Саб-Зиро плюхнулся на спину. Хоровод лепестков боли от тщательно выверенного нападения из-за угла подпрыгивал в каждой клетке.
(кто — еще?!)
Можно догадаться…
— Прекрасно, Посвященный Холода, — насмешливо сказала Гончая. Ее тесак корежил отблески факелов. — Прекрасно!
Она молниеносно вознесла тесак над Мастером. Волчья голова покатилась в сторону Саб-Зиро, бессмысленно скалясь трехдюймовыми клыками.
— Превосходно, — повторила Гончая. — Ты выполнил за меня всю грязную работу, малыш. Как мило с твоей стороны.
(сеют одни — жнут другие…)
— Это подло, — сквозь зубы пробормотал Саб-Зиро.
— Опять юношеский максимализм… он тебя подводит, — Гончая несколько раз пнула тушу Вервольфа. Потом, определенно рисуясь, подобрала Медальон.
На Гончую словно набросили сетку. Она пригнулась, взорванная накатившей энергией. Ее кожа будто трескалось от морщин.
Мадальон отбирал молодость — но давал взамен кое-что получше.
Если сумеешь удержать.
Гончая сумела. Она водрузила драгоценный символ Власти Лин-Куэй на грудь. Она рассмеялась — трупу экс-Мастера, факелам и драконам…
Она обратила внимание на уже поднявшегося Саб-Зиро. Тесак очертил сальто.
— Не глупи, малыш. Второго поединка с Главой Лин-Куэй тебе не пережить.
— А я попробую, — буркнул Саб-Зиро.
— Зато я не хочу сражаться с тобой. У меня, видишь ли, есть дела поважнее… например, продление контракта с мистером Технократом. Тобой же займутся другие. Хм… — Гончая прищурила один глаз, ее резко состарившееся лицо выражало самодовольство.
(что ты скажешь, если я — тоже без предупреждения — брошу в тебя льдом?..)
Не бросишь. Против-Чести. Да.
— Хм… Жаль, Сайрэкс и Сектор в ремонте, — перебирала Гончая.
— Они мертвы, — сообщил Саб-Зиро.
— Нет, не мертвы. Но пока не в лучшей форме. А, — Гончая оскалилась, Саб-Зиро подумал, что она не слишком-то отличается от Вервольфа… во всяком случае, манерой улыбаться. — Знаю. Смоук!
— Нет, — Саб-Зиро шагнул назад.
В его сетчатке отражался пурпурный киборг. Киборг деревянно вышагивал, и огненные блики играли на его корпусе, совсем как на золотистом Мосту…
— Нет.
— Да. Смоук. Убить, — приказала Гончая.
(иногда — они — возвращаются?)
Пурпурная жестяная статуя странно невесомо ринулась к Саб-Зиро. Ошарашенный Посвященный Холода упустил момент, кроме того, сказались отстатки боли и усталость от дуэли.
Смоук обхватил горло Саб-Зиро стальными клещами.
— Нет… — прохрипел Саб-Зиро. Прорезиненное железо отсоединяло его от воздуха. Он уставился на бывшего друга с какой-то детской обидой. Под черным плексигласом мигали шурупы глазниц. Смоук поднял его над полом, встряхнул.
— Убить, — подытожила Гончая.
Пальцы погружались в трахею, Саб-Зиро взмахнул руками и ногами…
(снова… все повторяется, он убивает меня… во второй раз)
На кончиках ногтей рождался лед. Смоук — автомат. Его не вернуть… возможно, новое падение в Бездну-Под-Мостом послужит спасением?
(где твоя душа, Смоук?)
Кажется, он выдохнул это — бредом висельника. От недостатка кислорода мозг делил происходящее на фрагменты, скверно склееные. Клей стекал
(безумием… безумием)
— Убить! — требовательно пролаяла Гончая.
— Объект… Аннигиляция… Программа выполнила недопустимую операцию… Перезагрузка… Объект… Аннигиляция…
(где твоя душа?..)
Хватка Смоука чуть ослабла. Саб-Зиро судорожно глотал кислород.
— Перезагрузка. Перезагрузка…
Голова Смоука описала оборот на триста шестьдесят градусов. Саб-Зиро учуял вонь паленой проводки. Реле не справлялось с его функциями.
— Перезагрузка… Ошибка…
Черный плексиглас съехал назад, демонстрируя по-эльфийски худощавое тонкое, болезненное из-за торчащих проводов, лицо Смоука. И глаза его были — серебристыми, словно облака над городом, точно предвестник ошеломляющего, восторженного летнего ливня…
— Смоук, — сказал Саб-Зиро.
— Уходи, — ответил не-человек… не-робот. Душа вернулась на короткий период, молнию антислепоты, но пластик и пружины заберут свое. Скоро. — Уходи, Ледышка. Беги от меня… И… забудь обо мне.
(забудь? Ты преследовал, ты обвинял меня, Смоук!..)
Или — не ты?..
Догадка была грозовым раскатом.
— Смоук! — выкрикнул Саб-Зиро.
Но незбежная стальная пигментация уже застилала искристую платину. Он скорчился, из лопнувших трубочек засочилась масляная жидкость. Аромат нефти — надпись 'выхода нет'.
Как и души.
— Прощай, — киборг взрезал гарпуном ткань пространства, обнажая изнанку Башни. Он толкнул Саб- Зиро внутрь. — Прощай…
Саб-Зиро уцепился за мшистный камень. Его подхватили, помогли подняться.
— Ты опять куда-то исчез?! — набросились Джакс и Лю. Как будто, он виноват, что Башня постоянно подчеркивает его одиночество… не-связь с остальными.
— Тот коридор. С иглами, — он прислонился к стенке. Они каким-то непостижимым образом очутились на высоком — метра четыре от пола — карнизе-кромке. Лю и Джакс прижимались к сводам, где помещалась очередная батальная сцена, выложенная из черной и розовой яшмы, покрытой плесенью. — Он завел меня куда-то…
Саб-Зиро едва не оступился: карниз был узок.
— Лучше не дергайся, — предупредил Лю. Он указал вниз.
Там бродили три кентавра, в том числе устроивший им западню с ржавыми копьями. Кентавры охраняли широко распахнутые — приглашающе распахнутые — створки дверей. Саб-Зиро вгляделся в сумрак охраняемого зала. Внутри были фигуры.
— Завел? — Лю и Джакс переглянулись. — Ты имеешь в виду… попал в другое место?
Мох заскрипел под пальцами.
— Да. А вы?
— Э… — снова переглянулись спутники. — Мы тоже, Саб.
В правила Саб-Зиро входило не расспрашивать… ну, во всяком случае, насколько возможно. Но теперь можно и нарушить.
— Кого именно вы встретили?
(вычеркни красным маркером пункты вендетт, окунись в священный источник осознания — иначе не
