Александра Дружинина
Оборотная сторона
Часть 1
Глава 1
Плохая примета — ехать ночью… в лес… в багажнике…
Темно. Где-то в районе лопаток ощутимо кольнуло. Никогда не отличалась особой смелостью. Темные же переулки, пустынные улицы и скрипучие двери подъездов (леший бы их побрал!) никак не придавали энтузиазма. Тут еще фонарь ехидно мигнул и улица погрузилась в полную темноту. Настороженно озираясь по сторонам, я судорожно вцепилась в гитару, готовая немедленно пустить ее в ход, если только кто-то решится покуситься на мою драгоценную особу. Да, забыла сказать, мое вдохновение от вечерней прогулки долго не задерживается так же и при виде «культурно» отдыхающих братков у подъезда, с красноречивыми надписями типа «Скоко я зарезал…» или «Леха Косматый», на самых неподходящих частях тела, и милыми гравировочками вроде оскалившегося волка или гигантского паука… Бррр! В общем, я была в полной готовности, в случае чего драпать со всех ног.
Ну скажите, кто? Кто столь умный и дальновидный надоумил меня согласиться на смену графика? Ходила бы себе и дальше на дневные концерты, играла бы на гитаре (да, сей несчастный замызганный инструмент действительно был моей гитарой). Подумаешь, что платят меньше. И вообще, на крайний случай могла бы найти другую халтурку, чем участвовать в бардовских выступлениях. «А теперь, мучайся студентка, по своей глупости и жадности тут стоишь» — не замедлила прокомментировать совесть.
Мама, роди меня обратно! Жалобно скрипнув, гитара напомнила, что она не железная, а я — не рабочие тиски… С ужасом взираю на вышеупомянутых братков, многозначно скалящих фальшивые зубы и перебирающих металлические цепочки. «Так, сейчас ногой с разворота и гитарой по темечку», — наставительно прошептал здравый смысл (можно судить, насколько здравый).
— Ээээ… здрасьте…, - инстинкт самосохранения тем временем высказал тому самому смыслу, куда ему следует засунуть свои нравоучения. — Как ваша голова? — вежливо поинтересовалась я, отступая на шаг. И тут же натолкнулась на стоящего за моей спиной парня. Похоже, меня взяли в клещи.
Бритый тип, глава этих отморозков, гроза местной шпаны, и меня в частности, только шире ухмыльнулся и все быстрее раскручивал цепь. Надо сказать, монотонное мелькание перед носом блестящего и тяжелого металлического предмета, как нельзя лучше подбадривает в стрессовой ситуации.
С тоской вспомнила те счастливые семь дней, когда лысый зализывал раны и строил страшные планы мести мне, любимой… По крайней мере, можно было спокойно ходить по улицам, не опасаясь теплого приема с хлебом-солью у подъезда. И вот этот момент настал. Ну разве ж я виновата была, что именно в тот день проснулась от круглогодичной спячки моя совесть, а кактус на балконе показался сухим… Бедный, он небось, жил бы еще и жил, прекрасно обходясь без моего сочувствия. А тут — я, с лейкой и решительными намерениями облагодетельствовать цветочек… Последовавшие за этим грохот и визг сменились уроком аэробики. Я красиво кувыркнулась, врезавшись в груду вещей, сваленных на балконе. А причина этого безобразия, в виде махонькой серой мышки, с истошным писком кинулась прочь. Моя мыше-таракано- пауко-и так далее фобия не выдержала натиска. В полете я случайно задела локтем несчастный кактус.
Все стихло. Но тут же сменилось громкими ругательствами откуда-то снизу, с красочными описаниями смерти того «гада и мурла», что сбросил растение на бритого. Может, он не злился бы так, если бы кактус приложился со стороны дна горшка…
Заворожено гляжу на приближающегося братка. Все пути к бегству отрезаны. Остается два варианта: либо из меня делают симпатичную котлетку, либо случиться чудо, парни пожелают мне доброго здоровья и долгих лет жизни, отвесят земной поклон и свалят вместе с моим скромным имуществом. Поскольку на мою стипендию не позарится даже самый ушлый бомжик (еще и пару монет подбросит из жалости), то видимо ребята остановились на первом варианте.
«Эх, гитару жалко…» — посетовала совесть. Инстинкт же самосохранения тихо взвыл… Лысый ошеломленно таращился в пустоту, ненадолго уйдя в прострацию. Остальные пока ничего не успели понять… Ну не хотела я, чесн слово! Довели бедную девушку, уже на ногах не стоит. Оступившись, в тщетной попытке найти опору, взмахнула руками… А ведь в правой руке была зажата гитара. Уёооо… я довольно чувствительно приложилась попой об асфальт. Моему инструменту повезло еще меньше: так же смачно она приложилась к челюсти лысого типа. Жалобно тренькнула лопнувшая струна, а гитара в отместку отскочила, и угодила мне по макушке…
Пока братки не опомнились, вскочила и рыбкой проскользнула между двумя изваяниями под названием: «А чё это было, в натуре?» Сердце, казалось, сейчас объявит забастовку, и перестанет биться. За спиной послышались угрожающие крики. Видимо, отморозки оклемались и припустили за мной.
Гитара заметно замедляла бег, со смаком колотя меня по коленкам. Видимо, отыгрывалась за все хорошее. А я ведь так и не удосужилась приобрести для нее новый футляр, а наскоро приляпанный ремешок больше напоминал ужика-долгожителя, которого на старости лет переехал камаз. «Да брось ты ее к чертовой бабушке!» — ругался внутренний голос. Ну уж нет, фамильную гитару, мою верную подругу (допустим, не слишком верную — расстраивалась через час после настройки), любимую вещь (иногда желание раздолбить сей пыточный предмет переходило в навязчивую идею), да и просто ценный, красивый (читай: копеечный, ужасный), и старинный (что верно, то верно: думаю, лет пятьдесят точно есть, на ней еще мой дед учился играть) музыкальный (это еще нужно доказать) инструмент бросать я не собираюсь. Мысль, что тогда мы «погибнем вместе» как то не пришла в голову.
Знакомый переулок. Только бы успеть! На секунду остановилась и оглянулась. Парни явно не были настроены на дружескую беседу, о чем не замедлили витиевато сообщить. Но стоило мне повернуться, как они резко притихли, и замерли, словно врезались в невидимую стену. Ой, что-то мне подсказывает («Да я, это, я» — «успокоил» внутренний голос), что испугались они не меня.
В следующую секунду улица огласилась мелодичным визгом, и мы с парнями наперегонки бросились обратно (кстати, теперь впереди были они). Не обращая друг на друга внимания, а про меня вовсе позабыв, бравые ребята вмиг заняли все близлежащие деревья, повиснув сочными грушами. А лысый так вообще где-то в листве затерялся: наружу выглядывала только блестящая макушка, кокетливо сияющая в свете полной луны.
Я оказалась чуть ниже бритого, намертво вцепившись в кленовый ствол. Причина нашего поспешного примирения сейчас удивленно взирала из-за поворота, непонимающе хлопая желтыми глазами.
— Х-хороший песик, — запинаясь, произнесла я. Теперь предстоял выбор: либо милый песик (а песик ли?) размером с молодого теленка, либо обозленный тип, что уже оклемался и зло сверкал из листвы глазами. Вновь глянула на «собачку»: на ее морде отразилось разочарование. По иронии судьбы она подошла к именно к моему дереву и уселась под ним, пристально глядя немигающим взглядом. Собака не показалась мне слишком агрессивной. «Кто ее знает, может песик с голоду ослаб?» — съязвил инстинкт самосохранения. Что ж, бегаю я неплохо, а общество братка над головой не слишком вдохновляло.
— И-иииии! — завопила, отпуская ствол дерева. Блин, че же псинка улеглась прямо подо мной! В последний момент зверь как-то очутился в метре от дерева и я шлепнулась на пыльный газон. Гитара, мстительно ударила меня по плечу и с треском развалилась пополам. Ммм… неприятно… «Хорош ныть, а то не из-за чего будет!» — в ужасе завопил здравый смысл, глядя на приближающегося зверя.
