Китана, еще храня невесомую легкость — результат многих столетий тренировок, обрела вертикальное положение. Саб-Зиро держался поодаль, заранее просчитывая возможные действия противницы.
Китана издала боевой клич. И солнечные зайчики учинили сумасшедшую пляску еще раз.
Лезвия. Лю говорил о лезвиях в ее веерах…
Железный диск со стрекотом рассерженного коршуна полетел в Саб-Зиро. Он подскочил, но вееры Китаны обладали некоторой магией псевдоразума…
Сталь, казавшаяся обжигающей, заскребла по его коже, прогрызая путь сквозь мышцы. Он ощутил, как странно теплая — по контрасту с холодными руками — кровь захлестала из огромной раны на плече.
Саб-Зиро с недоумением воззрился на то, что когда-то именовалось его правой рукой. Вместо нее зиял вскрытый сплошной разрыв и свешивались багровые лохмотья.
Боль приплюснула его, словно дежа-вю кары Мастера Лин-Куэй и темницы.
— Почему ты не кричишь? — сощурилась Китана, по-кошачьи подкрадываясь к нему. Оказывается, прошло несколько секунд… они распухли до часов.
— Не дождешься, — прошипел Саб-Зиро. Алая жидкость залила половину арены. Теплая. Диссонирующе-теплая, словно организм Саб-Зиро — перебежчик на вражескую сторону. Там — палящее солнце, кислотные испарения и Боль. Все вместе — Китана и Смертельный Бой.
А он — один. Он всегда один.
(самовлюбленный эгоист, кичащийся своей независимостью… Ледышка… будь ты проклят!)
(Смоук… и ты — с ними?)
Он сжал челюсти. Кровь покрыла засыхающей коркой его лицо, точно нацепив гротескную маску. Он поразился: она еще вытекала… вытекала из него.
Ну и пусть.
Он выдержит, потому что не только на эденийской гордячке висят обязательства. Нельзя же разочаровывать господина Призрака, верно…?
Еще один подкат. Китана заморгала: она-то уверилась, будто вырубила смертного… Она пропустила хитрый прием. Сгусток крови Саб-Зиро шлепнулся ей на губу, она с отвращением выплюнула его. Она не сумела вовремя встать, Саб-Зиро, далеко отставляя размолотую руку, здоровым кулаком саданул в трахею, оборвав ее дыхание на несколько мгновений. Серия поразительно точных для полумертвого комб довела Китану до весьма плачевного состояния. Изумительная красота осталась в прошлом, тело и лицо покрывали ушибы и ссадины. Саб-Зиро вывихнул ей локтевой и коленный суставы, Китана взвизгнула.
Она с гневом взглянула на противника. Зрачки Саб-Зиро остановились, закатываясь за верхнее веко в такт его движениям. Зубы, контрастно белые на багровом фоне присохшей кровавой корки, закусили нижнюю губу. Смертный был у его предела… Почему он продолжал бой?!
Китана взметнула второй веер.
Саб-Зиро едва ли различал врага. Оранжевая пелена стянула его плотной душной повязкой. Он заставлял себя не-сдаваться… противодействовать Китане.
(я не имею права проиграть! Я не имею права умереть!)
Братом-близнецом Символа Боли врос еще один веер. Саб-Зиро отчетливо расслышал скрип железа о кость, визгливый и влажный. Он заключил пари, что теперь-то пленкообразный фонтан не хлынет из вспоротых вен, нечему уже…
Он ошибся.
Китана перепугалась. Несомненно, она вырубила упрямца, но не избавилась от него. Саб-Зиро навалился на нее всей тяжестью, захватывая полуотрубленными руками.
Мраморный пол, вдвойне скользкий от алых луж, мокро заскрипел под ними, сплетшимися воедино, словно любовники… Любовники смерти.
(Лю, надеюсь, не ревнуешь…?)
Саб-Зиро тянул ее к кислотному бассейну. Толкал ее туда.
— Ты хочешь убить нас обоих?! — заорала принцесса.
Ее голова свесилась над булькающим, уксусно воняющим резервуаром. С волос капала чужая кровь, вспыхивая ароматом жареного мяса.
Она прожила десять тысяч лет, она сталкивалась со смертью едва ли не каждый день… но никогда — столь близко. Смерть озаряла ее кислотой. Последняя надежда — затихающим дыханьем, странно холодным для живого человека.
— Мне убить тебя? — слова дались Саб-Зиро с борьбой.
(ты — ты бы меня не пощадила, а?)
Китана не могла отпихнуть его: тоже изранена достаточно, и он отнюдь не пушинка. Хоть какое-то его преимущество…
Убить ее. Так легко — толчок и шип паленой кожи.
Саб-Зиро подумал о Лю Кэнге. В конечном итоге, Китана не была их подлинным врагом, правда? Спроси у Лю…
(давай же, прибей… докажи, какой ты великий воин…)
Ну уж нет. Не так это доказывают.
Принцесса затихла. Вероятно, она сумела бы продолжать бой… но мечталось ли ей уничтожить ледяного ниндзя?
Нет.
— ДОБЕЙ ЕЕ! — знакомо рявкнул Шао Канн.
Саб-Зиро, шатаясь, выпрямился. Ухмыльнулся Императору. Смерть одного из двоих проплатил ты, но банк лопнул. Извини.
На арену спрыгнул Шэнг-Цунг.
(о черт, он ведь прибирает души… нет, Лю, я не хочу отдавать ее ему…)
Онемевшие от потери крови пальцы призвали прозрачный серебристый блеск.
— Твоя душа…
Блеск уплотнился.
— Моя!..
Ффффр! Снежок просвистел мимо уха колдуна, приземлился в бассейн. Не дожидаясь, пока кислота захлестнет их, Китана, Саб-Зиро и Шэнг-Цунг ретировались прочь.
Шэнг-Цунг остался ни с чем: время, отпущенное ему на извлечение души, миновало.
— САБ-ЗИРО ПОБЕДИЛ! — плохо скрывая судорогу гнева, объявил Шао Канн.
Два часа спустя Саб-Зиро с опаской размотал затвердевшие бинты. Характерный зуд, свидетельствующий о том, что страшные порезы заживают… зажили, подтвердился. Травматологическая медицина во Внешнем Мире выше всяких похвал. Условия жизни сказываются.
Он с неохотой (законный отдых — не бездельничанье, а?) встал с кровати, натянул рубашку, и вовремя: в комнату вошли Китана с Лю Кэнгом. Держась за руки.
Саб-Зиро спрятал саркастический смешок. Они б еще в открытую целовались… Десятитысячелетняя предводительница народа безжалостных воинов столь же наивна, как…
(Рокси)
старшеклассница? Да и Лю хорош…
Неужели 'любовь' — до такой степени сильна? Сие чувство — наиболее чуждо ему, и он подозревал, что Посвященным Холода в принципе неведомо… но ведь его собственный отец едва не покинул Клан ради женщины из Америки.
— Саб-Зиро, как ты? — выступил вперед Лю.
— Хорошо.
— Ты был достойным оппонентом, — церемонно высказала Китана.
— Ты тоже, — хмыкнул он. Лю невольно перевел взгляд на еще розоватые следы… 'Черт, она же по существу разрезала его на кусочки!' Перехватив данную мысль Кэнга, Саб-Зиро облокотился о стену. Пряча следы вееров. Попутно отметил, что кровоподтеки больше не оскверняют красоту эденийки. Как же, для Лю
