Станислав Романов
Цепь 3
Послание из сокрытого места, места, где пребывают души, тени, блаженные и боги.
Эта книга написана для того, чтобы познать запредельные души, и что они делают, и их изменения. Чтобы познать находящееся в отдельных часах, и течение этих часов, и их божества. Чтобы познать, к чему призывает Великий Бог. Чтобы познать врата и дороги, по которым странствует этот Великий Бог. Чтобы познать тех, которые преуспели, и тех, которые истреблены.
1
Никто никогда не называл его по имени, разве что родители, но родителей у него не было с трех лет. Он их не помнил, а потому не помнил, как они его называли. Все звали его Рыжим — и пусть, тем более что прозвище это ему вполне подходило. Когда-то он, может, и обижался, что его звали Рыжим, но уж очень давно, и он успел об этом забыть, как забыл свое настоящее имя. Рыжий не любил копаться в прошлом, слишком мало там было хорошего, чтобы вспоминать. Но теперь Рыжий вспоминал, больше нечем было заняться. Он, правда, не залезал в прошлое слишком глубоко — так, всего на несколько дней назад. На несколько дней еще можно. Рыжий сидел у окна, почти прижавшись лицом к стеклу; снаружи шел дождь. Рыжий лениво пялился на мокнущий под моросью город — мегаполис, разросшийся причудливо и беспорядочно, словно медленный взрыв. Автомобильные магистрали проходили по земле, над землей и даже сквозь дома-небоскребы. Вот интересно, кому из дорожных строителей прошлого могла ударить в голову мысль о прокладке тоннеля сквозь многоэтажный дом, мысль прогрызть дыру не в камне скалы, а в железобетоне высотной башни? Еще над автомагистралями нависали крытые пешеходные переходы, соединяющие одноименные уровни соседних зданий. Сумасшедшая архитектура. Но из окон надземных уровней можно хотя бы увидеть небо, посмотреть на тучи, серые и унылые, словно в них отражается мокрый грязный асфальт; это если, конечно, есть желание смотреть. Вот под землей дело обстоит гораздо хуже, уже второй отрицательный уровень — это жуткие трущобы; на третий же отрицательный вообще ни один нормальный человек в здравом рассудке не полезет. Даже стражи порядка туда не полезут.
Рыжий вспомнил, как на прошлой неделе Команда спускалась на минус двенадцатый уровень, в самую преисподнюю.
В последнее время что-то сильно обнаглели мутанты-контрабандисты стражи порядка были завалены жалобами и свидетельскими показаниями встревоженных граждан, видевших на минус первом уровне, в метро, страшных, отвратительных существ. Возмущенная общественность города, подстрекаемая оппозицией, потребовала от городских властей проведения специальных мероприятий, 'санации отрицательных уровней'. Под 'санацией' подразумевался вывоз всего этого куда-нибудь подальше, где его можно упрятать в глубокую яму, чтобы оно (дерьмо) впредь не попадалось ей (общественности) на глаза. Выступавших с этими требованиями меньше всего заботили испуганные люди, гораздо больше их волновали грядущие выборы в городской совет. Впрочем, дело было даже не в этом. Никто не хотел лезть под землю и гонять там мутантов по темным закоулкам заброшенных коммуникаций. Отказывались даже стражи порядка, даже под угрозой увольнения. К тому же в городском архиве нашлись только планы метрополитена, второго отрицательного уровня, частично — третьего отрицательного и двенадцатого отрицательного, который вроде бы считался самым нижним. Планы остальных подземных уровней странным образом отсутствовали.
На крайний случай — крайние меры. На минус двенадцатый уровень отправилась Команда. В общем- то никакой Команды официально не существовало, все семь ее активных членов числились всего лишь испытателями экспериментальных образцов стрелкового оружия. Их объявили добровольцами со специальными навыками. Как же, добровольцы, черта с два! Просто нынешний мэр, давний друг Старика, попросил об услуге, сказав, что будет очень, очень-очень благодарен. А Старик приказал Команде, как приказывал много раз до этого. И Команда отправилась выполнять его приказ, потому что принадлежала Старику. Или тем, кого Старик представлял. Вот и все. Вернее, почти все. Часть щедрой благодарности клиента за выполненную работу всегда доставалась членам Команды, значительная часть, если честно. Так что рисковали они не задаром, и любой из них мог позволить себе жизнь по своему вкусу, разумеется, в свободное от работы время.
Для проведения 'санации' коммунальные службы разблокировали давно уже бездействовавшие лифты подземных уровней; только восемнадцать лифтовых шахт оказались свободными ниже третьего уровня, остальные были завалены всякой дрянью; а на минус двенадцатый смогли опустить лишь одну кабину.
Темно там было, на минус двенадцатом, хоть глаз выколи, и воняло до тошноты; стены все плесенью заросли и грибами; пол под ногами скользил. Леший тогда без конца трепал языком, все про каких-то гигантских крыс мутантов-людоедов. Они, говорил, зараз руку откусить могут или ногу. Он здорово всех достал, так что Сержант его легонько автоматом по хребту погладил и ласково посоветовал заткнуться, потому как он, Сержант, хоть и не крыса-людоед, но тоже может кое-кому руки-ноги пообрывать. На операциях Сержант был в Команде за главного. Леший попритих, и все сразу приободрились — Телок даже посмеялся вполголоса, но Сержант так на него посмотрел, что тот вмиг посерьезнел и покрепче сжал автомат.
И вовремя. Из-за угла, из темной дыры тоннеля, на Команду выскочили бледные подземные твари. Рыжий выстрелил едва ли не раньше, чем увидел в свете фонарей скользкие тела мутантов. Понеслось! Мутантов секли длинными очередями, за считанные секунды выкосили всех до единого. Лишь когда уродливые тела мертвых тварей завалили весь проход, Сержант дал команду прекратить огонь. Рыжий с дуру сунулся поближе, посмотреть, что за звери, а Сержант, ухмыльнувшись, услужливо посветил фонариком. Рыжий едва не заблевал себя и Сержанта и долго еще не мог отдышаться. Грязная все-таки у Команды работа.
Все уже собрались двигаться дальше, как вдруг что-то грохнуло позади, сшибло с ног и завалило мелкими обломками.
— Телок? — позвал Сержант, спустя пару секунд после взрыва.
— Чего? — отозвался тот.
— Ты цел?
— Ага, — ответил Телок.
— Рыжий? — спросил Сержант.
— Порядок, — откликнулся Рыжий.
— Леший?
— Я штаны испачкал, когда упал, — пропищал Леший дурашливо-жалобным голосочком.
— Снаружи или изнутри? — уточнил Сержант.
Со всех сторон послышались приглушенные смешки.
— Снаружи, снаружи, — сконфуженно пробормотал Леший. Сержант продолжил опрос- перекличку:
— Бугор?
— Живой, — пробасил Бугор в ответ.
— Пилот?
