обитатели Райдора, от благонравных обывателей до рыночных воришек и местного «короля ворот» Элама Змеиной Руки знали, что связываться с Ночной Стражей — себе дороже. Гильдию уважают все: наиблагороднейшие дворяне и жулики с конокрадами; украсть у охотников — это как украсть у самого себя, поскольку однажды услуги Стражи могут понадобиться даже распоследним ворюгам. Чудовища не выбирают, на кого нападать. И уж тем более Гвай с Конаном достанут из под земли любого, кто осмелится поднять руку на добро Ночной Стражи.
Асгерд и киммериец обыскали дом от конька крыши до подпола и все-таки добились своего — госпожа Тюра отыскалась в дальней кладовке.
Выяснилось следующее. Примерно через два-три колокола после полудня, домоправительница услышала звук шагов, доносящийся из «Арсенала» — ходил кто-то большой и тяжелый, аж доски скрипели. Тюра сочла, что вернулись охотники и выглянула с кухни, но вместо знакомых лиц стражей обнаружила в трапезной отвратительное чудище, обликом сходное с человеком и пахнущее рыбой. После чего хозяйка в панике бежала и спряталась в кладовой, где просидела до вечера, надеясь, что монстр ее не найдет.
Как выглядел незваный гость? Скверно он выглядел. Противно. Морда синяя, на руках-лапах по три пальца с перепонками, одет в какие-то немыслимые отрепья…
— Ого! — присвистнул варвар. — Это ведь наш знакомец из старого замка! Точно, он! Только что ему понадобилось?
— Привадили нечистую силу, — недовольно проворчала госпожа Тюра и отправилась прибираться на кухне. — Хотите есть, возьмите копченого мяса, горячее будет готово только к закату…
На полу в «Арсенале» остались следы. Прекрасный иранистанский ковер был попорчен когтями, царапины обнаружились и на досках крыльца. Асгерд, отыскав среди запасов Гвая пузырек с темно-красной жидкостью обрызгала ковер, подождала и недоуменно пожала плечами:
— Тюра ошиблась. Никакой нечистой силы! Этот декокт должен был задымиться в случае, если в доме побывало существо порожденное черной магией. Интересно, куда подевался наш визитер?
— Пришел один раз, придет и снова, — оптимистично предположил Копан. — Не сомневаюсь, синерожая тварь как-то связана с проклятием Ландерика и Голодным Посланником.
— А ты не думаешь, что это страшилище всего лишь поселилось па развалинах замка? Там тихо, люди не беспокоят…
— Меня однажды научили одному правилу, — усмехнулся Конан. — Звучит оно так: дракона ищи в пещере, сокровища под алтарем, мага в башне, а вурдалака на жальнике. Говоря иначе, некоторые всеобщие законы не изменишь. У Голодного Посланника должно быть логово, в котором он отсыпается. Разумно предположить, что оно находится в старом замке — подвалы завалены, человеку туда не пробраться, однако если демон воплощен, значит есть проход о котором мы не знаем…
— Или молберан прыгает через Ничто, — сказала Асгерд. — Ты к чему ведешь?
— К тому, что два разных монстра не могут обитать в одном месте — это тоже закон. Представь себе дракона — хранителя сокровищ, вынужденного делить свое золотое ложе с другим драконом!
— Передерутся, — хмыкнула охотница. — Драконы всегда были одиночками и никакой нормальный дракон не подпустит соперника к сокровищнице!
— Именно! В этом отношении демоны похожи на драконов, они не терпят соседства с другими демонами. Спящий молберан наверняка беззащитен, он должен очень хорошо спрятаться. Так, чтобы за сорок одну зиму его никто не нашел и не уничтожил тело воплощения. Людей следует опасаться меньше всего, они слабы и не очень сообразительны, боятся проклятий, магии и вообще предпочитают не связываться с чудовищами. Понятно, что единственным исключением является Ночная Стража… Но вот другой демон — это очень нежелательный сосед!
— Разумное зерно в твоих словах есть, — задумчиво сказала Асгерд. — Однако, найдется и серьезное противоречие. Допустим, Голодный Посланник живет в старом замке, а значит второй монстр там жить никак не может. В то же время вы с Гвайнардом встречаете урода в синих лохмотьях именно на развалинах и предполагаете, что он неким образом связан с демоном Бездны…
— Загвоздочка, — кивнул варвар. — По-моему, ответов на этот вопрос может быть два. Первый: Синяя Морда помогает Голодному Посланнику — нечто наподобие демона-слуги или демона-охранника. Вполне вероятно, что во время спячки логово молберана оберегает другое порождение Бездны или подчиненный посланнику демон из других Сфер, вовсе не обязательно являющийся нечистью. Вот, кстати, и объяснение, почему молчат наши амулеты и не подействовал магический отвар! Второй: напугавший госпожу Тюру монстр не имеет вообще никакого отношения к миру демонов.
— Не поняла!
— Нет ничего проще. Рэльгонн живое существо или потусторонняя тварь? Вот-вот! Но и человеком он не является. Могу запросто перечислить полсотни самых разных магических тварей из плоти и крови обитающих под солнцем Хайбории! А если Синяя Морда просто хочет нам помочь? Навести на логово молберана?
— Необоснованный оптимизм, — Асгерд покачала головой. — Я много зим хожу в отряде Ночной Стражи, и никогда не встречала монстра, желающего помочь охотникам исгребить другого монстра.
— Повторяю: вдруг это никакой не монстр?
— Тогда кто?
— Откуда я знаю? Воплощенный дух наподобие броллайхэн, оставшийся с древних времен, представитель какой-нибудь вымершей расы. Да кто угодно! Он не агрессивен, в злодействах и убийствах замечен не был, а что выглядит мерзко и неприятно глазу — так и наши каттаканы тоже пленительной внешностью не отличаются!
— Остается дождаться нового визита нашего синего дружка и расспросить его поподробнее, — скептически отозвалась охотница. — Тогда и выяснится, прав ты или нет.
Военный совет, на котором присутствовали все Ночные Стражи, Рэльгонн и его милость Атрог Гайарнский, устроили поздно вечером. Вопреки ожиданиям Гвайнарда, Охранитель короны отнесся к происходящему с пониманием — спасибо герцогу, объяснившему начальнику своей тайной службы, что нельзя требовать от охотников прыгнуть выше головы.
— …В казне светлейшего достаточно денег для того, чтобы нанять одного из Великих Магов, — меланхолично говорил Атрог. — Может быть, стоит обратиться к гиперборейскому конклаву Белой Руки? Гиперборея совсем рядом, за Граскаальскими горами. Лоухи из Халоги считается сильнейшей колдуньей Полуночи, если пообещать ей не менее одного «сфинкса» в чистом золоте, она согласится помочь…
Конан поперхнулся. «Сфинксом» называлась офирская мера золотых монет, равная сотне тысяч денариев Ианты. Гигантская сумма, почти невообразимая! На такие огромные деньжищи можно купить не только благосклонность любого волшебника, но и немаленькое баронство в Немедии или Аквилонии, с замком, городом, несколькими деревнями и обширными угодьями!
— Мне эта идея не очень нравится, — хмуро сказал Гвайнард. — Во-первых, госпожа Лоухи использует тёмную магию…
— Это ничуть не мешало вам якшаться со стигийцами две седмицы назад, — парировал Атрог. — Чем хуже гиперборейцы?
— Хуже, и вот почему. Черный Круг и Белая Рука поклоняются Тьме, это правда. Однако, колдунам Птейона Райдор не интересен — мы находимся слишком далеко от берегов Стикса, месьор Атрог прав: Гиперборея является нашим соседом, а значит конклав Белой Руки будет заинтересован в распространении своего влияния к Полудню от своих рубежей. Сами понимаете, мы стоим на перекрестье торговых путей, герцог владеет богатейшими рудниками… Светлейший ничем не должен быть обязанным Лоухи — коготок увяз, всей птичке пропасть. Однажды связавшись с конклавом Тьмы, особенно с его главой, уже не выпутаешься.
— А я думал, что Ночная Стража не интересуется политикой, — криво усмехнулся Охранитель.
— Мы обязаны предостеречь вас от ошибок.
— Ладно, согласен, — отмахнулся Атрог. — Другие предложения? Отправить месьора Рэльгонна в Стигию, к вашим подозрительным дружкам? Я плохо представляю себе стигийскую армию штурмующую
