– Привет, – Джессика оторвалась от кроссворда, который она разгадывала, сидя за кухонным столом.
– Привет, – пробормотала Тэйлор, замечая, как сильно Джес похожа на мать в этих новых очках.
– Ты встретила бога прошлой ночью? – серьезно спросила Джессика.
– А? – озадаченно спросила Тэйлор.
Джес с трудом могла сдерживать строгое лицо.
– Я просто слышала, что ты так часто звала его прошлой ночью. Ты ударилась в религию, или что? – девушка готова была расхохотаться.
Тэйлор знала, что ее лицо залилось краской, но ничего не могла с этим поделать. Она была приперта к стенке, и теперь ей придется выносить шпильки, которыми Джей Ти будет еще долго подкалывать ее. Они с Тори, конечно, слышали, что Джей Ти вернулась вовремя прошлой ночью, и они заперли дверь их спальни, и постарались вести себя как можно тише.
Тэйлор ухмыльнулась девушке.
– Смейся, смейся, детка. Ты можешь дразнить меня сколько тебе влезет, но я не хочу, чтобы ты подкалывала мать подобным образом.
– Подкалывала мать? – спросила Тори все еще не проснувшимся голосом. Она вошла и направилась к кофеварке, в которой обычно заваривали кофе, налила чашку себе и художнице, которая стояла, прислонившись к разделочному столу.
Она вручила кружку Тэйлор и, как будто это было в порядке вещей, нежно чмокнула ее в губы. Тэйлор улыбнулась и отозвалась на поцелуй.
– Доброе утро, – усмехнулась Тори.
– Доброе, – ответила Тэйлор, целуя ее в лоб.
– И тебе доброе утро, – Тори подошла сзади к дочери и поцеловала ее в макушку.
– Что? – сказала Тори в сторону дочери. – Думала, я буду выглядеть забавно этим утром?
Джессика чуть не выплюнула на стол чай, который в этот момент был у нее во рту, из груди Тэйлор вырвался хриплый несдержанный смех, которого раньше Джей Ти не слышала.
– Думаю, она не ожидала такого от меня, – подмигивая сказала Тори и направилась в спальню принять душ.
– Кто была эта женщина? – спросила Джес художницу.
– Тори Грэй, насколько я знаю. Думаю, тебе пора привыкнуть видеть ее, детка, – сказала Тэйлор с усмешкой, оставляя нетронутым ее кофе, и отправляясь в сторону, где скрылась Тори.
Дверь в гостевую комнату была открыта. Тори развешивала на вешалке чистую одежду. Тэйлор вошла в комнату, тихо подошла со спины к женщине, обняла ее и легко поцеловала в шею.
– Я люблю тебя, – проговорила Тэйлор.
– Мммм, мне нравится это слышать, – ответила Тори, ее рука поднялась, чтобы коснуться темных локонов Тэйлор. – Я тоже люблю тебя.
– Ты перенесешь свои вещи в мою комнату? – спросила Тэйлор, затаив дыхание.
– Ты уверена, что хочешь этого? – Тори повернулась.
– Абсолютно, – ответила Тэйлор, подтверждая свои слова поцелуем. – Я собираюсь принять душ, не хочешь присоединиться?
– С Джес в другой комнате? Ты думаешь, мы можем?
Тэйлор усмехнулась, целуя кожу на шее Тори.
– Ты думаешь, она могла слышать что-то, чего она не делала прошлой ночью?
– Ты не знаешь… – Блондинка ответила, подняв бровь. – Наверняка ты не знаешь.
– Ты спишь? – прошептала Джес.
– А хммм, – Тори тряхнула головой, открывая глаза. Женщина сидела, свернувшись в кресле в гостиной, она заснула в другом конце дома, удалившись от всех звуков, главным образом от авторезака Тэйлор.
– Мы можем немного поговорить?
– Конечно, что случилось?
– Я, ахм… Я вот тут подумала… – Джессика замолчала и посмотрела в глаза матери. Они с Тэйлор определенно были вместе, но что если они захотят вернуться жить в Чикаго?
– Ты хочешь остаться здесь в Калифорнии, – ее мать ответила на незаданный вопрос.
– Ты же знаешь, как я ненавижу, когда ты так делаешь? – улыбнулась ее дочь.
– Как только ты родилась, ты получила власть и над ней тоже, – хихикнула Тори.
– Не думаю, что я готова идти туда, – ответила Джессика со строгим взглядом. – Сейчас это должно сработать. В смысле, ты и Тэйлор вместе, и мы все могли бы жить здесь, правильно?
– Только одна проблема, милая, Тэйлор не просила меня жить здесь.
– Ну, она наверное просто думает, что это подразумевается.
– Но все же, Джес, девушки любят, когда их упрашивают, – ответила Тори.
Джессика думала, что эти две женщины должны жить вместе долго и счастливо, после всего, что они пережили. «Черт возьми, если они не сделают это сами, то это сделаю я», – сказала она себе.
– А что ты хочешь делать здесь, Джес, чего ты не можешь делать в Чикаго?
– Я хочу пойти в университет Калифорнии, здесь в Ирвине. Я буду изучать искусство. Я знаю, что быть хорошей нечто новое для меня, но я постараюсь, буду даже работать, чтобы помочь с оплатой.
– Ты знаешь, что деньги – это не проблема, Джес. Я бы послала тебя на луну, если бы тебе понадобилось, но ты еще так мало времени в программе, и я волнуюсь, что будет с тобой, если меня или Тэйлор не окажется рядом, а ты столкнешься с новыми искушениями.
– Я знаю, и мысли об этом тоже меня пугают, но я не могу оставаться всю жизнь в коконе, где нет ни наркотиков, ни алкоголя вокруг.
Тори уже знала, что ее ответ будет да. Она была просто взволнована, что ее дочь превратила любовь к искусству в надежду на будущее. «Если я соглашусь, я бы хотела, чтобы ты жила здесь первый год, а не в студенческом городке, и, конечно же, не в Женском обществе, – сказала она с кривой усмешкой.
– Джес, тебя будет беспокоить, если я буду работать в Университете? В смысле, не для того, чтобы тебя контролировать… Мне предложили место в Английском отделе, – сказала Тори дочери.
– Мама, это так здорово. Это совсем не будет меня беспокоить, мне это очень даже нравится, – с энтузиазмом сказала Джес. Вдруг ее брови нахмурились. – Ты же не прекратишь писать, да?
– У меня были с этим проблемы, раньше такого не случалось. Это может показаться странным, но я думаю, что все вернулось на свое место.
– Может, потому что ты и Тэйлор…
– Возможно, – Тори ответила на незаданный вопрос дочери.
– Я надеюсь, ты не бросишь все, мам. Ты такая хорошая писательница, те вещи, о которых ты рассказываешь в книгах… – Джес замолчала и посмотрела матери в глаза. – Я прочитала твои книги, пока была здесь, – застенчиво добавила она. – Мне так жаль, что я не читала их раньше.
– Спасибо, Джес. Кроме того, только потому, что я снова начну преподавать, я не брошу писать. Это часть меня. Так или иначе, даже если я не останусь в Калифорнии, Тэйлор с радостью позволит тебе жить здесь.
Даже при том, что ей отчасти не понравилось последнее утверждение матери, она потянулась и обняла маленькую женщину медвежьими объятиями.
– Я люблю тебя, мам. Вы с Тэйлор будете гордиться мной когда-нибудь.
Тори нежно провела рукой по щеке дочери.
– О, милая, мы уже гордимся тобой.
