческом прошлом искать каких — либо примеров или указаний, ибо выработавшаяся и установившаяся покаянная практика православных церквей дает исчерпывающий материал для верного решения поставленного вопроса.
В Русской Православной Церкви все верующие от семилетнего возраста до престарелых годов допускаются к святому Причастию только после исповеди. Неисповедавшиеся не могут быть допущены к Чаше. При этом, по церковным законам, священнослужители обязаны говеть и исповедоваться у назначенного им общего духовника, как можно чаще[99], по крайней мере, четыре раза в год и, конечно, удобнее всего во святую Четыредесятницу, в посты: Петровский, Успенский и Рождественский.
Миряне обязываются также, как можно чаще, исповедоваться пред священником и причащаться Святых Таин.
Таким образом, таинство покаяния составляет необходимость для причащения Святых Таин[100]. Эти два таинства связываются друг с другом, как предшествующее и последующее: таинство покаяния всем своим процессом, от говения до исповеди с разрешительной молитвой, подготовляет душу верующего к соединению со Христом, после чего в таинстве причащения очищенная покаянным подвигом, омытая слезами раскаяния и разрешенная от грехов душа верующего чрез принятие святейших Тела и Крови соединяются с Источником нашего спасения — Господом Иисусом Христом.
В покаянном подвиге верующего самая исповедь составляет последнюю, заключительную часть. Предшествует же ей более или менее продолжительное приготовление. Готовящийся к исповеди обыкновенно в течение недели, в особых случаях, в течение нескольких дней усиленно постится, ежедневно и аккуратно посещает утреннее и вечернее Богослужения, занимается чтением Слова Божия и душеспасительных книг, внимательно сосредотачивается в своих мыслях и чувствах, примиряется с ближними, совершает благотворения и т. п.
Такой покаянный подвиг вводит кающегося грешника в сферу высшей духовной жизни, помогает ему осознать и восчувствовать свои недостатки, возненавидеть свои грехи. Чаще всего говение с исповедью приурочивается к Великому Посту и преимущественно первой, крестопоклонной и страстной неделям этого поста, когда все располагает к углублению в себя и раскаянию пред Богом.
Исповедь совершается чаще накануне причастия Святых Таин, реже в самый день причастия. Причащаются же в Великом Посту большинство в субботние дни, а также в дни воскресные.
Исповедаются, обыкновенно, по одному, согласно указанию Требника: «приводит духовный отец хотящего исповедатися единаго, а не два»[101]. Исповедовавшимся после исповеди до причастия Святых Таин полагается воздержаться от всякой пищи, как и от всяких праздных разговоров и увеселений. Вместо этого им надлежит выполнить правило пред причащением.
Как время говения — время скорби, сокрушения и раскаяния во грехах, так день причащения Святых Таин — день духовного торжества, день светлой радости для сподобившихся принятия Святых Таин. Причастники приходят в храм, как в самый великий праздник, в лучших нарядных одеждах.
С детства привыкшим приступать к таинству святого Причащения после говения и исповеди жутко бывает наблюдать некоторых христиан, которые прямо от своих служебных, торговых и других мирских дел, от мирской суеты врываются в храм, иногда к концу литургии, всего на несколько минут, чтобы принять Святые Тайны, и тотчас, не восчувствовав величия таинств, не возблагодарив Господа, убегают из храма, чтобы опять погрузиться в тот омут житейской суеты, из которой они только что вырвались. Исполнение величайшего таинства, таким образом, обращается в пустую форму, в отбывание повинности, в мертвый обряд. Удивительно ли, что после этого сбывается слово Апостола: «Оттого многие из вас немощны и больны, и немало умирают» (1 Кор. 11, 30).
Итак, покаянный подвиг необходим для приготовления верующего к достойному принятию Святых Таин Тела и Крови Христовых, приобщающих человека к Божественной жизни.
Здесь надо в особенности отметить то, что предлагая верующим таинство покаяния в качестве подготовительного средства к принятию Тела и Крови Христовых, Церковь не навязывает верующим чего — то нового или несродного для их душ. На всем протяжении истории человечества потребность покаяния является потребностью человеческой души, законом нравственно — религиозной жизни, условием духовно — нравственного совершенствования.
Лучшие моменты религиозно — нравственного просветления, как у отдельных людей, так и у целых народов, связаны именно с покаянием и с прощением грехов.
Примеры ветхозаветных и евангельских грешников, литературные типы в произведениях гениальных писателей, — типы, отражающие действительную жизнь, наконец, изучение характеров и переживаний преступников согласно свидетельствуют, что даже у самых развращенных душ остается хоть незначительная доля добра, и никогда не теряется для них возможность обращения к свету.
Преступник стремится поведать кому — либо свои грехи и, бывают случаи, сам отдает себя в руки властей, чтобы в наложенной на него каре и ожидающем его страдании найти успокоение своей совести. Совершивший с расчетом и полным сознанием убийство старухи, Раскольников затем не находит себе места, чтобы укрыться от мучений совести, преследующей его за совершенное убийство. Вся его последующая жизнь — непрекращающееся наказание за совершенное преступление (Ф.М. Достоевский. Преступление и наказание).
Убийцу царевича Димитрия, Бориса Годунова, терзают бредовые видения, от которых он не может убежать. Несчастный царь — преступник вынужден сознаться: «Да! Жалок тот, в ком совесть нечиста!» (А.С. Пушкин. Борис Годунов).
Знаменитый художник Лоренц у Эмиля Золя, убивающий своего друга, чтобы завладеть его женой, в борьбе с жертвой получает царапину на шее, которая вскоре заживает. Но у Лоренца развивается в сознании, что его рана не зажила, и он все время требует, чтобы ее перевязывали. Кроме того, он теряет способность к работе, и единственно, что он может рисовать, это изображение убитого друга (Э.Золя. Тереза Ракен).
Еще мучительнее переживают праведники раньше содеянные грехи. У царя Давида все время перед
