— Спасай свою госпожу, да поскорее! — воскликнула Скантия, хватаясь за живот.
— Чем же ты больна, госпожа моя? — спросил лекарь. — Если жалуешься на болезнь ног, то я поспешу приготовить тебе целебную смесь. Возьму сырую репу, истолченную с солью, и обложу тебе больные места ног. Если помнишь, тебе уже помогло это лечение.
— Ты стар и глуп! Разве не видишь, что я держусь за живот?.. Сейчас же приготовь мне лекарство!
— Ну что ж, госпожа, поспешу к себе. У меня приготовлена настойка на ягодах черного мирта. А еще сохранилась настойка на плодах мандрагоры. Помнишь, два года назад нам доставили эти целебные плоды из Египта… Их привез богатый купец из Рима, и наш господин купил у него за большие деньги, помня о том, что твое здоровье требует хороших лекарств.
— Не здоровье, а болезни, старый тупица! Когда пойдешь за лекарством, не забудь принести чего- либо от головокружения.
— Отлично, госпожа. Сырой свекольный сок вылечит тебя от головокружения, и он же спасет тебя от болей в животе. Пойду приготовлю. Только помни, госпожа, что сок сырой свеклы надо нить натощак и точно так же перед едой надо пить настойку на ягодах черного мирта. Иначе пользы не будет. И еще помни, госпожа, что больной человек должен очень верить лекарю. А если он ему не верит и считает его тупицей, то и лекарства не помогут.
— Ступай, старый дурак! — крикнула Скантия, бросая в старика снятую с ноги сандалию. — Поторопись, если не хочешь получить плети. Пользуясь отсутствием господина, вы все отбились от рук и творите неведомое. Клеида, которой я доверяла столько лет, отравила меня гадкими пирожками; ты, старый… наговорил мне дерзостей; вилик позабыл проверить вино для слуг… Я боюсь, что слуги пьют вино, приготовленное для господ. Впрочем, стоит ли мне рассказывать тебе о том, что творится в моем доме в отсутствие господина!.. Пойдешь за своим лекарством — зайди по дороге к виноделу и пришли его ко мне, пока я не позабыла дать ему указания…
Когда пришел винодел, Скантия, упустив из виду самое главное, что ее занимало сейчас — наказание Клеиды, — велела виноделу тотчас же взять вощеные дощечки и медную палочку и записать себе для памяти, как делать на зиму вино для слуг, чтобы не разориться.
Винодел писал: «Влей в бочку десять амфор сладкого вина, две амфоры крепкого уксуса и столько же вина, вываренного на две трети. Смешай все это с пятьюдесятью амфорами пресной воды. Мешай все это палкой три раза в день в течение пяти дней. Когда все это сделаешь, влей в эту бочку еще шестьдесят четыре бутылки старой, отстоявшейся морской воды. Закрой плотно бочку и держи в подвале до зимы. Зимой будешь выдавать рабам положенную порцию».
— Больше писать не надо, — сказала Скантия. — Остальное запомни и выполняй мое указание. А указание простое: не тратить попусту этого драгоценного напитка. Не выдавай лишнего! И не угощай того, кто наказан за безделье и грубость.
Отпустив винодела, Скантия призадумалась над тем, какие полезные распоряжения она может сделать сейчас, пользуясь отсутствием мужа, который, как она думала, слишком расточителен и доверчив.
— Принеси мне календариум! — приказала Скантия, увидев на пороге своей комнаты вилика. — Если я не проверю, как платят нам должники, то разорение неизбежно. Неси сейчас же календариум, но прежде проверь, чтобы была наказана Клеида!
— Как — Клеида?.. — удивился Потин Мерула. — Моя Клеида?!
— Да, да, твоя Клеида. Разве ты не знаешь о коварном замысле своей жены? Она говорила тебе о сладких пирожках?
— Какое же злодейство задумала моя Клеида? Это невозможно! Это немыслимо! Я знаю, что Клеида каждый день и каждый час старалась тебе угодить. Моя Клеида столько лет пекла тебе хлебы и пирожки, лучше ее никто этого не делал, и вдруг такое наваждение…
— Однако я приказываю наказать Клеиду! Может быть, не так строго, как я задумала прежде, потому что боли в животе у меня проходят и, может быть, я не совсем еще отравлена, но для порядка надо наказывать непокорных. Я сделаю снисхождение и не буду подсчитывать количество ударов плетью. Я положусь на тебя, вилик, и на старого лекаря. Но знайте, что Клеида должна получить хотя бы десять ударов плетью.
Вилик Мерула ничего не ответил. Он пошел к себе, чтобы взять для госпожи календариум. Он старался не думать о Злобной Скантии. Он думал о судьбе своей семьи, о том, что несчастья посыпались сейчас, словно щедрая рука злобного божества не может остановиться и все сыплет на его голову новые бедствия. Хорошо, что он не обратился к Скантии за деньгами. Злобная Скантия никогда никому не сделала доброго. И как можно было думать, что сейчас она вдруг переменится.
Только сейчас Потин Мерула понял, насколько добрее и благороднее госпожи его хозяин Потин Теренций. Если бы господин прислушивался к коварным словам своей жены, то ему, вилику Меруле, никогда бы не стать свободным. И еще ему помогало доброе божество, которое заставляло Скантию подолгу лежать в постели. Видимо, старый лекарь хорошо ее полечил своими травами и заклинаниями. Уж очень она стала деятельной и подвижной, Злобная Скантия. Вот сейчас он принесет ей календариум, объяснит, кто и когда должен уплатить, а потом договорится со старым лекарем, чтобы тот соврал и сам пришел доложить госпоже о том, как Клеида кричала во время порки и как клялась всеми богами, что будет верно служить своей госпоже.
Когда вилик Мерула принес Скантии календариум, он застал у нее старого лекаря. Он доставил госпоже драгоценные настойки и соки, которыми должен был вылечить ее от всех болезней. Вилик подождал, пока лекарь напоит госпожу и даст ей всякие указания. А когда старик ушел, пожелав госпоже доброго здоровья и долгих счастливых лет, вилик Мерула раскрыл календариум и стал объяснять Скантии все, что касается должников. Впервые за долгие годы вилик столкнулся со Скантией. Никогда прежде он не думал о госпоже так плохо и никогда не посылал ей таких проклятий. В сущности, оп долгие годы относился к ней снисходительно, потому что не имел с ней дела. Теперь он подумал, что если бы Потин Теренций часто покидал поместье и если бы рабы подчинялись только Скантии, то все бы они давно погибли от голода и побоев…
В это время винодел собрал рабов, которые выжимали виноград и наполняли амфоры виноградным соком, собрал виноградарей и людей, работающих на маслобойне, и, давясь от смеха, прочел им все, что продиктовала ему Скантия. Он не решился спросить госпожу, кто дал ей этот удивительный рецепт вина для рабов, но то, что было у него записано, показалось ему не только жестоким и глупым, но и просто смешным.
— Мы готовим вино, мы выжимаем виноград — и нас будут поить этой отравой! — возмущался молодой раб с крепкими ногами, синими от виноградного сока. — Кто из вас будет пить эту отраву? — спросил он, обращаясь к рабам, которые были в ярости, но в то же время не могли удержаться от смеха.
— Эту отраву мы сохраним для госпожи, — сказал, смеясь, старый мастер из маслобойни. — А если нам не дадут вина, мы будем воровать виноград и тайно от скаредной госпожи приготовим себе вино. Никогда еще скаредность хозяев не приносила им пользы, я это хорошо знаю. Только нам нечего печалиться: вернется Потин Теренций, и все будет по-старому. Наш господин — человек умный и рассудительный. Он знает, что только добрым отношением можно добиться честной работы. Не станем же мы из кожи лезть вон, если в награду нам дадут смесь из уксуса и морской воды! Ха-ха-ха!.. Ну и Скантия!..
XVII
КЛАВДИЙ ВИДЕЛ ОЛЬВИЮ
В этот день Антоний с нетерпением ждал начала занятий у отца. Он узнал, что вернулся из Ольвии его
